Юрий Скуратов - Кремлевские подряды. Последнее дело Генпрокурора

Несправедливое отношение ко мне со стороны ЦИК и окружной избирательной комиссии Бурятии не оставляло выбора: я решил обратиться за правдой в высшую судебную инстанцию – Европейский суд по правам человека. Недавно, точнее

20 июля 2007 года суд Страсбурга удовлетворил мое заявление, впервые в новейшей истории России признав действия российских властей грубейшим нарушением демократических стандартов выборов, прав человека и гражданина. Жаль, что все эти хрюковы, дубровины, романенковы сами не ответили за вопиющее беззаконие. Позднее мне на глаза попала заметка, из которой следовало, что многие из задействованных на стороне Кремля членов ЦИКа награждены орденами Российской Федерации. Думаю, что кроме последних «подвигов», связанных с обеспечением нужного результата на выборах в Госудуму и выборах Президента России, были учтены и заслуги в борьбе со Скуратовым.

Ситуация крайне сложная. Я считаю справедливой оценку наблюдателей ОБСЕ, которая заявила о том, что выборы в России не соответствовали демократическим стандартам. Наконец после долгого замалчивания в Европе обратили внимание на эту проблему.

В советские времена, естественно, голосовали 99,9 %. В дни перестройки выборы стали по-настоящему демократичными. После того, как к власти пришел Ельцин, демократических выборов в России уже не было. Эта практика продолжилась и при Путине. Согласно пересчету голосов на избирательных участках, проведенному силами КПРФ, до 40 % протоколов окружных избирательных комиссий не соответствуют официальным данным, провозглашенных ЦИКом. По данным КПРФ, оставленное за бортом 5 %-го барьера «Яблоко» рубеж этот с легкостью прошло. По сути, выборы в Государственную Думу декабря 2003 года были нелегитимными.

Моя история на фоне этих выборов – это лишь капля воды, в которой отразились все недостатки и пороки нашей избирательной системы, лишь небольшой пример в череде большой лжи и тотальной фальсификации.

В 2003 году по Бурятскому одномандатному округу № 9 победил уже знакомый нам ставленник прокремлевской «Единой России» Василий Кузнецов, считавшийся экспертами практически безнадежным. Что же касается Бато Семенова, то его предали так же, как и меня. Как только я был выведен из избирательной гонки, Потапов сразу же избавился и от «вынужденного друга» Бато…* * *

Прошло несколько месяцев, и началась предвыборная гонка за пост Президента России. В начале февраля 2004 года Центризбирком собрался в торжественной обстановке регистрировать главного кандидата на этот пост действующего президента Владимира Путина. Все шло как по маслу: было сообщено, что претендент с большим перевесом (еще бы, все губернаторы старались!) собрал в свою поддержку необходимые два миллиона подписей, что практически все они действительные… Как вдруг со своего места поднялся представитель КПРФ Вадим Соловьев.

– На выборах в Думу Центризбиркомом был создан серьезный прецедент, – сказал он, – Юрию Скуратову было отказано в регистрации, потому что тот указал только одну из своих должностей. Но, аналогичное нарушение совершил при оформлении своих документов и Владимир Путин: отметив свою основную должность – президент РФ – он забыл написать, что также является, секретарем Совета безопасности, Верховным главнокомандующим, председателем Госсовета и прочая и прочая. За подобную провинность Скуратову в регистрации было категорически отказано…

Но, как хорошо уже усвоил читатель, «Юпитеру» позволительно все. Аргументы о многочисленных должностях президента ЦИК рассматривать не стал, и В.В. Путин был единогласно зарегистрирован кандидатом в президенты.

В одном из недавних интервью «Онлайн «Правда» я откровенно признался: «Я хочу сделать политическую паузу. Хочу заняться преподаванием и написанием учебников, книг. Я вижу бесперспективность своих усилий. Я не отказываюсь от своих позиций, убеждений, взглядов. Но жизнь такова, что она имеет и другие грани. Я не хочу, чтобы во мне видели человека, испорченного властью, который хочет только возвращения к власти. Я видел для себя неплохую нишу в членстве в Совете Федерации, был уверен, что я пригожусь. Не получилось, буду заниматься другими делами».

Эти слова – искренние, именно так я и думаю сегодня.

* * *

В своих многочисленных интервью Ельцин и его семья жаловались, как им тяжело, как необъективно нападает пресса на Татьяну, на их семью, ту самую, с маленькой буквы. Но никогда и нигде я не помню с их стороны даже желания войти в положение Скуратова с точки зрения человека. Попытки со стороны посмотреть, что же они сотворили своими действиями в отношении моих детей, жены… Просто задуматься, чего стоило теперь уже моей семье пережить все эти несправедливые нападки… Уже по прошествии времени, совсем недавно, жена сказала мне: «Мне даже страшно вспоминать о том времени. Я его хочу просто вычеркнуть из своей жизни…»

К счастью, все это прекрасно понимали простые люди, рядовые граждане моей страны – с кем бы я в те дни ни общался. В отличие от кремлевских «небожителей», у которых политиканство и желание любыми средствами реализовать свою политическую цель затмило все человеческое, чужое горе им было близко и понятно. Еще и еще раз я убедился уже на «своей шкуре», насколько простые россияне душевны, восприимчивы к чужому горю, готовы разделить его, поддержать в общем-то чужих им людей…

Первое, чем я все это время занимался – это «держал удар». Это было очень непросто – вести борьбу с массированным кремлевским «прессом».

Я выстоял. Не скатился к алкоголизму, не деградировал, как ожидали мои недруги. Моя семья не разрушилась. Более того, скандал дал каждому из нас почувствовать, насколько хрупок этот мир и отношения внутри него. Меня поддержали дети. Я увидел, насколько сильна, как личность, моя жена. Как ни странно, бесчеловечный, унижающий наше достоинство «накат» Кремля только укрепил наши отношения: если раньше я мог себе позволить поворчать на жену, то на фоне происходящего мы поняли, что наша любовь не стоит всех этих мелочей. Меня поддержала теща, многие мои друзья – огромное им всем за это спасибо! И все равно было очень тяжело. Как-то в самый разгар травли, жена прогуливалась по дорожке около нашей дачи. Вдруг ноги ее подкосились, и она упала на землю: как потом выяснилось, резко подскочило давление. В панике я выбежал из дома, на руках донес ее до стоящей неподалеку лавочки. На шум из соседней дачи появился кто-то из родственников Макарова, заместителя главы кремлевской администрации, одного из моих гонителей. Он помог довезти нас до ближайшего медпункта. Пока ехали, в голове шевельнулась горькая мысль: «Теперь и они пусть знают, до чего довели совершенно неповинных людей»…

Держал удар я, держала удар и моя семья. Но не только этим жила наша маленькая и дружная ячейка общества. Ведь жизнь, что бы ни случилось, продолжает идти своим чередом. Так и мы, несмотря на все трудности, старались жить своими заботами. 30 апреля 1999 года женился мой сын Дмитрий. Удивительно, но день его свадьбы совпал с днем свадьбы его родителей – моей и Лены. Вскоре у них родилась славная девочка, моя любимая внучка – Елена Дмитриевна Скуратова, полная тезка моей жены. Вышла замуж за хорошего парня дочь Александра. Сейчас у меня уже четверо внуков. В июне 2002 года я сам справил свой 50-летний юбилей. Дата серьезная, наводящая на раздумья, дающая повод подвести какие-то итоги жизни…

Поздравить меня пришло много людей – друзей, коллег по прокуратуре, политиков. Поздравления поступили со всей страны, из-за границы. Прислал поздравительную телеграмму и бывший тогда Генеральным прокурором России Устинов.

Вскоре подоспел и второй, 55-летний юбилей.

Что еще… За это время я написал книгу «Вариант Дракона», и она разошлась по стране достаточно большим тиражом – 50 тысяч экземпляров. Не меньший интерес вызвала и вторая моя книга «Кто убил Влада?» Я стал соавтором нескольких учебников по конституционному праву, опубликовал ряд больших научных статей, подготовил учебник по прокурорскому надзору, вышло уже 4-е издание Комментария к Уголовному кодексу РФ, который издан в Китайской Народной Республике.

До моей окончательной отставки я не занимался вопросом своего трудоустройства, поскольку считал себя незаконно отстраненным Генеральным прокурором. В ту пору я давал по 3–4 интервью каждый день как российским, так и зарубежным журналистам. Мои интервью были практически во всех крупнейших агентствах, газетах и журналах мира.

Почему я это делал? В сложившейся ситуации я считал необходимым бороться с выступавшими против меня силами всеми доступными мне способами, открыто разъясняя свою принципиальную позицию. Думаю, я поступал правильно: в ельцинском окружении, говорят, скрежетали зубами, признавая, что и за рубежом, и среди простого российского народа отношение ко мне было совсем не таким, как хотели бы того за кремлевскими стенами.