Рон Пол - Манифест: Революция

Теперь давайте ненадолго заглянем внутрь механизма работы Федеральной Резервной Системы (ФРС). Что означает, когда мы читаем, что председатель ФРС снижает ставки процента? Аналитики ссылаются на некую ставку процента по федеральным фондам, ставку под которую банки занимают деньги друг у друга. Банки должны держать некоторую часть своих средств в резерве, не выдавая их в кредит, чтобы быть способными обеспечить изъятие части денег своими вкладчиками. Иногда банки обнаруживают, что их резервы ниже, чем установлено ФРС, потому что они выдали слишком много кредитов или потому что необычно большое количество людей изымает у них вклады. Когда банкам необходимо восстановить резервы наличности, они занимают ее друг у друга чтобы поддержать соответствие нормативам резервирования ФРС.

Ставка по федеральным фондам растет, когда банки проявляют слишком большой спрос на краткосрочные кредиты, а предложение средств невелико, по причинам, о которых мы поговорим позже, ФРС часто заинтересовано в низкой ставке по федеральным фондам. В связи с тем, что ФРС не может напрямую устанавливать ставку, она вмешивается в экономику для того, чтобы повысить или понизить ставку. Понижение ставки производится путем покупки ценных бумаг у банков. Это дает банкам свободные средства, чтобы дать их в кредит тем банкам, которые в этом нуждаются. Свободные средства теперь перестали быть редкими, и ставка по федеральным фондам соответственно понизилась.

Где же ФРС берет деньги для того, чтобы выкупить ценные бумаги? Она создает их из воздуха, просто подписывая чеки на свое имя и выдавая их банкам. Если это звучит подозрительно, то вы все правильно поняли.

Вот таким образом деятельность ФРС ведет к снижению ставки по федеральным резервам. Благодаря покупкам ценных бумаг банки теперь имеют свободные средства, которые они могут одалживать (другим банкам, корпорациям или частным лицам). Чтобы привлечь дополнительных заемщиков, они должны снизить процентные ставки или снизить требования к заемщикам или и то и другое.

Когда ФРС вмешивается в экономику, создавая денежную массу из ничего, она порождает все виды экономических проблем. Снижается ценность доллара, из-за этого люди становятся беднее. А в долгосрочном аспекте даже то, что кажется стимулом для экономики – дополнительное потребление вследствие заимствований – также оборачивается вредными для последствиями, так как кажущееся изобилие на самом деле готовит почву для очередной рецессии или даже кризиса.

Во-первых, рассмотрим влияние инфляции, ценой которой ФРС увеличивает предложение денег на ценность доллара. Увеличивая предложение денег, ФРС снижает ценность каждого уже существующего доллара. Представьте себе, если бы запас бейсбольных карт Микки Мэнтла был безграничен, каждая карточка не стоила бы почти ничего. Тот же принцип приложим к деньгам: чем больше их выпускает ФРС, тем ниже ценность каждой денежной единицы, находящейся в чьем-то владении. Когда возрастает предложение денег, растут цены на товары – так как каждый доллар теперь стоит меньше, на него можно приобрести меньше товаров, чем раньше. Или представьте себе аукцион, на котором каждому участнику дали дополнительно к имеющимся деньгам по миллиону долларов. Конечно же, мы имеем все основания ожидать, что ставки возрастут. Рынок работает точно так же, за тем исключением, что на свободном рынке вместо одного аукциониста присутствуют миллионы независимых продавцов.

Существует точка зрения, что коль скоро цены растут, вместе с ними растут доходы и заработные платы, и что рост цен не создает реальных проблем в целом. Эта ошибочная концепция не замечает один из самых незаметных, но при этом аморальных эффектов инфляции: она перераспределяет благосостояние от бедных и среднего класса к людям, имеющим хорошие политические связи. Рост цен в результате инфляции не происходит разом и в одинаковой степени на все товары. Те, кто первыми получают новые деньги, получают их до роста цен. Они наслаждаются неожиданным счастьем. Однако, когда они потратили деньги и следующая волна реципиентов потратила их цены начинают расти по всей экономике, обычный человек теперь платит более высокие цены, зарабатывая старую зарплату, которая еще не индексирована с учетом увеличенного предложения денег. Все время, пока деньги не пройдут полный круг по экономике, обычные люди платят повышенные цены, и только после этого (возможно) получают повышение доходов. Обогащение тех, кто имеет политические связи, другими словами – тех, кто получает только что созданные деньги первым: государственные подрядчики, крупные банки и тому подобные – получают доходы за счет всех остальных. Этот эффект носит название дистрибутивного эффекта инфляции или эффекта Кантильона, в честь Ричарда Кантильона. Обычных людей попросту молча грабят с помощью этого незаметного средства, и они обычно не понимают, что именно с ними происходит. И, естественно, почти никто из политического истэблишмента не имеет мотивов сказать им об этом.

Я уже обсуждал здравоохранение, но и здесь важно упомянуть, что растущие издержки здравоохранения не могут быть полностью поняты отдельно от денежных вопросов. Коль скоро в этой сфере крепко замешано правительство, то сюда направляется существенная часть заново созданных денег. Поэтому издержки на здравоохранение растут быстрее, чем в других секторах экономики: там, куда направляются новые правительственные деньги, повышение цен проявляется наиболее быстро и заметно.

Когда ценность сбережений американцев сознательно снижается путем инфляции – это налог, пусть и скрытый. Я называю его инфляционным налогом, налогом, который наименее заметен и наиболее коварен: большинство американцев и не представляют себе какие причины его вызывают, или почему их уровень жизни снижается. Между тем, правительство и его дружественные структуры продолжают получать свои доли в награбленном. Дело верное, пока никто не догадывается, что происходит.

Между тем, мудрые американцы в прошлом вполне понимали вред, который необеспеченные деньги причиняют наименее обеспеченным слоям населения. «Рост цен, который следует за экспансией [бумажных денег]», - писал Уильям Гуж, казначейский советник администрации Эндрю Джексона – «не влияют на все виды труда и товаров одновременно и в равной степени. … Заработная плата обычно возрастает в последнюю очередь. … Рабочий человек обнаруживает, что все предметы, которые использует он или его семья растут в цене, а расценки на его труд остаются теми же». Сам Джексон предупреждал, что инфляционистская денежная политика, осуществляемая путем выпуска «необеспеченных бумажных денег», «всегда приводит к потерям для трудящихся классов». Подобным же образом, сенатор Дэниэл Уэбстер доказывал, что «из всех способов обмана рабочего класса нет более эффективного, чем запутать его в необеспеченных деньгах».

Более того, «уровень инфляции», который отслеживается с помощью индекса потребительских цен (ИПЦ), чаще всего измеряется неправильно. Ради интереса, спросите среднего американца, верит ли он в то, что цены растут с темпом всего несколько процентов в год, как утверждает официальная статистика. Показатели так называемой реальной инфляции не включают пищевые продукты и энергию, а ведь их цены растут наиболее быстро.

Но есть и другой, более существенный вопрос, в рамках которого измерения «инфляции» больше затемняют, чем проясняют. Людвиг фон Мизес говорил, что правительство будет всегда стараться при разговоре об инфляции сфокусировать внимание людей на ценах. Но растущие цены – это результат инфляции, а не сама инфляция. Инфляция – это увеличение предложения денег. И если мы будем рассматривать ее таким образом, то сразу станет понятно, как ее лечить: нужно просто запретить ФРС увеличивать денежную массу. Фокусируя внимание на ценах, мы можем ошибочно диагностировать проблему, а также стать более восприимчивыми к фальшивым правительственным «решениям» вроде контроля за ценами и заработными платами, как в 1970-х.

Теперь давайте рассмотрим, что реально происходит когда ФРС понижает процентные ставки. Мы часто слышим призывы к ФРС делать именно это в качестве бесплатного способа обеспечить вечное всеобщее благосостояние. Однако ложное процветание, которое приносит снижение ставок, не является ни бесплатным, ни вечным. Когда ФРС искусственно снижает ставки, это искажает экономические условия и ведет людей к совершению необоснованных инвестиций. Возможности инвестиций, которые раньше представлялись невыгодными из-за высокой ставки процента, теперь в свете низких ставок кажутся привлекательными. Это ошибочные инвестиции, которые бизнес не совершил бы в случае, если бы имел корректную экономическую информацию, а не искаженную ложными сигналами ФРС.