Льюис Борселино - Дэйтрейдер. Кровь, пот и слезы успеха

В результате рынок акций – когда-то вотчина богатых – стал доступен многим средним американцам.

Теперь перейдем к вопросу, который я называю Си-эн-би-си-синдромом. Я поклонник Си-эн-би-си (и считал за честь для себя время от времени выступать приглашенным комментатором рынка на Си-эн-би-си), но тем не менее считаю, что популярность этой финансовой сети отражает нашу общую маниакальную мелочную одержимость рынком и нашими деньгами. Куда бы мы ни глянули, нас бомбардируют последней рыночной информацией. Ученые мужи выкладывают свои мнения, что произойдет завтра, на следующей неделе, в следующем году. Компании взаимных фондов, рекламирующиеся в печати, на телеэкране и в Интернете, уверяют нас, что инвестиции сегодня означают обеспеченное завтра. Мне больше всего нравится слоган, напоминающий нам, что единственное, что может быть хуже старости, – это прожить дольше наших денег.

При низких процентных ставках и малой вероятности их повышения в обозримом будущем для американцев просто нет другого варианта вложения денег, кроме рынка акций. Более образованные индивидуалы знают, что никакие сберегательные книжки или депозитные сертификаты, приносящие 5 процентов годовых, не смогут обеспечить нормальное будущее, не говоря уже о комфортабельном. Давайте посмотрим на некоторую статистику:

Согласно данным Нью-Йоркской Фондовой Биржи, 51 миллион американцев, то есть почти одна пятая всего населения, напрямую владеют акциями. Более 100 миллионов, или около 40 процентов населения, участвуют в рынке акций косвенно, через инвестиции своих пенсионных фондов, страховых компаний, университетов и банков. Статистика Института инвестиционных компаний (ICI) показывает, что 37,4 процента всех домохозяйств США имеют инвестиции во взаимные фонды. Это значительный рост по сравнению с 23,4 процента в 1990 году и с 4,6 процента в 1980-м. Кроме того, по данным этого института, в собственности домохозяйств фактически находится 75 процентов активов всех фондов, вложенных в акции, и по индивидуальным инвестициям, и по пенсионным фондам. Не удивительно, что ICI определил, что 84 процента этих инвесторов в акции взаимных фондов делали свои инвестиции в целях своего пенсионного обеспечения.

По данным ICI, общая доля инвестиций домохозяйств и взаимных фондов составляет 61 процент всех вложений в акции. В октябре 1987 года она составляла 56 процентов. Несмотря на то, что доля акций, принадлежащих взаимным фондам, в общей рыночной капитализации выросла с 7 процентов в 1987 году до 15 процентов в 1997 году, очевидно, что именно индивидуальный инвестор – сам или через фонды – поддерживает фондовый рынок.

Я вспомнил обо всем этом, когда одним субботним вечером меня остановили за превышение скорости. Ограничение скорости составляло 30 миль в час, конечно, я ехал немного быстрее, чем положено. Патруль пригородной полиции посигналил мне фарами и вызвал меня из машины.

"Они собираются забрать меня в участок, – объяснил я моей жене. – В прошлом месяце я не прошел техосмотр".

Одна из опасностей быть трейдером в том, что, когда рынок очень оживленный, вы забываете обо всем – об отпусках, деловых поездках, ланчах, встречах с врачами, последних сроках предоставления рукописи книги… В течение большей части сентября 1998 года рынок был очень волатильным, и в тот или иной день движение Доу составляло 200 пунктов или более. В один из дней я оставался в S&Р-яме дольше, чем намеревался, управляя собственной торговой позицией и наблюдая за торговлей наших клиентов. В результате я не прошел техосмотр.

"Привет, офицеры, – сказал я, доставая свои водительские права из бумажника и вручая полицейским. – Вы сейчас обнаружите, что я в прошлом месяце пропустил техосмотр. И еще я пропустил его несколько месяцев назад…".

Офицеры полиции поместили меня в заднее отделение патрульной машины для поездки в участок. По дороге один из офицеров услышал мой хриплый голос. "Вы что, сильно простужены?", – спросил он.

"Нет, у меня такой голос, потому что у меня такая работа".

Полицейский посмотрел на меня с удивлением.

"Я – трейдер в яме на Чикагской Торговой бирже. Я торгую фьючерсами на индекс акций S&P".

"Правда? – Полицейский развернулся в мою сторону, в то время как его партнер вел машину. – Что вы думаете о рынке? Бычий рынок закончился?"

Это еще один примером всеобщей озабоченности по поводу рынка.

"Я не думаю, что этот бычий рынок закончился", ответил я. – Но, кто знает, закончилась ли эта рыночная коррекция. Многое будет зависеть от того, что мы услышим о кризисе в Азии".

"А могу я попросить у вас небольшого дружеского совета?" – продолжал он, когда мы заходили в полицейский участок.

"Конечно, если вы порвете квитанцию…", – засмеялся я.

"Не могу этого сделать. Но мы угостим вас чашкой кофе".

Мы сели рядом в полицейском участке и ждали, когда моя жена принесет мне деньги заплатить штраф. "Я инвестировал деньги во взаимные фонды, поэтому этот рынок и беспокоит меня, сказал мне офицер. – Моя жена постоянно смотрит Си-эн-би-си, и говорит мне, что мы – долгосрочные инвесторы. Мы даже не думаем забрать наши деньги с рынка".

"А каков временной горизонт ваших инвестиций?", – спросил я.

"Что вы имеете в виду?" – спросил он в ответ.

Я задал ему вопросы: Сколько ему лет? Какой процент их дохода они с женой инвестируют? В солидный ли взаимный фонд инвестировали они свои деньги? Каковы цели их инвестиций? Офицер полиции сказал, что они с женой инвестировали для оплаты образования их детей в колледже, которое начнется через 10 лет.

"Я бы сейчас оставил ваши деньги во взаимных фондах. Если вы посмотрите на любой 10-летний период в истории, то увидите, что акции показывали в два раза более хорошие результаты, чем облигации. Вы долгосрочный инвестор, так что ваша жена права: держите ваши деньги в рынке".

"Спасибо. Я уже начинал беспокоиться".

"У вас все будет отлично. – Я сделал глоток кофе из пенопластовой чашки и решил, что пить его нельзя. – Так как насчет квитанции…"

Точно так же, как этот офицер полиции и его жена, мы в большей или меньшей степени становимся нацией долгосрочных инвесторов. Мы будем кататься по верхам и низам этого рынка, зная, что мы в нем надолго. Нам придется быть в рынке. Другого выбора нет.

Точно так же, как индивидуальные инвесторы после краха 1987 года обнаружили, что в руках профессионалов их деньгам лучше, компании тоже осознали необходимость определенных фундаментальных изменений. В кругах корпоративной Америки компании, чрезмерно нарастившие свой левередж и активы, посадили себя на финансовую диету, особенно когда экономика в конце 1980-х годов замедлилась и произошел экономический спад в начале 1990-х. Разукрупнение корпораций и реинжиниринговые слияния, приобретения и сброс активов – чем больше псевдопреобразований проводилось компаниями, считавшими, что они могут добиться большего с меньшим числом людей, тем счастливее чувствовал себя Уолл-стрит по отношению к этим убогим и скаредным машинам по зарабатыванию денег.

Компании открыли для себя то, что я называю "эффектом UPS". Компании сокращали персонал, занятый полный рабочий день, и возмещали разницу в трудовых ресурсах за счет занятых неполный рабочий день и временных работников. Компания United Parcel Service (UPS) делает акцент на использование занятых неполный рабочий день, несмотря на жалобы трудящихся и на собственный рост. Для UPS спрос на частично занятых связан с природой ее бизнеса: доставка посылок требует круглосуточного укомплектования работниками всех этапов логистической цепи, начиная от складов и заканчивая грузовиками. Поскольку многие люди не любят работать в ночную смену, UPS обнаружила высокую текучесть кадров. Решением этой проблемы стал упор на частично занятых работников и даже на привлечение временных работников при сезонном росте спроса. В середине 1997 года профсоюз водителей грузовиков возбудил против UPS судебный процесс с целью сократить ориентацию компании на частично занятых работников. Тем не менее, согласно сводкам новостей, UPS остается в основном укомплектованной частично занятыми работниками. Они получают меньшую плату, меньшие отпуска и худшие условия пенсий по сравнению с занятыми полный рабочий день.

В то же время разукрупнение стало широко используемым словом, эвфемизмом[16] для административных отпусков и увольнений. За последнее десятилетие временные увольнения стали означать, что хорошо идущий бизнес становится еще лучше.

Поговорим об IBM. Когда я учился в колледже, IBM была образцом для всей корпоративной Америки наиболее уважаемой и социально-ответственной из всех компаний, предоставляющей женщинам декретные отпуска и финансирование образования в колледже для детей работников. Но даже "голубым чипсам" пришлось сокращать свои расходы. В 1993 году IBM уволила 60 000 работников и предложила добровольный выкуп акций многим из 241 000 своих сотрудников.