Эдуард Маркарян - Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи

Выработка такого критерия в данном случае достигается благодаря четко и определенно выраженному углу зрения, под которым рассматривается социальная система. Это – угол зрения, направленный на функциональную характеристику социальной системы и тем самым позволяющий сделать предметом специального научного исследования специфические средства и механизмы, благодаря которым осуществляется направленная активность человеческих индивидов.

Мы воспользовались заключительным разделом прежде всего для того, чтобы более детально и определенно изложить исходную понятийную схему, позволяющую понять суть изложенного в книге понимания культуры как феномена действительности. Вообще современный этап развития социальных наук требует уделения исключительного внимания логической разработке их основного понятийного аппарата. Эта задача предполагает точное вскрытие содержания главных используемых понятий, выяснение их логической структуры и познавательных функций, а также установление соответствующих им в том или ином контексте уровней абстракции. Если в первой части работы особое внимание в связи с этим было уделено общесоциологическому определению понятия «культура» и других соотносительных с ним категорий, таких, как понятия «общество», «социальная система», «деятельность» и т. д., то во второй ее части, посвященной проблемам методологии культурно-исторического исследования, акцент был сделан на характеристике двух видов историко-типологических понятий, которые нами были названы «общими» и «локальными» историко-типологическими понятиями (общие и локальные исторические типы).

Отметим в этой связи, что если понятие «культура», взятое в общесоциологическом плане, призвано предельно абстрактно охарактеризовать специфику способа человеческой деятельности в отличие от деятельности животных, то понятие «исторически данная культура» призвано выразить общие и специфические черты способов деятельности, выработанных различными народами. Анализ этих исторически выработанных способов человеческого существования и призваны осуществить общие и локальные исторические типы культур.

Установление логической структуры и познавательных функций этих понятий представляется нам задачей принципиальной важности, ибо она подводит к проблеме дифференциации качественно различных по своим целям видов обобщения исторической действительности, направленным, с одной стороны, к вскрытию общих черт, а с другой – индивидуального своеобразия социально-исторических систем. Основная задача современного исторического знания в целом как раз состоит в том, чтобы суметь пропорционально сочетать эти два вида обобщения при изучении своих объектов. Именно этой задаче должно быть подчинено построение общей историко-типологической системы и основанного на ней сравнительного исследования истории человечества.

Мы попытались показать в работе, что наиболее плодотворное решение центральных проблем теории культуры возможно с позиций историко-материалистической концепции. Потенциальные методологические возможности данной концепции огромны. Однако эти возможности могут быть по-настоящему использованы лишь при условии творческого подхода, способного последовательно преодолеть любые формы догматической и упрощенческой ее трактовки.

Заканчивая, мы хотели бы сказать несколько слов о границах сферы приложения понятия «культура». Определяя данное понятие как специфический способ деятельности людей и организации их жизни[164], мы исходили из того, что единственным достоверно известным нам объектом, которому присущ феномен культуры, является человеческая жизнедеятельность. Но это вовсе не означает, что границы сферы приложения этого понятия заданы раз навсегда и не могут быть расширены. Понятие «культура» выражает не просто индивидуально-неповторимые признаки жизни людей, связанные с условиями их обители – Земли, а присущий им тип жизнедеятельности и характерные для него принципы негэнтропийного упорядочения коллективной жизни.

Качественно отличаясь от биологических принципов организации, принципы организации, воплощенные в культуре, в то же время с необходимостью находятся в определенной координации и соответствии с ними. И это вполне понятно, поскольку естественной предпосылкой возникновения и дальнейшего существования культуры является биологическая жизнь. Суть воплощенных в культуре принципов организации коллективной жизни заключается в способности вырабатывать внебиологические по своему источнику и характеру средства и механизмы, благодаря которым постоянно контролируется общая биологическая природа существ, составляющих общество, программируется и направляется их поведение в требуемом для поддержания социальной жизни русле и обеспечивается специфический обмен веществ между социальной системой и природой путем материально-производственной деятельности.

В этом смысле культуру (точно так же, как и биологические принципы организации жизни) неправомерно считать чисто земным феноменом, поскольку при наличии соответствующих условий подобный феномен может возникнуть и на других небесных телах. Поэтому следует отличать «актуально-реальный» объем понятия «культура», основывающийся на обобщениях достоверно известных нам объектов исследования, от «потенциально-возможного» его объема, связанного с предположением о существовании и на других планетах способа организации коллективной жизни, аналогичного (по своей внутренней природе, а не по внешним проявлениям) человеческой жизнедеятельности.

Потенциальное расширение объема понятия «культура» в связи с возможностью существования объектов, аналогичных человеческому обществу, методологически полезно, ибо оно позволяет рассматривать человеческую жизнедеятельность в более широкой теоретической перспективе. Однако при решении своих непосредственных познавательных задач современная социальная наука естественным образом пользуется понятием «культура» с его «актуально-реальным» объемом, будучи вынуждена пока эмпирически ограничивать сферу приложения данного понятия лишь человеческой жизнедеятельностью. Именно этой эмпирической основной мы и руководствовались, связывая определение понятия «культура» со спецификой деятельности людей и организации их жизни.

[165]

Настоящая работа задумана в определенной степени как логическое продолжение сообщения «Глобально-экологическое моделирование и интеграция наук», сделанного в Пущине на прошлогоднем симпозиуме по философским проблемам глобальной экологии (Маркарян, 1980). В этом сообщении были намечены некоторые вопросы специального экологического рассмотрения общества, а также интегративного взаимодействия общественных и биологических наук, которые мы бы хотели развить. Прежде всего к ним относится вопрос об исходных основах социальной экологии. Ведь если слово «экология» не является в данном случае лишь модным и ничего не значащим привеском, то должен существовать некий общий как для экологии биосистем, так и экологии человеческого общества теоретический фундамент, выраженный в соответствующих базовых принципах, понятиях и методах исследования. А этот вопрос неразрывно связан с другим, более общим вопросом: как в принципе возможно интегративное взаимодействие общественных наук с биологически ми науками и другими подразделениями естествознания. Ведь интеграция наук в собственном значении этого слова – это особый тип их взаимодействия, обязательно предполагающий не только наличие общих проблем и целей исследования, но и определенную унификацию познавательных средств (принципов, понятий, приемов исследования и др.), необходимую для решения и реализации данных проблем и целей.

За последние столетия было предпринято немало попыток наведения устойчивых мостов между в целом независимыми руслами развития биологических и общественных наук. К числу наиболее известных из них относятся концепция Г. Спенсера, социальный дарвинизм, а также относительно недавно возникшая в США и ряде других стран Запада социобиология. Несмотря на то обстоятельство, что эти направления привлекли внимание к целому ряду важных, неразработанных проблем, находящихся на стыке общественных и биологических наук, в целом они могут быть квалифицированы как научно порочные в своей основе. Общим и фундаментальным их недостатком следует считать редукционизм.

Будучи вполне правомерным для определенных познавательных ситуаций и объектов науки редукционизм никак не может выступать в качестве адекватной методологической базы интегративного взаимодействия наук об обществе и природе. Причина этого состоит прежде всего в том, что редукционистская исследовательская процедура в принципе не способна учитывать и выражать должным образом специфику относительно более сложных систем в ряду анализируемых объектов. Поэтому при приложении редукционистских принципов к анализу объектов общественных и биологических наук специфика первых во многом игнорируется. В результате исследователи, использующие редукционистский метод для объяснения социокультурных явлений, весьма часто прибегают к прямому и некритическому использованию принципов и представлений, выработанных при изучении биологических систем. Причем неспособность учесть должным образом специфику общественной жизни людей нередко порождает другую порочную тенденцию – социоморфизацию и антропоморфизацию биологических явлений.