Сергей Сергей - Мир в движении

Здесь, правда, позволительно задаться вопросом: насколько она социализируется, обобществляясь? Не является ли такое обобществление в рамках корпораций откатом назад, к доиндустриальной формации?

Действительно, в условиях «разбавления» индустриального мира доиндустриальными элементами, что обязательно происходит в первой фазе очередного цикла его расширения, и о чем уже шла речь выше, подобные процессы несут в себе серьезные риски. Профессиональная группа менеджеров, являясь в условиях индустриального общества межклассовой группой, в которую входят как представители буржуазии, так и представители пролетариата (в каждом конкретном случае это определяется по тому, что составляет основную долю доходов данного лица: вознаграждение за нынешнюю работу по найму, или рента, получаемая от сумм, накопленных за время работы по найму ранее) испытывает сильнейшие соблазны, связанные с переходом на сторону доиндустриальных классов. В случае отката к доиндустриальному обществу, эта группа, безусловно, повышает свой статус, переходя в ряды сеньорального класса – и загоняя в ряды юнитов прекаризованный пролетариат.

Практические единственной, но очень серьезной линией обороны, на которой и организуется сопротивление такому откату, оказывается, как уже говорилось, культурный барьер. Именно на его основе и возникает, во-первых, гражданское сопротивление большей части общества, а, во-вторых, неприятие отката к доиндустриальным отношениям со стороны значительной части самих менеджеров, воспитанных и сформированных как личности в условиях именно индустриальной формации. Но, как явствует из сказанного выше, в условиях первой фазы расширения индустриального мира на территорию доиндустриального, сторонники и защитники индустриальной формации, как среди активистов гражданского общества, так и в рядах профессиональной менеджерской корпорации могут в какой-то момент оказаться в меньшинстве. Прогресс человечества исторически неизбежен только стратегически, а вот тактически он несет в себе постоянный риск срыва и отката назад. Причем, такие тактические отступления, как уже было сказано, вполне могут длиться веками и определять жизнь миллиардов людей на протяжении нескольких поколений.

Но если срыва в доиндустриальный мир удастся избежать – а такой сценарий, несмотря на все сложности и риски, является сегодня все-таки более вероятным, то, как будут развиваться события в дальнейшем?

Отметим важные для понимания дальнейшего хода событий детали. Начнем с того, что рынок востребованного труда никуда не исчезает. Меняется лишь структура спроса: востребованным оказывается все, что не поддается автоматизации. Это, во-первых, некоторое число мест в промышленности – квалифицированные специалисты, в том числе и те, кто обеспечивает работу автоматизированных комплексов, и квалифицированные менеджеры.

Это, во-вторых, значительное число рабочих мест в сфере логистики и обслуживания. Но эти сферы в ближайшее время также будут автоматизироваться – это раз. Далее, работа в этих сферах в большинстве случаев не требует высокой квалификации и творческого подхода, а, следовательно, оказывается желанной для миллионов работников тех отраслей, которые уже подверглись автоматизации – это два. Как следствие, рыночная ценность труда в этой сфере невысока, зато высок уровень конкуренции. Как следствие, большинство работников в полной мере испытывают на себе все трудности прекаризации. Меньшинство, избегающее этих трудностей – это как раз те, чья работа требует высокой квалификации и творческого подхода.

Это, в-третьих, выполнение разного рода штучных работ и изготовление штучных изделий. Однако и в эту сферу деятельности – надо сказать, достаточно обширную и многообразную в настоящее время, тоже решительно проникает автоматизация. Одно только широкое распространение 3D принтеров – а это уже вопрос не будущего, а настоящего времени, коренным образом изменит ситуацию в этой части рынка труда уже в ближайшие годы.

Наконец, в-четвертых, это творческая деятельность в чистом виде: области, где нет, и не может быть готовых рецептов, где каждый день надо искать что-то новое. Это наука и искусство, а также профессиональные вершины многих профессий.

Иными словами, характер востребованной рабочей силы принципиально меняется. Востребованными остаются те, кто сочетает способность к творчеству с высокой квалификацией. Более того, значимость интеллектуального и творческого наемного труда в общей работе мировой экономики непрерывно возрастает. Растет и доля интеллектуального труда, вложенная в производство любого конкретного изделия, даже самого незатейливого. При массовом, и дешевом относительно единицы продукции, производстве, за этим изделием неизбежно стоит труд высококвалифицированных и творческих работников. Которые, собственно, и обеспечили возможность большой массовости при низкой цене – за счет разработки и поддержания в рабочем состоянии сложных производственных линий.

Здесь происходит ещё одно явление, очень важное для понимания происходящего. В условиях индустриальной формации рыночная стоимость труда высококвалифицированных специалистов, начиная с какого-то уровня, превышает уровень их потребления. Отмечу, к слову, что уровень потребления растет вовсе не взрывообразно, феномен "общества потребления" - типичное явление переходного, межформационного общества. В индустриальном обществе на уровень личного потребления наложены жесткие культурные ограничители. А поскольку индустриальное общество создает условия для превращения в капитал даже самых скромных финансовых ресурсов, то высококвалифицированный пролетарий мало-помалу "обуржуазивается". Часть своего дохода он по-прежнему получает как наемный работник, а часть - как рантье.

Таким образом, часть пролетариата переходной эпохи прекаризируется, а затем и вовсе перестанет быть пролетариатом, деклассируясь и вытесняясь за рамки индустриальных экономических отношений. Это происходит по причине невостребованности их труда - и с самыми печальными последствиями для вытесняемых. Дело в том, что первичности права собственности - и самого факта обладания собственностью по отношению ко всем остальным правам человека никто в индустриальном обществе не отменяет, и отменить не может - такой подход лежит в самой его основе. Разного рода гуманитарные и благотворительные латки, пытающиеся смягчить его действие, неизбежно имеют очень ограниченную во всех отношениях сферу применения. Безысходный трагизм ситуации смягчает только то, что на этом этапе развития индустриального общества присущие ему отношения и ценности несколько размываются. Впрочем, даже с такой поправкой положение прекариата всё равно остается крайне тяжелым. Ну, а другая часть пролетариата, чей труд остается востребованным, переходит в некое промежуточное с точки зрения индустриальных классов состояние, уже описанное выше. Ничем иным, кроме как разложением пролетариата, как класса, в связи с изменением экономических условий, порожденным поступательным движением технического прогресса, этот процесс назвать нельзя.

Здесь сразу же возникают два вопроса, решение которых выходит за пределы устройства индустриальной формации. Во-первых, подготовка специалиста, и не просто специалиста, а такого, основную часть работы которого занимает именно творческий поиск, требует времени и средств. По большому счету, такая подготовка сама по себе есть штучный и творческий процесс, причем творцами здесь являются как учителя, так и ученики. Жесткая привязка личности к собственности оставляет слишком узкий коридор для массовой подготовки таких специалистов.

Вариантов решения здесь возможно несколько. Но все такие решения возможны, во-первых, только в условиях высокого уровня жизни всего общества в целом, а такой уровень достижим только на основе полностью состоявшейся индустриальной формации. И, во-вторых, эти решения все-таки выходят за рамки индустриальной формации и царящих в ней отношений. Они хотя и не отменяют, но существенно расширяют принятый в ней подход к собственности. В качестве конкретного примера поиска решения этой проблемы приведу Швейцарию.

В настоящее время там идет сбор подписей за организацию референдума в поддержку закона о «безусловном основном доходе» (БОД). Предполагается, что всем гражданам Швейцарии, независимо от их материального положения и занятости, и без каких-либо условий, будет выплачиваться ежемесячное пособие в 2500 швейцарских франков, что приблизительно равно 2000 евро. Несовершеннолетним будет начисляться по 625 франков. Вопрос о том, почему рациональные и абсолютно «индустриально-формационные» по своему духу, мышлению и стилю жизни швейцарцы дошли до такой идеи, очень интересен сам по себе – но его подробное исследование увело бы нас очень уж далеко в сторону от темы. Предоставляю читателям продумать его самим – и тем самым немного потренировать свой собственный творческий потенциал. Благо, информации, имеющейся в брошюре для плодотворных размышлений на эту тему более чем достаточно.