Андрей Паршев - Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается в России

Конечно, чем больше торговцы забирают денег у покупателей, тем им лучше, а покупателям хуже, то есть их интересы противоположны. Но в полном исчезновении населения торговцы не заинтересованы, и население не хотело бы исчезновения торговли.

И среди торгашей есть экспортеры и импортеры, а есть и не выходящие за пределы внутреннего рынка, и в наших условиях их интересы сильно отличаются. Объем импорта у нас в стране жестко ограничен. Очевидно, что на импорт идет та часть валюты, получаемой от экспорта, которая остается после уплаты внешних долгов. Выплаты по долгам растут в геометрической прогрессии, а приход валюты снижается из-за упадка экспорта. Он становится чисто сырьевым, и сырья все меньше. Вот поэтому условия для импортеров товаров народного потребления все ухудшаются, их экологическая ниша сужается. За рубли-то нам никто ничего поставлять не собирается, им валюту подавай. «Внутренние» торгаши вполне могут перестроиться в условиях отсутствия импорта-экспорта, а вот «внешним» это будет нелегко.

Но уезжать за границу им еще тяжелее, чем «олигархам», там у них нет источников средств к существованию, все давно схвачено. Зато московские торговцы экзотическими фруктами уже в массовом порядке переходят на российские овощи и картошку.

Это касается и банкиров, и журналистов. Зачем фирма будет платить журналистам за рекламу памперсов, если у населения нет денег на памперсы? Для тех банков, которые занимаются обычной банковской работой в промышленности и сельском хозяйстве, продолжение «реформ» так же полезно, как и остальному населению. |

Даже богатые из этих слоев — торговцы, банкиры -| считали себя «новыми русскими» по недоразумению. Обслуживая остальные классы, они отчисляли себе процент от процента, и при обнищании населения обнищали также. Обслуживать только экспортеров у них явно не получится, и в исчезновении населения они не заинтересованы, хотя могут пока об этом не догадываться. Этим группам развал России совсем не нужен. У водочных фабрикантов, например, есть несомненный плюс по сравнению с гайдаровцами — им нужно население России, и лучшие из них даже заинтересованы в том, чтобы однажды купивший бутылку их водки смог потом продолжать ее покупать. Что интересно — их положение как-то отражается и на их человеческих качествах. При всей криминогенности этой среды с ними куда приятнее посидеть и попить пивка, чем с «полными демократами», хотя, конечно, крупную сумму денег лучше при себе не иметь. Беда лишь в том, что многие из них завязаны на импорт (например, пивного концентрата) и психологически настроиться на неизбежную перспективу — исчезновение импорта в результате нынешней политики — они никак не могут. Но куда денутся?

Таким образом, основной российский конфликт — между людьми, стремящимися вывезти из страны все средства к существованию, а затем уехать, и теми, кто собирается в стране оставаться. Первых жалкая кучка. Сосуществовать с российским народом они не могут, так как никакая российская промышленность не в состоянии конкурировать с экспортерами за ресурсы. Сейчас уже всем, кто хоть чуть-чуть задумывается, понятно: либо прекращение прежней экономической политики, либо общая гибель. Единственное препятствие для осознания альтернативы массами — незнакомство с «общей гибелью». На протяжении жизни современных людей им не приходилось с этим сталкиваться.

Таким образом, класс «новых русских» — в любом случае временное явление; даже если до самого конца они будут осуществлять власть над страной.

Дискуссии на тему о том, какова должна быть роль государства в рыночной экономике, какие виды собственности должны преобладать возможны только при наличии государства, экономики и населения.

Напомню, что капитализм (частно-предпринимательский) — это строй, при котором рабочий работает и создает прибавочную стоимость. Эту прибавочную стоимость капиталист присваивает на том основании. что он владеет капиталом, и за ее счет живет.

(Лирическое отступление. Почему капиталисту удается отспорить прибавочную стоимость у рабочих? Грубо говоря, потому, что рабочие между собой конкурируют, предлагая свою рабочую силу, а тот, кто продает в условиях «совершенно конкурентного рынка», всегда перед покупателем находится в невыгодном положении. Капиталист может и немного подождать с покупкой, а рабочий должен продать свою рабочую силу во что бы то ни стало, так как других источников средств у него нет, а кушать хочется каждый день. Это и дает возможность капиталисту потихоньку уменьшать долю рабочего в прибавочной стоимости.)

Таким образом, прибыль капиталиста состоит из того, что создали его рабочие, за вычетом того, что они сами потребили. Из этого следует, что капиталист заинтересован, чтобы:

— рабочие побольше производили;

— поменьше потребляли;

— и, что немаловажно, чтобы рабочих у него было побольше.

Поскольку капитализм естественно стремится к увеличению всех видов капитала, и так как для частного капиталиста рабочая сила тоже капитал, то его увеличение капиталистам выгодно.

А вот за счет чего живет нынешний «верхний класс» в России? За счет труда рабочего? Нет. Рабочие практически не работают. Обрабатывающая промышленность и товарное сельское хозяйство стоят, и я что-то не знаю никого, кто бы на них разбогател. Если рабочий не работает и, соответственно, прибавочной стоимости не создает, значит, можно заведомо сказать, что никаких капиталистов у нас нет. Этим, кстати, объясняются неудачи наших потенциальных капиталистов («обманутых вкладчиков»).

Классический частный капиталист заинтересован в существовании рабочего, в определенном количестве, конечно. А «новые русские» «первого класса» объективно заинтересованы, чтобы население России вымерло, поскорее и по возможности без скандала. Потому что население России конкурирует с «новыми русскими», потребляя теплоносители и выручку от их продажи в виде продовольствия.

Вот мы теперь и знаем, что нет у нас в стране ни «капитализма», ни «буржуазного строя». Все происшедшее у нас не доказывает неизбежность краха капитализма, даже «в отдельно взятой стране». Капитализм в 90-х годах у нас просто не сложился. Это важно не потому, что я лично люблю капиталистов как родных — а потому что существующий строй ассоциируют со «свободным предпринимательством» это верно лишь отчасти — и с «капитализмом» — а это совсем не так.

Итак.

Строй, сложившийся у нас — это не капитализм.

Названия у такого общественного строя нет, хотя Лужков еще до 1995 года ввел термин «паразитический капитализм». Названия нет, потому что такой строй в истории встречается редко, так как он неустойчив, его экономический базис является временным, расходуется, но не воспроизводится. Эксплуатация ресурсов возможна только благодаря тому, что было построено при советской власти, сейчас этого никто и не отрицает. Те, кто эксплуатирует ресурсы, не вкладывает свои капиталы даже в разведку и разработку новых месторождений по той же самой причине, по которой не вкладывают другие капиталисты: освоение ресурсов на территории нашей страны в рамках мировой экономической системы невыгодно. И никакая «амнистия на незаконно приобретенные капиталы» не поможет вернуть их в страну, лишь их владельцы будут спать относительно спокойнее, и все.

Очевидно, что первый класс — пока наиболее влиятелен у нас в стране, чуть ли не правящий. Но главное-то, что база их существования как класса временна. Что они сейчас ни предпримут, вернуть базу их благосостояния нельзя. Даже если они заставят и дальше работать всех бесплатно. Неисчерпаемых запасов нет, и добыча вроде бы природных ресурсов — на самом деле вывоз труда прошлых поколений. Именно они обустроили сырьевую базу СССР, и этот ресурс конечен. Когда режим 1991-1999 гг. называют правительством временщиков, то это только справедливо. Сравнивали их и с алкоголиком, несущим из своего дома последнее, и с домушником в чужой квартире, и с диверсантом-парашютистом в тылу врага. Все сравнения верны, хотя и эмоциональны.

До «товарищей» в массе своей это еще не дошло, пока в коммунистической прессе сплошь — «капитализм» да «буржуазия». Словом «капиталист» ругают «новых русских» просто потому, что считают это слово ругательством. «Новые русские» достойны всяких крепких слов, и они вывозят капиталы из России, но они не капиталисты. Есть еще слово «компрадор». но и оно не очень соответствует явлению. Боюсь, соответствующего слова в русском языке просто нет.

Я уже упоминал, что капитализм — это просто название такого типа человеческой деятельности, который направлен на сохранение и умножение капитала (как «социализм» — не то, что вы думаете, а деятельность в целях удовлетворения потребностей общества). А «новые русские» стремятся все виды капитала в России уменьшить: постоянный и оборотный по возможности вывезти (сырье, полуфабрикаты, технологии, квалификацию), что нельзя вывезти — износить (здания и сооружения), переменный капитал — уничтожить (переменный капитал — это рабочая сила). По сути это «антикапиталисты»!