Феномен пропаганды - Жак Эллюль

самом деле, этот факт объясняется необходимостью иметь объяснение происходящему, желанием снять эмоциональное напряжение, получить ответы на беспокоящие вопросы. Пропаганда вполне отвечает на подобный запрос и справляется с этим гораздо лучше, но свободно циркулирующие слухи обнаруживают по крайней мере существующую потребность (Allport, in Katz); Durandin, les Rumeurs, 1957.

О невозможности настоящей информации см. Ellul, «Information et Propagande», Diogène, 1958.

То, что, например, позволит считать перевыполняющего норму труда рабочего (ударника труда) агитатором (Inkeles, p. 74). Агитатор, оставаясь политинформатором, должен при этом быть еще и примерным тружеником; он должен приучать рабочих к новым правилам на производстве, должен воодушевлять их своим примером перевыполнять норму труда, т. е. быть «производственным» агитатором, что в 30-е годы было важнейшим инструментом пропаганды. Печать была подключена к «агитации за повышение производительности труда» (Inkeles, p. 155), так как очень часто в трудные времена власть не имеет иного способа решать проблемы в экономике, кроме как пропагандистскими методами бороться за экономическую эффективность и повышать дисциплину на производстве. Это – хороший способ, и не надо думать, что он был полезен только в 30-е годы: в конце пятидесятых это движение остается популярным.

Irion, Public opinion and propaganda.

Если такая пропаганда отсутствует, люди предпочитают не ввязываться в войну: так было во Франции в 1939 г. (несерьезные пропагандистские усилия со стороны правительства), к вопросу о войне в Индокитае (слишком далеко от Франции), о войне в Алжире (пропаганда со стороны властей – поспешная и неловкая, в то время, как пропаганда левых и Ф.Н.О. была прекрасно организована).

Я мог бы привести сотню примеров грубого искажения фактов, которые встречаются в аналитических статьях серьезных газет, даже порядочные и компетентные журналисты этим занимаются.

Albig, pp. 25, 275. – Irion, pp. 433, 439. – Kris et Leites, in Lerner.

Я, разумеется, в курсе того, что среди ученых сейчас не принято ссылаться на какого-то там «человека улицы» и тому подобных. На мой взгляд, это не обосновано, так как те же самые авторы знакомы с основами психологии Человека и описывают такое поведение как нормальное, основываясь на статистических данных.

Miotto, p. 214, Albig, p. 25. Исследование Паккара (Packard) об оценке эффективности рекламы может применяться и к пропаганде (pp. 54, 75).

Время от времени ради собственного комфорта он испытывает острую потребность расслабиться (A.Sauvy, La Nature sociale, p. 201).

K.Horney, chap. II et XII.

Всем известно, до какой степени современный человек испытывает желание сбежать куда-нибудь от всего этого. Это стремление – обычный признак нашей цивилизации, так как человек вынужден постоянно преодолевать трудности, бороться с ограничениями, проистекающими из повседневных забот, продиктованных самими условиями его жизни. Он пытается любой ценой избежать затруднений, тем более, что общепринятая в наши дни идеология постоянного стремления к счастью его к этому подталкивает. Пропаганда предложит ему отличный способ уклониться от обязательств (Cooper et Jahoda, in Katz).

Пропаганда всегда найдет, чем заменить объект неприязни и куда перенаправить агрессивные эмоции человека, обычно такой способ позволяет канализировать ненависть и недовольство, дает выход накопившимся страстям (Doob, in Katz; Scheiler, l’Homme du ressentiment).

Хорошо известна специфика печатной прессы в СССР публиковать на своих страницах критику в отношении властей, чтобы, как говорится, выпустить пар. Речь о том, чтобы вскрыть недостатки в работе кого-то из руководителей или какой-нибудь госструктуры: так осуществляется контроль деятельности бюрократии, таким способом можно также ослабить напряжение, канализировать агрессивные эмоции, направив на «козла отпущения» тот негатив, который мог бы быть адресован в сторону власти. Критика на страницах газеты таким образом уже не опасна для правительства и не может поколебать общественный порядок. Козлом отпущения становится бюрократия, а Партия уходит из-под удара. Такую же функцию выполняют письма читателей, таким образом подобная операция стала надежным орудием пропаганды, так как чем больше упреков сыпется в сторону бюрократии, тем сильнее укрепляется связь народа с Партией и правительством (Inkeles, p. 183, 193, 200). Такой метод при Хрущеве получил еще больший размах, и речь тут вовсе не о либерализации сознания, а о воспитании конформизма в обществе путем применения хорошо зарекомендовавших себя методов взаимодействия Партии с народом и об укреплении власти властных структур. Ту же методику применяют в американских Human Relations, у них это называется counselling.

K.Horney, chap. III.

Jung, Un Mythe moderne: les Soucoupes volantes, 1961.

K.Horney, chap. ХII.

Индивидуум воссоздает свое прошлое, чтобы доказать, что его поведение в данных обстоятельствах было оправданным. И речь как раз о том, чтобы оправдаться, а не о том, чтобы объяснить свое поведение. Человек живет, таким образом, в заблуждении относительно разумного обоснования своих поступков (Albig, p. 87).

M.Rubel, Karl Marx. Essai de biographie intellectuelle, 1957, § 1, 2, 4.

Ссылки предложены автором, способ библиографической записи авторский.

По этому поводу см.: Stoetzel, pp. 247 sq.

К тому же подкрепленные пропагандой предубеждения помогают человеку чувствовать себя уверенно, когда он сталкивается с необъяснимыми противоречиями в происходящих вокруг него событиях. Замечательное исследование, проведенное Janis и Gladstone (в Katz), доказывает, что пропаганда придает человеку уверенность в том, что он ориентируется в реалиях жизни, и это чувство возникает как раз благодаря кристаллизации сознания, превращая стереотипы в убеждения.

Человек чаще всего подсознательно стремится к упрощению (Lipmann, Public Opinion, 1992), чтобы избежать лишних усилий, уйти от сложного выбора или из страха попасть впросак.

И здесь мы скорее всего столкнемся с тем, что Sauvy (Nature sociale, p. 224) называет «заблуждение по принуждению»: какими бы бессмысленными или нереальными не казались отдельному человеку эти суждения, они