Александр Бенуа - Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа

79

Все до сих пор разобранные нами старонидерландские художники принадлежат к южным провинциям Нидерландов, к нынешней Бельгии. Надо, впрочем, заметить, что существенной разницы между художниками южных и северных провинций до религиозного и политического обособления вторых к концу XVI в. нельзя усмотреть.

В Западной Европе — переход лица из духовного состояния в светское с разрешения церкви.

Окончательно “вводит в соблазн” грубейшая копия с П. Брейгеля.

Две картины изображают знаменитого английского богача и финансового деятеля Томаса Грешема и его супругу.

Хорошая картина Флориса в собрании П. П. Вейнера; другие образцы его творчества находятся у гр. А. А. Кутузова и П. П. Семенова.

Сюжет взят из первого рассказа V дня Декамерона Боккаччио.

Спрангер работал преимущественно для тонкого мецената, императора Рудольфа II

Рубенс начинал свой день с обедни. В его доме была даже капелла.

Эрмитаж обладает следующими религиозными картинами мастера. На первом месте стоит “Снятие с креста”, относящееся к 1613 или 1614 г. Далее идут: небольшая композиция, названная Вагеном “бриллиантом”, — “Изгнание Агари” (около 1625), пышное “Поклонение волхвов”, две небольшие “Мадонны”, “Богоматерь вручает четки св. Доминику” (около 1630 — очевидно, писана учениками по эскизу мастера), “Спаситель у Симона фарисея” (около 1620) и четыре эскиза.

Надо принять в соображение при этом, что на Рубенсовом портрете Филипп изображен более молодым.

Этот портрет приписывается некоторыми исследователями Ван Дейку. Возможно, что последним писаны руки и некоторые аксессуары.

Рубенс обыкновенно поручал пейзажи в своих исторических картинах и портретах другим художникам, и это могло бы навести на мысль, что он относился к этой отрасли с предрассудком, свойственным его времени, видевшему в пейзаже “низший род”. Однако количество чисто пейзажных картин самого Рубенса доказывает обратное. Он пренебрегал пейзажем, когда тот должен был служить красочным фоном, дополнением, но Рубенс был первый после Питера Брейгеля, который создал и ряд грандиозных “гимнов природе” в качестве совершенно самостоятельных картин.

Вспомним, что лучшим удовольствием мастера были верховые прогулки.

Остальные наши эскизы изображают: “Прощание Фердинанда с Филиппом” и апофеоз предшественницы Фердинанда, герцогини Изабеллы († 1633), “Приветствие кардинала инфанта в качестве победителя (6 сентября 1634 г. Фердинанд одержал победу над “еретиками”- шведами под Нордлингемом); “Апофеоз Фердинанда”; “Храм Януса”,стоявший на Новой улице, и — “Статуи государей Габсбургского дома”, украшавшие арку на Майрской площади.

Бракосочетание Генриха IV с Марией Медичи; Рождение Людовика XIII; Коронование Марии;Апофеоз Генриха и регентство Марии; Мария Медичи в образе Беллоны, копия XVIII в. с верхней части картины “Генрих IV получает портрет Марии”, изображающей Юпитера и Юнону.

Переходу Йорданса в протестантство способствовали его связи с Голландией, куда он часто ездил для исполнения заказов.

Сюжет, повторенный мастером много раз. Одна из этих вариаций (или хорошая видоизмененная копия) принадлежит М. Н. Бенуа в Петербурге.

Модели для последних имелись в зверинце наместников Фландрии в Брюсселе.

Дальнейшими шедеврами рядом с этой картиной и четырьмя “лавками” (исполнены для известного любителя епископа Триеста) являются “Фрукты” и “Бой петуха с индюком”. Но и остальные все картины Снейдерса чудеса живописи.

Фигуры амуров писаны Опсталем (1654 — 1717).

Карл остался недовольным этим портретом, предназначенным для лорда Уортона в подарок. Возможно, что его покоробило увидать слишком точное свое изображение. Заплатил он за него и портрет королевы художнику не 50 фунтов, как тот требовал, а всего 40.

Расстанемся с ван Дейком, взглянув еще на копию с его грандиозного семейного портрета графа Пемброка — одного из самых удивительных созданий мастера, имеющего прямо вид какого-то апофеоза аристократии. Какие осанки, какие костюмы, как расположены группы, какой это “гениальный балет”! До последнего времени ван Дейку приписывали портрет Вильгельма III Оранского, прелестного мальчика в панцире и военном кафтане, стоящего на фоне серых скал. Ныне его считают портретом отличного подражателя ван Дейка — голландца Ганнемана (1601 — 1671). Это во всяком случае картина, делающая честь ее автору.

Ян скорее примыкает к Конинкслоо и Винкбоонсу, нежели к отцу и брату. О настоящем последователе Питера Брейгеля, о Лукасе Валькенбурге и его очаровательной картине в Эрмитаже мы уже говорили.

Можно пожалеть, что в Эрмитаже нет сложных аллегорических композиций мастера, на которых он любил изображать груды “мертвой натуры” и бесчисленных животных, ибо именно в выписке этих подробностей сказывается его исключительное мастерство, а также его связь с Тенирсом-младшим, женившимся (уже после смерти Яна) на его дочери.

В своем месте мы не упомянули о многочисленных художниках фамилии Франкэн. О них можно было бы сказать несколько слов, говоря о круге Рубенса, к которому они принадлежали. Старший Франкэн является, впрочем, как бы даже предшественником великого мастера. Специальностью Франкэна были маленькие картинки с яркими красками и жеманными фигурками. В них много шаблонности, но иные прелестны, как букеты цветов, и немудрено, что их любили вставлять в камины и вешать на стены из чисто декоративных соображений. В Эрмитаже Франкэн I представлен “Браком в Кане”, где очень изящна коллекция ваз на первом плане; Франкэн II, “Переход через Чермное море”, “Семь подвигов милосердия” и “Въезд Давида в Иерусалим”. В подобном же мелочном характере и в той же жидкой манере исполнены картины Авонта и Симона де Boca (1603 — 1676).

Лишь с натяжкой можно видеть эту связь в фантастических картинах Тенирса, в его “Искушении св. Антония”.

“Фламандский Караваджо” — Теодор Ромбутс (1597 — 1637) представлен в Эрмитаже сильной по краскам картиной с излюбленным Караваджо сюжетом “Игра в карты” и картиной более позднего характера “Кухня”, выдержанной в красках, напоминающих Фети, среди которых доминируют грязные и яркие, желтые, серовато-голубые и розовато-серые тона. Овощи и живность на этой картине, очевидно, предназначенной служить украшением столовой, писаны Андр. ван Ютрехтом.

Людовику XIV однажды были предложены вошедшие тогда в моду “кабацкие” картины (tabagies) Тенирса, но король-солнце с негодованием повелел их убрать с глаз, воскликнув: “Otez-moi ces Magots!” (Возьмите прочь этих уродцев).

Шедевр в своем роде наша эрмитажная “Караульня”, с ее “вкусными” пестрыми красками, с ее зеленоватым фоном, изображающим осаду какой-то крепости. В особенности радуется глаз на груду воинственных предметов слева, среди которых виднеются бархатное седло, барабан, пистолеты и над которыми возвышаются кирасирские латы с перистым шлемом (те же предметы часто встречаются на разных картинах Тенирса, и вероятно, составляли часть его собственного собрания).

Изображено одно из обычных бюргерных торжеств в Антверпене: юбилей декана старинной корпорации стрелков (гильдия св. Георга) Годеваарта Снейдерса.

К сожалению, непосредственно Тенирс не повлиял на фламандскую школу. Напротив того, основанная его стараниями в 1663 г. Академия скорее способствовала полному ее упадку.

Ему приписан миниатюрный “Мужской портрет”, Кристоф ван дер Ламен, Бизет, Ньюланд и Тильборг (1625? — 1678?)

Не является ли “Путешествие” эскизом к дрезденской картине?

В Эрмитаже имеется лишь хороший мужской портрет 1643 г., принадлежащий кисти сына Абрагама — Гендрика, писанный в простой, но колоритной манере.

Ряд великолепных рисунков Блумарта находится в собраниях С. П. Яремича и кн. Аргутинского. Часть их была воспроизведена в офортах Ф. Буше. У кн. Аргутинского имеется и любопытная картина мастера (“Притча о сеятеле”); прелестный пейзаж — у К. А. Сомова. “Четыре времени года” у гр. Голенищева-Кутузова носят также черты сходства с Блумартом. В то же время они указывают на связь с удивительным реалистом Питером Эртсеном (1508 — 1575). Картина последнего, истинного предтечи, наравне с П. Брейгелем, всего расцвета нидерландских школ, поступит в Эрмитаж в составе собрания П. П. Семенова. Другая картина Эртсена в собр. А. П. Боткиной.