Василий Ставицкий - Игра на чужом поле

В дальнейшем, когда на оккупированной фашистами территории Северо-Западной части СССР были созданы абверовские разведшколы, где из числа изменивших родине советских военнопленных готовилась разведывательно-диверсионная агентура, предназначенная для заброски за линию фронта, знания и личный опыт Петра Соколова пришлись как нельзя кстати. Бывший курьер Поля Дюкса выступил инициатором создания подобной школы в городе Петрозаводске, где он стал одним из преподавателей. Помимо этого Соколов разъезжал по другим абверовским спецшколам, расположенным в эстонских населенных пунктах Кумна, Летсе и Кейла-Юа. Он проводил с будущими диверсантами полевые занятия и читал лекции по ведению агентурной разведки на территории СССР, в ходе которых Соколов делился с курсантами своим собственным опытом 20-х годов, рассказывал о формах и методах проводимой советскими органами госбезопасности контрразведывательной работы, а также знакомил их с историей ВКП(б).

Переезжая из школы в школу, он постоянно пользовался псевдонимом, поэтому был известен под разными фамилиями. Вот только некоторые из них: Соколовский, Соловьянов, капитан Эриксон, Кольберг… Представительный инструктор, говорящий «голосом, не терпящим возращений», вызывал у курсантов уважение и трепет. Об этом свидетельствуют в своих показаниях абверовские агенты, прошедшие подготовку под руководством Соколова, но, тем не менее, обезвреженные в советском тылу органами контрразведки НКВД и «Смерш». Суммируя те характеристики, которые они дали ему на допросах, вырисовывается довольно колоритный образ бывшего защитника сборной России по футболу: «Как антисоветский деятель Соколов пользовался большим авторитетом в высших финских кругах… Честолюбивый, властный, жестокий, двуличный человек, способный на любые деяния ради своих интересов… Хороший актер в жизни. Умеет представлять из себя добродушного, веселого, компанейского человека. Хитрый, опасный и сильный враг… Пользовался большой популярностью среди эмигрантской молодежи, знавшей его только с одной стороны — как боксера, борца, тяжелоатлета и отличного футболиста. Организовывал эмигрантскую молодежь в спортивные, театральные и хоровые кружки, при этом сам имел хорошо поставленный голос… Тщательно конспирирует свою личную жизнь и семейное положение…Спиртные напитки употребляет умеренно, женщинами не увлекается… Всегда имеет при себе пару браунингов, хороший большой нож и морскую свайку…».

Помимо работы в абверовских разведшколах Петр Соколов активно включился и во «власовское» движение. В этой связи он неоднократно ездил в Германию, где встречался с самим руководителем «Русской освободительной армии» (РОА) генералом А. А. Власовым, от которого получил назначение возглавить Северное отделение РОА. Практическая деятельность Соколова на этом поприще заключалась в поездках по лагерям советских военнопленных для агитации добровольцев в подразделения «власовской» армии.

Катастрофические поражения на советско-германском и советско-финском фронтах и, как следствие, выход Финляндии из войны в сентябре 1944 года не застали Соколова врасплох. Он прекрасно понимал, что за ним тянется длинный шлейф темных дел, среди которых особенно выделялось сотрудничество с нацистами. В связи с этим он совершенно правильно рассуждал, что советская контрразведка наверняка будет добиваться у финских властей его выдачи для предания суду как военного преступника. Поэтому он не стал искушать судьбу и в том же месяце 1944 года по заранее подготовленному маршруту на севере страны ушел в соседнюю нейтральную Швецию.

Как когда-то в далеком 1919 году, он вовремя почуял опасность и смог уйти от следовавших по пятам чекистов. И надо сказать, что сделал это не напрасно. Петра Соколова действительно искали. Оперативная группа офицеров контрразведки, работавшая в составе Союзной контрольной комиссии в Финляндии, во главе с помощником начальника ГУКР «Смерш» генерал-майором Кожевниковым давно пыталась выйти на его след. В конце концов, совместной директивой ГУКР «Смерш» и НКГБ СССР он был объявлен во всесоюзный розыск как особо опасный государственный преступник, подлежащий при обнаружении немедленному аресту. В розыскной ориентировке, направленной во все органы госбезопасности и внутренних дел, сообщались его приметы: высокого роста, широкоплечий, лысый, глаза серые, нос большой с горбинкой.

Укрывшись в спокойной нейтральной Швеции и поселившись в пригороде Стокгольма, Соколов начал новую жизнь: повторно женился, стал отцом двоих детей. (Его первая семья осталась в Хельсинки.) Но окончательно бросать старое ремесло он, видимо, все же не собирался. Поговаривали, что он стал «игроком» очередной «команды», на этот раз в лице шведской военной разведки.

Постепенно годы брали свое. В середине 50-х советской контрразведке стало известно, что разыскиваемый ею Петр Петрович Соколов, он же Соколовский, он же Кольберг, он же… работает массажистом в спортивном клубе в Стокгольме.

По иронии судьбы бывший футболист закончил свой жизненный путь в том же городе, где когда-то, в далеком 1912-м защищал спортивную честь России. Он скончался в 1971 году в возрасте 80 лет и был похоронен на кладбище в пригороде Стокгольма Энчепинге. Но на его могильной плите вы не увидите красивой и звучной русской фамилии «Соколов», вместо нее там значится скромная шведская «Peter Sahlin». Даже уходя в мир иной, он не забыл позаботиться о конспирации… 

Поздним сентябрьским вечером 1925 года в одиночную камеру 73 внутренней тюрьмы ОГПУ на Лубянке ввели нового заключенного. Специальный наряд контрразведывательного отдела доставил секретного, по терминологии того времени, «номерного» арестанта, прямо из кабинета заместителя Председателя ОГПУ Генриха Ягоды. Сам факт его негласного задержания являлся важнейшей государственной тайной. Помимо участников операции только несколько человек в стране знали об этом. Сталин был одним из них. «Семьдесят третьим» был известный английский разведчик, специалист по большевизму, консультант военного министра Великобритании сэра Уинстона Черчилля — Сидней Джордж Рейли.

Следующей ночью в Карелии, в соответствии с разработанным планом, «двойник» Рейли будет «смертельно ранен» советскими пограничниками «при попытке перехода» границы. Эхо выстрелов будет хорошо слышно на финской стороне…

Напряженное ожидание воцарилось в Лондоне, на улице «Ворот королевы Анны», в штаб-квартире «MI 1c» — секретной разведывательной службы его Величества. Человек, исчезнувший в Советской России, был причастен к одной из тайн политической истории Великобритании XX века — к появлению известного «письма Зиновьева», фальшивки, во многом позволившей консерваторам победить лейбористов на выборах и вновь прийти к власти.

Обстоятельства последней миссии Рейли на долгие годы исчезли под покровом секретности. Как оказался на Лубянке человек, еще в ноябре 1918 года заочно осужденный к смертной казни Верховным революционным трибуналом? Какие силы неодолимо влекли его к роковой черте—решению нелегально приехать в советскую столицу? Почему через несколько недель, в холодном осеннем лесу он, ничего не подозревавший, получил пулю в сердце? Кто дал санкцию на его ликвидацию? А главное, как преломлялась в сознании власть предержащих та информация, которая была получена от Рейли на Лубянке?

Ответить на эти вопросы и сегодня далеко не просто. И не только потому, что не все еще документы доступны исследователям. Важные детали, необходимые для понимания внутренней логики тех событий безвозвратно потеряны—в годы массовых репрессий погибли все участники той человеческой драмы, которая вошла в историю российских спецслужб под названием операция «ТРЕСТ». В рамках ее проведения и был выведен на советскую территорию и задержан пятидесятилетний агент английской разведки ST1.Жизнь и похождения Рейли на поприще секретных служб длительное время волновали многих, и не только любителей шпионских романов. Слишком яркая и по-своему незаурядная личность скрывалась под этим именем. Она словно была соткана бурными противоречиями первой четверти двадцатого века, столетия тотального шпионажа, на заре которого действовал этот многоликий человек, прирожденный комбинатор и мастер политической интриги. Даже спустя годы знаковые эпизоды биографии Рейли с трудом проступают сквозь вуаль загадочных тайн и мистификаций.

Настоящее его имя и фамилия — Соломон Розенблюм. Родился он не в Ирландии (как рассказывал о себе чекистам на Лубянке), а в России — в Одессе. В юности пережил и испытал многое. Не случайно Этель Войнич, хорошо знавшая Соломона, использовала известные ей перипетии его жизни для шлифовки образа «Овода», главного героя своего одноименного романа. А небезызвестный «популяризатор» британской разведки Ян Флеминг, создатель образа Джеймса Бонда, сам одно время пребывавший в ее рядах, не мог не пройти мимо легенд о приключениях Рейли.