Е. Салыгин - Теократическое государство

Теократия, по Соловьеву, может быть реализована лишь при условии воссоединения христианских религий, поскольку истина выражается ими только в единстве. В своей отдельности они выступают как части богочеловеческого организма. Католичество, основанное на строгой иерархии священнослужителей, представляет исторический базис теократии, ее прошлое, так как священство выступает главным носителем церковного предания. Значимость католической веры определяется и тем, что в ее основе лежит принцип абсолютной власти верховного первосвященника. Без власти римского папы народы не могут быть объединены в одну семью: всеобщее братство на земле предполагает и всеобщее, единое для всех духовное отцовство. Протестантизм олицетворяет будущее теократии. По мнению В.Соловьева, протестантская религия, отрешившаяся от авторитета церковной организации и догм вселенских соборов сохранила свободу религиозного пророчества. В пророчестве, возвещающем об идеалах и ценностях истинной богочеловеческой жизни, и состоит будущее боговластия. Настоящее же церкви есть народ, объединенный в современных условиях в государственно- организованные общества. Соединить народы в пределах общей территории царства и выполнить задачу современного периода эволюции теократии должен был православный царь.

Вообще, России в деле построения теократии философом отводилась особая роль. Ее историческая миссия заключалась в преодолении противостояния христианских конфессий и восстановлении вселенскости церковной жизни. "Русская идея, исторический долг России требует от нас признания нашей неразрывной связи с вселенским семейством Христа и обращения всех наших национальных дарований, всей мощи нашей империи на окончательное осуществление социальной троицы…" 17. По мнению Соловьева, развитием человечества управляют три силы: центростремительная — упорядочивает и подчиняет общество людей единому принципу, упраздняя многообразие частных форм и свободу личной жизни, центробежная — утверждает в мире множественность форм, эгоизм и анархию, третья сила — примиряет две первые, давая им положительное содержание, созидает целостность общечеловеческого организма. Первая сила проявляет себя в католичестве, вторая — в протестантстве, носителем третьей силы выступает русский народ. "От народа — носителя третьей божественной силы требуется только свобода от всякой ограниченности и односторонности, возвышение над узкими специальными интересами, требуется, чтобы он не утверждал себя с исклчительной энергией в какой-нибудь частной низшей сфере деятельности и знания, требуется равнодушие ко всей этой жизни с ее мелкими интересами, всецелая вера в положительную действительность высшего мира и покорное к нему отношение. А эти свойства, несомненно, принадлежат племенному характеру Славянства, в особенности же национальному характеру русского народа" 18.

Воссоединением христианских церквей Соловьев пытался решить и русский национальный вопрос. Возвращение вселенскости, по мнению философа, есть наш национальный подвиг самоотречения, который позволит России вступить в духовно-интеллектуальное общение с Западом и избавиться от обособленности и замкнутости. Как и в прежние времена, в период призвания варягов и реформирования системы государственного правления при Петре I, Россия сможет повторить национальный подвиг самоотречения, встав над исключительностью и самомнением. Построение "свободной теократии", считал мыслитель, отвечает свойствам русского национального идеала и народного характера, поскольку идеал России религиозен и находит свое выражение в образе "святой Руси".

Истинная теократия может быть образована только при неслиянном и нераздельном единстве священнической, царской и пророческой власти. Соединение властей должно было олицетворять, по замыслу Соловьева, образ святой Троицы на земле. Такой "триединый способ богочеловеческого соединения" был заложен в Адаме и реализовался в Иисусе Христе. Выступая за свободное и независимое существование властей, Соловьев, однако, признает первенство духовной власти, но не в юридическом смысле слова, когда она берет на себя выполнение политических функций, а в нравственном. Государство устанавливает к священнической власти "сыновние" отношения, подчиняясь ей не из страха, а добровольно, по совести. Положительная роль государственной власти в "свободной теократии" признается в деле распространения в мире христианской веры, в организации общественных отношений по образцам христианской религии, в сближении самих христианских народов.

Участие церкви в слепой и безнравственной политической борьбе, по мнению философа, обмирщает ее жизнь и ведет к потере духовности. Не церковь должна приспосабливаться к мирской действительности, а мирская действительность обязана изменяться по образу церкви. "Не первосвященники должны становиться царями, а напротив — царям должно восходить до религиозного союза и нравственного единения с истинными первосвященниками" 19. Разрешить проблему взаимоотношений духовной и светской власти должна деятельность пророков, которые свободным пророчеством напоминают той и другой власти об обязанностях их служения. Признавая над собой авторитет христианской религии, государственная власть уже не выступает в качестве орудия произвола и насилия. Она одухотворяется христианскими принципами, ставя себя на службу церкви. Признание цели не внутри себя, а вовне — в Царстве Божьем отличает христианское государство от языческого. Последнее замыкается на себе самом и оказывается бесцельным, бессмысленным.

В творчестве Владимира Соловьева в очередной раз дала о себе знать давняя мечта народа о России, как о третьем Риме. Теократическая идея философа питалась также представлениями славянофилов, по мнению которых русские — святой народ, народ-богоносец и его великая миссия заключается в утверждении принципов православной веры. Отсюда и выводил Соловьев призвание России: быть центром мировой цивилизации, "самым христианским из всех человеческих обществ" 20. Следует также заметить, что, предлагая в качестве идеальной формы государства теократию, Соловьев таким образом хотел ограничить абсолютизм царской власти. На более позднем этапе своего творчества Соловьев разочаровался в идее "свободной теократии" и больше не возвращался к этой теме. Его друзья и единомышленники воспринимали теократические устремления ученого как романтическую увлеченность, навеянную католическими пристрастиями и не находили в этом философской ценности.

После Соловьева, пожалуй, больше никто среди религиозных и светских мыслителей России не предпринимал попытки теоретического моделирования или обоснования теократической власти. Однако актуальность проблемы теократии оставалась для России и впредь. Это обусловливалось, во-первых, тем, что церковь не была отделена от государства и в идеале стремилась реализовать принцип симфонии; во-вторых, в общественном сознании утвердилась мысль об особой исторической миссии России, которую славянофилы и Соловьев определяли как "святая Русь".

Мессианская идея богоизбранности и богоносности России в последующем также осмысливалась Достоевским, Бердяевым, Карсавиным, Франком, Ильиным и многими другими мыслителями. Все они видели идеал России религиозным и указывали на необходимость учета христианских принципов в политике и праве. Но, в отличие от предшествующего периода, теократические принципы организации власти находили опасными и воплощение их в действительности считали для России неприемлемым. Одним из первых заговорил об этом современник Соловьева Ф.М.Достоевский. В "Легенде о Великом Инквизиторе" он показал ложность теократии, подменяющей нравственно- религиозные предписания противоположными императивами. В теократии, утверждал писатель, земному царству отдается предпочтение перед царством небесным, почитание бога оборачивается благоговением перед государством, вера в божественное предназначение человека сменяется презрением к людям и установлением над ними жесткой опеки церковно-политической власти, любовь затмевается ненавистью и презрением к свободе. Это еще раз подтверждало тезис об аномичности теократических взглядов, т. е. о ценностном противоречии теократической идеи религиозному вероучению.

Всесторонней критике концепция теократии подверглась в работах Е.Трубецкого, давшего анализ взглядов Блаженного Августина и Владимира Соловьева. Философ считал русские мессианские мотивы иллюзией, вводившими своим очарованием национальное сознание в искушение. "Русское, — говорил Е.Трубецкой, — не тождественно с христианским, а представляет собой чрезвычайно ценную национальную и индивидуальную особенность среди христианства, которая несомненно имеет универсальное, вселенское значение. Отрешившись от ложного антихристианского мессианизма, мы неизбежно будем приведены к более христианскому решению национального вопроса. Мы увидим в России не единственный избранный народ, а один из народов, который совместно с другими призван делать великое дело Божие, восполняя свои ценные особенности столь же ценными качествами всех других народов-братьев" 21. Аргументированная негативная оценка теократической власти содержалась в произведениях Н.А.Бердяева и С.Л.Франка. Особой заслугой российских философов было то, что они сумели разглядеть глубинные религиозные корни Октябрьской революции и изобличить устанавливающиеся в России и в других государствах квазитеократические системы власти.