Ленни Бреннер - Сионизм в век диктаторов

«В последнее время положение еще более ухудшилось, так как евреи начали вступать в революционные партии. Мы симпатизировали вашему сионистскому движению, пока оно содействовало эмиграции. Вам незачем оправдывать передо мной движение. Vous prêchez à un converti [Вы читаете проповедь обращенному].Но… в последнее время мы заметили un changement des gros bonnets [смену главарей]. Сейчас уже меньше говорят о палестинском сионизме и больше о культуре, организации и еврейском национализме. Это не устраивает нас» 15.

Герцль добился возобновления деятельности треста и получил от Плеве письмо о поддержке сионизма, но таковая предоставлялась при условии, что движение ограничится эмиграцией и будет избегать постановки вопроса о национальных правах в пределах России. В ответ Герцль послал фон Плеве копию письма лорду Ротшильду с предложением:

«Положение еще более улучшилось бы, если проеврейские газеты прекратили бы говорить таким одиозным тоном о

России. Мы должны постараться достичь этой цели в ближайшем будущем»16. Затем Герцль публично выступил в

России против попыток организовывать социалистические группировки внутри русского сионизма:

«В Палестине… нашей стране, такая партия оживила бы нашу политическую жизнь — и затем я определю свое отношение к этому. Вы допускаете несправедливость в отношении меня, когда утверждаете, что я выступаю против прогрессивных социальных идей. Но сейчас, в нашем нынешнем положении, слишком рано заниматься такими вопросами» 17.

Вернувшись на Запад, Герцль пошел еще дальше в своем сотрудничестве с царизмом. Тем летом, во время Всемирного сионистского конгресса в Базеле, он тайно встретился с Хаимом Житловским, тогдашним видным деятелем партии социалистов-революционеров (эсеров. — Ред.). Всемирные сионистские конгрессы созываются через каждые два года;

конгресс, состоявшийся в 1903 г., был шестым. Позже Житловский писал об этом необычном разговоре. Сионист сказал ему:

«Я только что вернулся от Плеве. Он дал мне определенное обязательство, что максимум через 15 лет он проведет для нас хартию для Палестины. Но это произойдет при одном условии: еврейские революционеры должны прекратить борьбу против русского правительства. Если через 15 лет с момента соглашения Плеве не проведет хартии, они будут снова вольны делать то, что они находят необходимым» 18.

Само собой разумеется, Житловский с презрением отверг это предложение. Еврейские революционеры не собирались прекращать борьбы за элементарные права человека в обмен на неопределенное обещание создать сионистское государство. Русские отозвались весьма осторожно об основателе Всемирной сионистской организации:

«Он вообще вел себя слишком «лояльно» в отношении правителей России — как и подобает дипломату, которому приходится иметь дело с властями предержащими, — чтобы когда-либо проявить заинтересованность в них и включить их в свои расчеты… Он совершил поездку, конечно, не для того, чтобы вступиться за народ Израиля и вызвать сочувствие к нам в сердце Плеве. Он путешествовал как политик, который занимается не чувствами, а интересами… Политика Герцля основана на чистой дипломатии, серьезно полагающей, что политическую историю человечества делают несколько людей и что то, о чем они договариваются между собой, становится содержанием политической истории» 19.

Имелось ли какое-либо оправдание для встреч Герцля с

Плеве? На этот счет может быть только одно мнение. Даже Вейцман позже вынужден был заявить, что «этот шаг был не только унизительным, но и в высшей степени бессмысленным… оторванность от жизни не могла быть большей»20.

Царь не имел ни малейшего влияния на турок, смотревших на него как на своего врага. В то же самое время, в 1903 г., Герцль принял еще более нереалистическое предложение от Англии — о создании сионистской колонии взамен Палестины на Кенийском нагорье. Русские сионисты начали возражать против этих странных переговоров и пригрозили выходом из Всемирной сионистской организации, если только будет рассматриваться «вопрос об Уганде»*. Герцль хотел видеть себя еврейским Сесилем Родсом; для него едва ли имело значение, где будет размещена колония, но для большинства русских сионистов движение было реализацией их библейского наследия, а Африка ничего не значила для них.

Какой-то душевнобольной русский сионист пытался убить заместителя Герцля Макса Нордау, и лишь преждевременная смерть Герцля предотвратила внутренний крах движения.

Однако непосредственные контакты с царизмом не прекратились со смертью Герцля. К 1908 г. рядовые участники движения были готовы позволить преемнику Герцля Давиду Вольфсону встретиться с премьер-министром Петром Столыпиным и министром иностранных дел Александром Извольским по поводу новых попыток помешать деятельности банка «Колониального треста». Извольский имел дружескую беседу с лидером Всемирной сионистской организации и быстро договорился об удовлетворении этого пожелания: «Я мог бы почти сказать, что сделал из него сиониста», — ликующе писал Вольфсон21. Но нет необходимости говорить о том, что визит Вольфсона не привел ни к каким изменениям в антиеврейских законах в России.

______________

* Еще в 1902 г. глава английской ветви банкирского дома Ротшильдов — Натаниель Ротшильд предложил Герцлю начать создание еврейских поселений не в Палестине, входившей тогда в состав Османской империи, а в Восточной Африке — в пограничном районе между британской колонией Кенией и Угандой, над которой лишь в конце XIX в., после англо-германского соглашения 1890 г., был установлен британский протекторат. Это предложение объяснялось тем, что Ротшильды, контролировавшие добычу золота в Южной Африке и создание огромных хлопковых плантаций в Судане и Верхнем Египте, энергично поддерживали проект строительства имперской железной дороги Кейптаун — Каир и были весьма заинтересованы в привлечении в Восточную Африку еврейской рабочей силы. Тогда Герцль отказался. Однако в 1903 г. это предложение повторил британский министр колоний Джозеф Чемберлен, тесно связанный с Ротшильдами. По поручению министерства колоний лондонский юрист Д. Ллойд Джордж (будущий премьер-министр) составил проект соглашения между министерством и «Еврейским колониальным трестом» относительно еврейской колонизации Восточной Африки. Так возник «проект Уганда», одобренный Герцлем. — Прим. ред.

Предосудительная дипломатическая деятельность сионистов в довоенный период не помешала Всемирной сионистской организации воспользоваться катастрофической обстановкой во время первой мировой войны. Большинство сионистов были настроены прогермански из-за отвращения к царизму как к наиболее антисемитской силе из всех сражающихся сторон. Штаб ВСО в Берлине пытался убедить Германию и Турцию поддержать сионизм в Палестине в качестве тактического хода в деле привлечения мирового еврейства на свою сторону. Другие считали, что Турция была слаба и наверняка подвергнется расчленению в ходе войны. Они доказывали, что, если они поддержат Антанту, сионизм можно будет водворить в Палестине в качестве вознаграждения.

Для них едва ли имело какое-либо значение, что евреи России, то есть большинство мирового еврейства, ничего не выиграют в результате победы их угнетателя и его иностранных союзников. Вейцман, проживавший в Лондоне, стремился перетянуть на свою сторону английских политиков. Он уже установил контакт с Артуром Бальфуром, который как премьер-министр в 1905 г. высказался против еврейской иммиграции. Вейцману хорошо был известен антисемитизм

Бальфура, с тех пор как он изложил свое философское кредо в беседе с сионистом 12 декабря 1914 г. В частном письме Вейцман писал:

«Он рассказал мне о том, как однажды имел длительную беседу с Козимой Вагнер в Байрейте, и заявил, что он разделял многие из ее антисемитских постулатов»22.

В то время когда Вейцман интриговал с политиками в Лондоне, Владимир Жаботинский добился поддержки царизмом создания добровольного еврейского легиона для оказания помощи Англии во взятии Палестины. В Англии находились тысячи молодых евреев, все еще русских граждан, которым грозил депортацией в царскую Россию Герберт Сэмюэль, еврей, занимавший пост министра внутренних дел, если они не вступят «добровольцами» в английскую армию.

Они не поддались запугиванию, заявляя, что они не станут воевать ни за царя, ни за его союзников, и правительство пошло на попятную. Идея создания легиона была выходом из стесненного положения, в котором оказались союзники.

Турки помогли осуществлению этого плана, изгнав всех русских евреев из Палестины как враждебных иностранцев. Они тоже не хотели открыто воевать за царизм, но их сионистские настроения побудили вступить вслед за единомышленником Жаботинского Иосифом Трумпельдором в сионистский «муловый корпус»*, которым командовали англичане и который находился в Галлиполи. Позже Жаботинский с гордостью хвастался тем, как «муловый корпус» и действия антисемитов в Петербурге помогли ему достичь своей цели: