Г. Костырченко - Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.

1399

Там же. — Оп. 119. — Д. 111. — Л. 11–25. Д. 223. — Л. 2—12. Д. 254. — Л. 117–123. Оп. 132. — Д. 285. — Л. 46–52. Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 275–276. Каганов В. Нелегальные еврейские общины Кузбасса // Вестник Еврейского университета в Москве. — 1994. — № 2 (6). — С. 46–53.

Танкилевич происходил из богатой семьи еврейских колонистов Херсонской губернии. Окончив Днепропетровский горный институт, он в 1932 году приехал в столицу строить Московский метрополитен. За руководство строительством ряда станций метро получил орден Ленина ив 1936 году удостоился личной встречи со Сталиным.

РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 119. — Д. 1024. — Л. 55–77.

Топчан был сначала смещен с поста директора 2-го ММИ, а в конце декабря 1952 года его оттуда уволили «по сокращению штатов». Он также лишился поста главного врача 1-й Градской больницы им. Пирогова.

4 июля 1950 г. Абакумов направил особо конфиденциальное письмо Маленкову, в котором лично заполнил оставленные машинисткой пробелы «сверхсекретной» информацией — фамилиями подозревавшихся в нелояльности сотрудников клиники Института лечебного питания АМН СССР. Он писал: «По имеющимся в МГБ СССР данным, в результате нарушения большевистского принципа подбора кадров в клинике лечебного питания… создалась обстановка семейственности и групповщины. По этой причине из 43 должностей руководящих и научных работников клиники 36 занимают лица еврейской национальности (здесь и далее выделенные слова вписаны рукой Абакумова. — Авт.)… В клинику поступают в большинстве своем лица еврейской национальности… с разрешения директора клиники Певзнера М.И., его заместителя Гордона О.Л. и заведующего приемным покоем Бремеиера С.М…. По материалам проверки личного состава клиники установлено, что из 43 руководящих и научных работников в отношении десяти имеются компрометирующие материалы… Так, заведующий отделением Лимчер Л.Ф., 1888 года рождения, беспартийный, еврей, подозревается в связях с иностранцами. В записной книжке американского резидента Джона Хазарда, учившегося с 1934 по 1937 год в Московском государственном университете и приезжавшего в 1939 году в СССР в качестве интуриста, оперативным путем была обнаружена запись телефона, принадлежавшего Лнмчеру. МГБ считает необходимым предложить Министерству здравоохранения СССР принять меры к оздоровлению и очистке кадров клиники лечебного питания».

Изучив эту оперативную информацию Абакумова, секретариат ЦК 11 августа поручил административному отделу совместно с Минздравом СССР ликвидировать выявленную «органами» «засоренность» кадров в клинике. Поэтому вскоре там началось массовое изгнание евреев, а потом некоторых уволенных препроводили на Лубянку, в том числе профессора Л.Б. Берлина и врача Б.С. Левина. Их как английских шпионов по приговору военной коллегии Верховного суда СССР от 15 июля 1952 г. отправили на 25 лет в лагерь. Обуреваемый страхом быть арестованным со дня на день, в мае того же года скончался престарелый профессор М.И. Певзнер, возглавлявший клинику с 1930 года. Его жену арестовали 6 декабря по «делу врачей», пытками от нее добивались признаний о связях покойного мужа с английской разведкой[1674].

Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 301–302.

Рапопорт Я.Л. На рубеже двух эпох. Дело врачей 1953 года. — М.: Книга, 1988. — С. 117. Столяров К.А. Голгофа. Документальная повесть. — М., 1991. — С. 9, 48–49.

Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 303–304.

Соперничавший с Щербаковым Хрущев так впоследствии пересказал мнения своих кремлевских соратников о причине смерти нелюбимого им секретаря ЦК, МК и МГК ВКП(б), перенесшего в декабре 1944 года инфаркт миокарда и умершего 10 мая 1945 г.: «Кончил он (Щербаков. — Авт.) печально. Берия тогда правильно говорил, что Щербаков умер потому, что страшно много пил. Опился и помер. Сталин, правда, говорил другое: что дураком был — стал уже выздоравливать, а потом не послушал предостережения врачей и умер ночью, когда позволил себе излишества с женой». Однако по официальной версии, смерть Щербакова произошла вследствие того, что он с согласия врачей Р.И. Рыжикова и Г.А. Каджардузова 8 и 9 мая совершил продолжительные и утомительные поездки из подмосковного санатория «Барвиха» в столицу, где любовался иллюминацией и праздновал День Победы. В 1952 году оба этих врача будут арестованы. Рыжикова, работавшего заместителем директора по медицинской части правительственного санатория в Барвихе, доставят на Лубянку 15 февраля. Припугнув Рыжикова арестом жены и детей, старший следователь полковник В.Н. Гаркуша заставит его не только признать свою вину в умышленном сокращении жизни Щербакова, но и заодно покаяться в преступной халатности, выразившейся в запоздалом диагностировании рака желудка у партийного идеолога Е.М. Ярославского, который умер в декабре 1943 года.

РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 162. — Д. 46. — Л. 19–21. Судоплатов П.А. Указ. соч. — С. 359. Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 305. Хрущев Н.С. Воспоминания // Вопросы истории. — 1991. — № 11. — С. 54.

По другой версии, Сталин решил отказаться от услуг Виноградова вследствие того, что, согласно доносу Рюмина, тот был лечащим врачом «умерщвленного» Щербакова.

РГАСПИ. — Ф. 558. — Оп. 11. — Д. 1483. — Л. 80, 84.

Джилас М. Указ. соч. — С. 56, 73.

РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 162. — Д. 48. — Л. 20–21, 80. Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 307.

Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 308.

Известия ЦК КПСС. — 1989. — № 3 — С. 154.

Скажем, Виноградов, будучи до 1951 года главным терапевтом Кремлевской больницы, а потом штатным профессором-консультантом, одновременно заведовал кафедрой в 1-м ММИ, был главным редактором журнала «Терапевтический архив», заведующим электрографическим отделением Института терапии АМН СССР и занимал ряд других должностей.

28 августа Егоров записал в историю болезни Жданова: «Рекомендовано… увеличивать движение, с 1 сентября разрешить поездки на машине, 9 сентября решить вопрос о поездке в Москву».

Инстинктивно почувствовав, что, потеряв влиятельного покровителя, необходимо сплотиться, в тот же день на Валдай прибыли также Н.А. Вознесенский и П.С. Попков.

Источник. — 1997. — № 1. — С. 3—15. Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 311–315.

РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 3. — Д. 1064. — Л. 42, 44. Д. 1096. — Л. 41.

Там же. — Ф. 589. — Оп. 3. — Д. 5837. — Л. 27–28.

Чтобы деморализовать профессора Плетнева, 8 июня 1937 г. в «Правде» была помещена статья без подписи под заголовком «Профессор — насильник, садист». В ней говорилось о том, что три года назад во время осмотра гражданки Б., которая обратилась к Плетневу по поводу перенесенного тифа, произошел дикий случай: профессор неожиданно укусил пациентку за грудь, отчего у нее развился хронический мастит, и она, «лишившись трудоспособности, стала инвалидом в результате раны и тяжкого душевного потрясения». Провокационная статья вызвала поток гневных откликов трудящихся, а также всколыхнула медицинскую общественность, заклеймившую «варварский» поступок своего коллеги. Среди обвинителей Плетнева оказались В.Ф. Зеленин, Б.Б. Коган, Э.М. Гельштейн, М.С. Вовси и другие авторитетные медики, арестованные через 15 лет по «делу врачей». Неблаговидную роль в судьбе Плетнева сыграл и его ученик В.Н. Виноградов, подтвердивший в качестве эксперта заключение обвинения о «вредительских методах» лечения, практиковавшихся Плетневым. Поскольку последний не принимал «непосредственного активного участия в умерщвлении тт. В.В. Куйбышева и А.М. Горького…», он не был казнен, а приговорен к 25 годам тюремного заключения. Наказание Плетнев отбывал в Орловской тюрьме, в подвале которой и был расстрелян 11 сентября 1941 г., перед тем как в город вошли немцы. Показательно, что протоколы допросов Плетнева, датированные декабрем 1937 года, были приобщены в 1952 году к «делу врачей».

Столяров К.А. Указ. соч. — С. 77. Пихоя Р.Г. Указ. соч. — С. 88–89.