Японское искусство гармоничной жизни - Мари Фудзимото

芭

蕉

День Мягкий неподвижный свет

Тусклое зимнее солнце пробивается сквозь ветви старого дерева.

Такое же, как всегда. Это успокаивает.

Звук тихий звук

Шорохи пробуждения перед рассветом. Природа не безмолвствует.

Здесь колышутcя полевые цветы, сплетаясь в шелковое кимоно; ярко-красные, фиолетовые полосы склоненных головок – примулы и цветущие сливы. Раскрытые бутоны, словно девичьи лица, радуются солнцу, не боясь обгореть. Пчелы уже улетели.

Мир спокоен и полон жизни.

Икебана в тихом уголке дома – отражение чьих-то эмоций.

Промозглая сырость, запах земли после дождя, опавшей листвы, которая вот-вот запылает яркими кострами. Расцветет алая хиганба́на[10], напоминая нам о призраках, что бродят по свету долгими зимними ночами.

Здесь времена года, пронизанные воспоминаниями и меланхолией, сменяют друг друга в изящном узоре.

Здесь, где листья шуршат как старые любовные письма или журавлики-оригами

Здесь, в уединении

Утверждение.

Отключиться от сумасшедших будней с их телефонными звонками, топотом ног, отбивающих морзянку, тревогами и рутиной. Девушки, вооружившись лупами, увлеченно рассматривают мох.

Спокойствие в каждом вдохе

Вспоминаются слова Алана Уотса:

«Мы не пришли в этот мир. Мы вышли из него, как волны выходят из океана. Мы здесь не чужие».

Мы здесь не чужие.

自

然

В японском языке природа обозначается словом сидзэ́н. Это понятие сформировалось под влиянием истории и философии, отличных от западного представления о природе, оно вызывает в памяти красоту каждого времени года: весеннее пробуждение, летнюю бодрость, осеннее увядание и смертоносную зимнюю стужу. Японские острова со всех сторон окружены океаном, а большую часть их территории занимают горы. Природа здесь может как кормить, так и разрушать, поэтому сидзэн – это способ выразить трепетное благоговение перед миром природы, восхищение ее яркими красками и признательность за то, что она дает все необходимое для жизни.

森

林

浴

Синри́н-йо́ку, или «лесные ванны», – это целебное погружение в атмосферу леса: прогулка среди деревьев позволяет природе пропитать ваши разум и тело. Это понятие возникло относительно недавно, в 1980-е годы, – идея родилась в Агентстве лесного хозяйства, и ее целью было поощрить население Японии почаще выбираться на природу.

Сейчас заняться синрин-йоку можно в самых разных местах, но начало этой практики было положено в лесу Асака́ва в префектуре Нага́но, чьи трехсотлетние кипарисы внушают чувство глубокого почтения к миру природы. Посетителям предлагалось побродить среди этих древних деревьев, вдыхая их запахи, наслаждаясь царящими там тишиной и спокойствием, ощущая, как уходят усталость и тревоги.

Занятия синрин-йоку помогают снять стресс и укрепить иммунитет, имеют массу научно доказанных оздоровительных эффектов. В то же время их можно считать и духовной практикой, ведь все в природе обладает душой, и прогулка в лес – что-то сродни паломничеству в священное место. Здесь люди вспоминают об уважении к природе и учатся жить в гармонии с ней.

稔

Возможно, вам знакомо слово онсэ́н, означающее «горячий источник» и связанное с особым ритуалом принятия ванн под открытом небом. При этом важно соблюдать определенные правила: перед тем как погрузиться в горячую термальную воду, следует снять всю одежду и тщательно вымыться под душем. Речь идет об очищении не только в физическом, но и в духовном смысле. Традиция купания в онсэне берет начало в древнем синтоистском мифе о том, как бог Идзана́ги прошел ритуал омовения мисо́ги, очистивший его от грехов и нечистот после возвращения из царства мертвых. Считается, что онсэн обладает определенными целебными свойствами благодаря растворенным в воде минералам из земных недр. Однако для того, чтобы ощутить благотворное воздействие горячей воды на душу и тело, вовсе не обязательно посещать природные термальные источники – задумайтесь об омолаживающей силе обычной ванны. Отмокая в ней, мы не только очищаемся от грязи и расслабляемся, но и смываем с себя накопившиеся огорчения и усталость, чтобы с новыми силами встретить следующий день.

物

の

哀

れ

Мо́но-но-аварэ́ лежит в основе японского отношения к жизни и смерти. Это глубокая концепция мудрости, которая позволяет видеть красоту во всем, что происходит с нами и окружающим миром, даже в том, что мы воспринимаем как «плохое»: печаль, слабость, простота, одиночество, смерть. Красоте, которую мы ассоциируем исключительно с рождением и молодостью, не отбрасывающей теней старости и увядания, не хватает выразительности. Моно-но-аварэ – это умение грустить о мимолетности и в то же время ценить ее. Воплощением моно-но-аварэ считаются цветы сакуры, чьи прекрасные лепестки радуют глаз всего несколько дней.

花

見

Важнейшим событием в Японии считается праздник цветения сакуры – хана́ми (花見). Это слово состоит из иероглифов «цветы» (花) и «смотреть» (見), то есть его дословный перевод – «любование цветами». Люди собираются под цветущими деревьями с едой и сакэ, поют и танцуют, устраивают пикники. В действительности же это праздник моно-но-аварэ – мимолетной красоты природы. Лепестки сакуры быстро облетают, и это делает момент их цветения особенно значимым. По той же причине японцы отмечают юкими́ (雪見) – любование снегом.

芭

蕉