Смута. Ее герои, участники, жертвы - Людмила Евгеньевна Морозова

хотела. Заботиться о пропитании и денежных доходах не приходилось, всего было достаточно. К тому же из Москвы приходили обнадеживающие вести: царь Федор все еще был бездетен и не собирался разводиться с «неплодной» Ириной Годуновой. Это означало, что у Дмитрия к моменту его возмужания сохранялись шансы оказаться на троне.

Чтобы поточнее узнать свое будущее, Мария приказала найти ведунов и колдунов. С их помощью она хотела также вылечить страдавшего эпилепсией сына и наслать порчу на главных врагов — Годуновых, тесным кольцом окружавших царя Федора Ивановича. Вскоре такие люди были найдены и привезены ко двору Михаила Нагого. Правда, вылечить царевича не удалось, не пострадали от порчи и родственники царицы Ирины. Но ведуны при угличском дворе остались, на всякий случай. Дмитрий подрастал, и Мария постоянно внушала ему мысль о царском происхождении, о правах на отцовский трон. Она ловко настраивала его против ближнего окружения Федора Ивановича, якобы разлучившего его с братом. На нервного и впечатлительного мальчика слова матери оказывали большое влияние. В гневе рубил он саблей снеговиков, заявляя, что расправляется с Борисом Годуновым и другими боярами. В слепой ярости истязал домашних животных, видя в них своих врагов.

Об антиправительственных настроениях при угличском дворе вскоре стало известно в столице. Осторожный царский шурин посоветовал Федору Ивановичу отправить для надзора за Нагими государева дьяка Михаила Битяговского вместе с помощниками. Кроме того, дьяку следовало проверить доходы и расходы владельцев удельного княжества и обложить угличан некоторыми государственными повинностями. Естественно, что Мария и ее братья встретили в штыки появление в их владениях Михаила Битяговского. У них тут же начались ссоры с ним по поводу денег, необходимых «на обиход царицы и царевича». Возмутило их и то, что следовало отправить 50 человек для обороны приокских рубежей от крымцев. «Последней каплей» стала угроза дьяка сообщить в Москву, что Мария с братьями хотят извести царя Федора и царицу Ирину и для этого поселили у себя ведуна Андрюшку Молчанова. В ответ бывшая царица публично обвинила Михаила Битяговского в том, что он приютил у себя «юродивую жонку», которая накликала на ее сына «падучую болезнь». Это обвинение было напраслиной, потому что царевич Дмитрий уже давно страдал приступами эпилепсии: то ли на нем отразились болезни отца, то ли нервное напряжение матери во время беременности, то ли неправильное воспитание (с детства его настраивали враждебно относиться ко всему миру). Болезнь сына Мария всячески скрывала, поэтому в Москве о ней даже не знали.

Утро 15 мая 1591 года ничем не отличалось от других, таких же ясных и теплых весенних дней. После заутрени Мария Федоровна отправилась к прислуге, чтобы распорядиться насчет обеда. Царевич Дмитрий спустился во двор поиграть в «тычки» с мальчиками-сверстниками, детьми дворовых служащих. Присматривать за ними было приказано местной боярыне и мамке Василисе Волоховой и кормилице царевича Ирине Тучковой. Мальчики, а им, как и царевичу, было приблизительно по 8–9 лет, для игры начертили на земле круг, встали вокруг него и начали бросать ножики, стараясь, чтобы те вонзились лезвием в центр. Дмитрий хотел быть самым точным и так перенапрягся, что внезапно начал биться в нервных конвульсиях. В руках у него продолжал оставаться остро заточенный нож-«свайка». Увидев это, все присутствующие буквально оцепенели, не зная, что предпринять. Внезапно Дмитрий упал прямо на нож, крепко зажатый в руке, острое лезвие без труда вошло в тонкую детскую шейку. Тут только кормилица Ирина пришла в себя и бросилась к царевичу. Он был еще жив, но струящаяся из сонной артерии кровь свидетельствовала о том, что конец близок.

Все в ужасе закричали. На их крики во двор стали сбегаться люди. Мария, находившаяся совсем неподалеку, оказалась во дворе одной из первых. Окровавленное тело сына на руках у кормилицы повергло ее в шоковое состояние. Не желая разбираться в сути случившегося, она схватила полено и стала избивать им боярыню Василису Волохову, которой было поручено оберегать Дмитрия. Сбегавшиеся люди не понимали, что произошло, и тогда Мария стала кричать, что царевича убили люди дьяка Битяговского: сын Данила, племянник Никита и Осип Волохов, сын Василисы. Потеряв ребенка, царица, видимо, хотела, чтобы и другие, ненавистные ей люди лишились своих детей. Царица не желала осознавать, что Дмитрий погиб в результате несчастного случая, который произошел и по ее вине. Ведь склонному к эпилептическим припадкам царевичу нельзя было играть с острыми и опасными предметами. Свою вину она стремилась переложить на других и хотела утопить их в море крови. По ее приказу ударили в набат, чтобы собрать угличан ко дворцу.

Вскоре прибежал царицын брат Михаил Нагой, еще не совсем пришедший в себя после пьянки. Он поддержал сестру и закричал, что царевича убил государев дьяк со своими родственниками. Для толпы это стало сигналом к погрому Приказной избы и расправе над предполагаемыми убийцами. На свою беду, ничего не подозревавший Михаил Битяговский тоже прибежал ко дворцу. Угличане тут же напали и убили его. После этого они отыскали Данилу, Никиту Качалова и Осипа Волохова. Все стали жертвами разъяренной толпы. С ними погибли и те, кто пытался их защитить. Только к вечеру горожане немного успокоились и осознали, что расправились с государевыми людьми, официальными лицами, состоящими на царской службе. Оправившаяся от шока, Мария также поняла, что ей не только следует оплакивать безвременно погибшего сына, но и отвечать вместе с братьями перед царем за казнь невинных людей. В спешном порядке Нагие собрали у себя верных слуг и еще раз попытались уверить всех в правдивости своей версии случившегося. На всякий случай детский ножичек Дмитрия был спрятан, а к телам убитых Данилы, Никиты и Осипа был подброшен большой и острый нож-тесак, вымазанный кровью курицы. Он должен был выглядеть как орудие убийства.

Но скрыть от правительства угличскую драму было невозможно. Уже 19 мая в город прибыла следственная комиссия во главе с видным боярином Василием Ивановичем Шуйским. В ее состав вошли также окольничий А. П. Клешнин, тесть Григория Нагого, и дьяк Елизарий Вылузгин. Для допроса они вызвали более 140 человек и перед каждым поставили три вопроса: из-за чего умер царевич Дмитрий; почему были убиты дьяк Михаил Битяговский и его окружение; против кого было направлено восстание угличан?

Ответы на них давались разные. Михаил Нагой заявил, что царевича убили Данила Битяговский, Никита Качалов и Осип Волохов. Очевидцы происшедшего его слова опровергли. В частности, Василиса Волохова, которая была мамкой царевича, сказала, что Дмитрий уже давно страдал от «падучего недуга». В апреле во время припадка он искусал