Джон Норвич - Нормандцы в Сицилии

«Можно было подумать, — писал аббат из Телезе, который сам стал свидетелем происходящего, — что коронуют весь город». Улицы были покрыты коврами, балконы и террасы увиты гирляндами разных цветов. Палермо заполонили королевские вассалы, важные и скромные, из Апулии и Калабрии, все получившие приглашение посетить столицу в этот великий день и стремившиеся превзойти соперников великолепием свиты и блеском антуража; богатые купцы, которые увидели небывалую возможность получить прибыль; ремесленники и мастеровые, горожане и крестьяне из всех уголков королевства, влекомые любопытством, воодушевлением, удивлением; итальянцы, немцы, нормандцы, греки, лангобарды, испанцы, сарацины, увеличившие разноголосицу и разноцветье и без того самого экзотического и космополитического города в Европе.

Через все эти толпы в Рождество 1130 г. король Рожер II Сицилийский проследовал на коронацию. В соборе его ждали архиепископ Палермо и все высшие латинские иерархи его королевства вместе с представителями греческой церкви, которых он не обошел своей милостью. Посланник Анаклета помазал его священным елеем; затем князь Роберт Капу-анский, его главный вассал, возложил корону на его голову. Наконец тяжелые двери собора распахнулись, и, впервые в истории, народ Сицилии узрел своего короля.

Бодрящий зимний воздух дрожал от приветственных криков, колокольного звона и бренчания золотой и серебряной сбруи нескончаемой кавалькады, которая провожала короля обратно во дворец. Туда последовали его гости; и в большом зале, светившемся от алых и пурпурных драпировок, Рожер устроил пир, подобного которому в Палермо никогда не видели. Аббат вспоминает с изумлением, что все блюда для мяса и чаши для вина были из чистейшего серебра или золота, а все слуги — даже те, кто прислуживал за столом, — щеголяли в шелковых одеяниях. Теперь, когда Рожер стал наконец королем, он находил и приятным, и политически выгодным жить по-королевски.

Описание коронации чаще открывает, а не заканчивает повествование. Коронация Рожера является одновременно началом и концом. Ему предстояло царствовать еще двадцать три года, и большую часть этого срока он продолжал делать то же, что и раньше, — укреплять собственные позиции и позиции своей страны, настраивая сменявших друг друга пап и императоров друг против друга и непрерывно борясь, как боролись до него отец и дядя, за то, чтобы держать в руках непокорных вассалов. Но 25 декабря 1130 г. представляет собой не просто удобную промежуточную точку, на которой можно остановиться и перевести дыхание. В этот день цель, к которой Отвили стремились как долго — подсознательно, быть может, но стремились, — оказалась достигнута; с этих пор Сицилия обрела новую уверенность, новое сознание своего места в Европе и миссии, которую она должна выполнить. Хроники стали более полными и информативными; характеры обрели плоть и кровь, и великая культура, которая стала главным наследием, оставленным миру нормандской Сицилией, достигла высшего расцвета. Годы приобретений закончились, начались годы величия.

Аматус (Эме) из Монте-Кассино

Аматус, монах, жил в монастыре Монте-Кассино во второй половине XI в. Он предположительно был очевидцем многих событий, описанных в его хронике, и, соответственно, его сочинение является наилучшим источником сведений об истории нормандских завоеваний в Италии в период от начала до 1080 г. Его главной целью, по его собственному признанию, было рассказать о славных деяниях Роберта Гвискара и Ричарда из Капуи, но факты он, похоже, излагает достаточно точно.

Оригинальный латинский текст сочинения Аматуса утерян, но в Национальной библиотеке в Париже имеются две копии начала XIV в. в переводе на старофранцузский. Насколько мне известно, на английский язык это произведение никогда не переводилось.

Жоффрей Малатерра

Бенедиктинский монах нормандского происхождения, Малатерра прибыл в Апулию молодым человеком и позже обосновался в созданном Робертом Гвискаром монастыре Святой Ефимии, откуда впоследствии переселился в дочерний монастырь Святой Агаты в Катании. В самом начале сочинения он заявляет, что пишет по повелению графа Рожера I и что его хроника основана не на документах, а на устных преданиях и рассказах очевидцев; потому неудивительно, что в первой части сочинения обнаруживается множество нежностей. После 1060 г., однако, повествование становится четче. Если не считать длинного рассказа о византийской экспедиции Роберта Гвискара, Малатерра пишет исключительно о Рожере и сицилийских делах; возможно, по воспоминаниям самого графа. Во всяком случае, это лучший — и практически единственный — источник, сообщающий о сицилийских войнах Рожера, и, ввиду его полуофициального характера, достоин доверия. Хроника Малатерры заканчивается на 1099 г. Не существует никаких английских или французских переводов.

Вильгельм Апулийский

Поэтическая хроника Вильгельма Апулийского написана по настоянию папы Урбана II и посвящена Рожеру Борее. Ее можно датировать с большой вероятностью последними годами XI в., скорее всего, периодом между 1095-м и 1099 гг. Он рассказывает историю с начала и вплоть до смерти Роберта Гвискара и возвращения Рожера Борсы и армии в Италию. В отличие от других пронормандских хронистов, Вильгельм был итальянцем; Шаландон предполагает, что хронист происходил из Джовинаццо, к которому он явно пристрастен. Вильгельм опирался в основном на местные источники, поэтому он особенно полезен, когда дело касается событий в Апулии, и менее хорош, когда речь идет о западной Италии и Сицилии. Две главные его темы — восхваление нормандцев как избранных Богом наследников византийцев и прославление дома Отвилей. Существует французский перевод Маргерит Матье.

Лев из Остии

Лев Марсиканик происходил из аристократического рода из Марки и появился в Монте-Кассино примерно в 1061 г. Сорок лет спустя Пасхалий II сделал его кардиналом — епископом Остии. Он был другом аббата Дезидерия, по просьбе которого и написал хронику монастыря. Она посвящена Дезидерию. Хотя хроника писалась после 1098 г., в первом ее варианте Лев ни словом не упоминает об Аматусе и базируется на документах и устной традиции; позже, однако, он, кажется, ознакомился с трудом своего предшественника и соответственно переписал собственное со-чинение, доведя рассказ до 1075 г. Далее хроника была продолжена Петром Диаконом, который, хотя ему предстояло стать библиотекарем монастыря и играть важную роль в его делах, оказался неаккуратным и не заслуживающим доверия хронистом. Ша-ландон с редкой для него пристрастностью говорит о его «отвратительной репутации». Собственное сочинение Льва, однако, содержит важные сведения и весьма ценно. Английских или французских переводов не существует.

Фалько из Беневенто

Член одного из влиятельных семей Беневенто, придворный но-тарий и писец, Фалько писал историю своего города и южной Италии примерно в период между 1102-м и 1139 гг. Хроника интересна не только благодаря собственным достоинствам — это основательное, четко выстроенное и живо написанное сочинение повествует о событиях, которым автор был очевидцем, — но также потому, что отражает мнение лангобардского патриота, для которого нормандцы были шайкой невежественных разбойников. Существует итальянский перевод.

Александр из Телезе

Александр, аббат из монастыря Святого Сальваторе около Телезе, писал свою хронику по заказу графини Матильды, сестры Рожера II. В первой части, где якобы излагается биография Рожера, рассказ схематичен и краток; о регентстве Аделаиды не говорится вовсе. Повествование становится интересным только начиная с 1127 г., с событий, приведших к возникновению Сицилийского королевства. С этого момента вплоть до 1136 г., когда Александр внезапно замолкает, его сочинение является ценным источником, хотя следует принимать во внимание его крайнюю тенденциозность. Для него Рожер — божественный избранник, призванный принести мир и порядок на юг, после наказания за прежние несправедливости. Невзирая на свое положение, аббат не питал большого уважения к папе и даже попрекал Гонория II за высокомерие. Существует итальянский перевод.

Гвемар, который правил в Салерно с 999-го по 1027 г., иногда именуется Гвемаром III. Нумерация лангобардских герцогов и князей так и не была упорядочена, что вызывает постоянную путаницу.

Порядочный со своей точки зрения. Он ответственен за то, что отдал приказ о первом (увы, не последнем) официальном преследовании евреев в истории средневекового Рима — после землетрясения в 1020 г.