Иван Забелин - История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I

4

Карамзин пишет, что Олег подарил Юрию редкого красотою парда. Так можно понять из слов Ипатской Летописи, рассказывающей эти обстоятельства не совсем определенно. Воскресенский список той же Летописи определенно выражается, что – «да ему (Олегу) Юрьи пардус».

Савельев: Мухамеданская нумизматика. СПб., 1847 г. С. 162. – Ж. М. Н. П. 1847, март. С. 267.

Так постепенный упадок нашего древнего Киева происходил не от разорений во времена княжеских усобиц или Татарских нашествий, но, главным образом, оттого, что торговые пути к началу ХIII столетия направлением Итальянской (Генуэзской) торговли стали переходить с устья Днепра к устью Дона, из древнего Корсуня в новую Тану, в местности древнего Танаида, вследствие чего и княжеские, и татарские разорения были столько губительны для упадавшего города, у которого уже не оставалось сил возродиться в прежней славе. Но это же самое перенесение торговых путей к устью Дона в значительной степени способствовало возвышению и обогащению Москвы, как средоточия торговых путей внутри Русской страны от Запада на Восток, почему и самые беспощадные разорения и опустошения Москвы не в силах были истребить возникавшее гнездо великого Государства: оно тотчас же устраивалось и укреплялось в новой силе и славе, помощью неразрывных торговых и промысловых связей и сношений.

Подробнее о тех путях см. нашу Историю Русской Жизни, II, 34, 53.

См. нашу Историю Русской Жизни, II, гл. VII.

Н. П. Барсов в своих Очерках Русской Исторической Географии отметил уже вероятность такого сообщения, упомянув, что «в область Клязьмы от Москвы-реки шли пути вероятно по р. Сходне и по Яузе» (с. 30). Вероятность таких сообщений во всех местах, где сближаются реки и речки, особенно в их верховьях, сама собою раскрывается, как скоро будем следить это по гидрографической карте, и надо заметить, что такая предположительная вероятность почти везде оправдывается самым делом, т. е. указаниями памятников на существовавшее сообщение или письменных, а еще более наземных, каковы, например, городища и курганы – явные свидетели древней населенности места.

Летом 1890 г. эта церковь совсем разобрана, и материал ее поступил на достройку храма в селе Рожествене на той же Всходне, верстах в 4-х от села Спасского.

Весь округ по течению этой Горедвы, иначе Горетовки, прозывался по имени реки Горетовым Станом, простиравшимся к западу до реки Истры, впадающей в Москву-реку несколько повыше седа Ильинского, вотчины Его Высочества Великого Князя Сергея Александровича. Это имя – Горетов Стан вместе с тем служит обозначением топографических свойств местности, представляющей по течению всей реки Всходни и Горедвы очень гористое положение.

Собр. Госуд. Грамот, т. I, с. 63, 419.

Карамзин, IV, пр. 324; V, пр. 254.

Топографическая карта Московской губернии 1860 г.

См. у Ходаковского, Русский Исторический Сборник, т. VII, с. 325.

В Тверской летописи под годом 1156 читаем: «Князь великий Юрий Володимерич заложи град Москову на устниже Неглинны, выше реки Аузы». Здесь а вместо я употреблено или по описке, или по однородности звуков.

Грамоты XIV и XV вв. иссл. Д. Мейчика, 113.

Собр. Госуд. Грамот I, 190.

Акты Археогр. Экспед. I, 87.

Словарь Писателей Духовного чина. М. 1827, т. I, 199, т. II, 288.

Особенно насмешливые упреки Мосохом раздавались с высоты Академической немецкой науки, которая, однако, допускала непрерывные издания Синопсиса при Академии Наук в Санкт-Петербурге. Известно более десятка изданий Синопсиса: три первых в Киеве 1674, 1678, 1680 гг., два в Москве 1714 и 1718 гг. и семь в С.-Петербурге 1735–1810 гг. Потом в 1823 г. было напечатано в Киеве второе (после трех первых) издание Киевское, исправнейшее, с сохранением всех Мосоховых басней. Есть издания 1836 и 1846 гг. в СПб. Такое количество изданий показывало, что в народной среде Синопсис пользовался немалым почетом и распространением, заменяя собою своего рода учебник.

В 1615 г. мая 31 упоминается церковь Воскресения Христова, что на Букалове. А. О. П. № 896. Но видимо, что это урочище ошибочно написано вместо Булгаково, как обыкновенно обозначалась эта церковь – строение Булгаковых. Она стояла на Варварском Крестце.

Летописный Сборник XVII ст., принадлежащей нашей библиотеке.

Эти сказания о каком-то созидательном значении кровопролития при постройке славных городов, по-видимому совпадают с господствовавшим в средние века (на Западе) народным поверьем, по которому при сооружении какого-либо здания, в особенности более значительного, требовалось заклать живое существо и на его крови положить основной камень, отчего здание никогда не будет разрушено. (Соч. Гейне, изд. Маркса, т. III, с. 365).

Иначе Кучковитина (Лет. Воскр. 89, и Степ. Книга I, с. 305), что может указывать на его землячество из Кучкова, рекше из Москвы.

Впрочем, по Ипатской летописи Юрий помер в 1158 г., мая 15, в среду, что по дням и числам оказывается неверным и относится именно к 1157 году.

П. С. Р. Л. XV, 225.

Полное собрание сочинений А. П. Сумарокова, часть VI, М., 1781 г., с. 163, 240, 303.

Свое мнение о Новгородском происхождении боярина Кучки и о том, что Москва первоначально была построена в Новгородской земле, автор основывает на том обстоятельстве, что в Переписной Новгородской Книге 1500 г. упомянута деревня Кучково и ее поселяне Сидорка да Ондрейка Тимошкины дети Кучкова, в лице которых он видит «род из старинных новгородских вотчинников Кучковичей» (Временник О. И. и Др., Кн. II, с. 216 и Смесь, с. 29).

Это примечание усвоено и Снегиревым (Москва. Подробное Историческое и Археологическое описание города. М. 1865 г., с. 1 и 103), который подкреплял его и своими соображениями и указаниями все-таки недостаточно основательными. С такою же вероятностью можно выводить Кучково и Кучковичей не только из Новгорода, но даже и от Поморских Славян, у которых существовали имена мест Cuckow, Cuckevitz, Kuckevitz. А также необходимо припомнить и одно из имен Игоревых послов к грекам Куци, так как Кучково именуется и Куцковым.

История России, II, с. 2 и 3; Моск. Вед. 1890 г., № 22.

Правосл. Собеседник. 1861 г. ч. II, 82, 90, 91, 96 и 1863 г. ч. I, с. 344. Собр. Г. Гр. II, 95.

Чтения Общ. Истории и Древн. 1891 г. Кн. 3, с. 165, 169.

Памятники Моск. Древности, с. СУП; Москва, издание Мартынова, с. 86.

Акты собр. Федотовым-Чеховским, Киев, 1860, I, с. 37, 54, 66, 73, 123, 229, 340.– Чтения 1899 г. Кн. I, 22. – Дополн. Акт. Ист. II, 98, 101, 130; VIII, 220.

Древние стихотворения Кирши-Данилова. М., 1818 г., с. 295–298. Сборник Кирши-Данилова. СПб., 1901, с. 124.

Существовало и еще урочище под Бором, как обозначалась церковь Иоанна Предтечи в Ивановском монастыре (Доп. Акт. Истор. I, 210). Любопытно, что с именем Бора в этих трех случаях соединяются и имена церквей Иоанна Предтечи. Быть может, постройкой храмов этого воимя руководила какая-либо религиозная мысль, освящавшая боровую лесистую местность святым именем Предтечи соответственно народному верованию.

Гастева: Статистическое Описание Москвы. М., 1841 г. Объяснение планов, с. 4, № 55.

Отеч. Записки 1844 г., № 2, Смесь, с. 84 и 85.

Полное Собр. Летоп. VIII, 149. Продол. Нестора. М., 1784, с. 259.

Москов. Архангельский Собор, соч. А. Лебедева. М., 1880 г., с. 142.

Чтения Общ. Истории и Древностей, год III, № 7, с. 32, 37.

Летопись Новг. IV, 148. Никон. Л. V, 288. – С.Г.ГрЛ.193. – Карамзин V. пр. 386, с. 167.

Родословная книга. Временник Общ. Истории. Кн. X, с. 29.

Переясл. Летопись, 111, 112.

Принимаем этот год, хотя сомневаемся в его достоверности. Некоторые летописи и притом в более старых списках прямо указывают время закладки храма в 1326 г. августа же 4-го. Между тем в Степенной Книге (I, 406) в Житии св. Петра сказано, что оконченный постройкой храм был освящен спустя два года по кончине Святителя, а по летописям это совершилось в 1327 г., след., закладка по этому свидетельству происходила в 1325 г. Митрополит Макарий (История Русской Церкви, IV, 229) относит закладку храма даже к 1324 году. При постройке нового собора в 1472 г. летописец указал, что новый храм заложен спустя 146 лет после закладки древнего, т. е. в 1326 году.