Николай Никонов - Певчие птицы

Ну, что дальше-то? Тюрьма… Суд. Да опять тюрьма. На восемь лет меня запечатали. Сижу, а сам все думаю, как они там без меня? Вспомню ребят босых, голодных, в ремках — сердце кровью зайдется.

Раз по весне пришла ко мне Анисья. Худая, худая в чем душа держится. Стоит и глаз не подымает. Чую, беда…

— Как, мол, вы? Что там?..

Рассказала, что меньшая померла, одну девчонку в приют сиротский кое-как взяли, а братишки по миру пошли. Во, друг, как… И так-то мне тошно стало, надумал я руки на себя наложить. Дождал ночи, шнурок добыл. Привяжу, думаю, за решетку…

Уснули все, с кем я сидел. А я не сплю. Духота в камере, параша воняет, стены эти проклятые давят, тяжко мне, слез нету. Страшно. Страшно., милой ты мой, в тюрьме. И не дай бог никому в ей сидеть… За что, думаю, так? Молодость вся прошла в нужде, да в поте, дальше просвету не видать. Лежу на нарах, жизнь свою проклятую вспоминаю.

Решился. И уж петлю сделал. Вдруг, слышу где-то птица поет. Подтянулся к решетке, там стекло выбито было. Слушаю. Соловей! Тюрьма-то в аккурат у кладбища. И поет он в кустах перед утром так жалостно, сладко, и ветром ночным в камеру пахнет.

Слушал я, слушал, пока руки не закостенели. А потом отпустился, шнурок спрятал. Так мне жить захотелось. Еще хоть раз на воле цигарку покурить, в поле выбраться… Нет, думаю, не поддамся! Не вся жизнь прожита. Может, увижу еще свет. И укрепился я с той ночи… А там война подошла, и революция, и гражданская. В Красную гвардию я ушел.

Ты вот спрашивал, почто я первейших соловьев на год не держу. Не хочу. Жалко мне их. Святая это птица. Истинно русская. Беречь ее надо…

Мы подходили к окраине. Город нежно голубел в дымке весеннего пара. Еще прозрачные тополя зеленели клейкими сережками и мелким листом. Сладкий запах молодой весны растекался в спокойном воздухе.

Описание соловьиного корма дано в разделе «Основные правила содержания певчих птиц».

Мшара — сфагновые торфяные болота на севере европейской части Российской Федерации и Зап. Сибири.

Релка — продолговатая возвышенность, гряда с пологими склонами, поросшая лесом; грива.

Не спутайте с похожими по осенней окраске овсянками-ремезами, которые отлетают гораздо раньше — в последних числах сентября.

Кулига — лесная поляна, расчищенная для земледелия.

Бывают варакушки с белым пятном на синем или даже без пятнышка по сплошному голубому.

Завирушками называют еще несколько видов птиц, не относящихся к славкам и составляющих как бы переходное звено от насекомоядных к зерноядным. На Урале встречаются три вида таких завирушек: лесная, черногорлая и сибирская. Все три вида — скрытные кустарниковые птички, со скудной песенкой, но питанию напоминают коньков. Иногда попадают птицеловам, как редкость, с сентября по ноябрь, на пролете. Я держал и ловил всех названных завирушек и нахожу, что для охотника они скучны, в клетке беспокойны и молчаливы.

Не смешивать с сорокопутом-жуланом обыкновенного красногрудого снегиря, которого на Урале повсеместно тоже зовут жуланом.

Не путать со сходной по окраске овсянкой тростниковой, отлет которой идет в конце октября.

Елань — поляна среди леса, пастбище, луг, обширная прогалина.

12 и 16 апреля 1969 года я видел и слышал юл на пролете в окрестностях Свердловска. Наблюдал я юл и в двадцатых числах сентября 1970 года. Птицы летели над городом. Эти наблюдения позволяют сделать вывод, что лесной жаворонок изредка встречается или гнездится в Зауралье. (Примечание ко 2-му изданию.)

Иногда соловьиную смесь полезно заменять кусочком размоченной в молоке булки.

Суборь — лес на относительно бедных почвах. В северной части лесной зоны коренными насаждениями суборей являются сосново-еловые.

Рям — моховое сфагновое болото, поросшее кустарником, низкорослой угнетенной сосной или кедром в зоне южной тайги и лесостепи Западной Сибири и Приуралья.

В тех же местах, где живет деряба, встречается изредка еще более крупный короткохвостый земляной дрозд, отличающийся томно-желтой чешуйчатой окраской верха и бело-желтым крапчатым низом. Однажды, еще подростком, я поймал такого дрозда с поврежденным крылом в парке Свердловского Дворца пионеров, в конце сентября. Дрозд жил на яблоках и моченом хлебе около месяца, а затем был отдан птицеловам.

На Северном Урале и в Зауралье попадается еще чернозобый дрозд — средней величины, серо-оливковый сверху, с черными горлом и зобом, брюшко белое.

В 1946 году я поймал в сентябре месяце чечетку без красного пятна на темени. Она была стройнее и длиннее обычных чечеток и словно бы поменьше. По-видимому, это была редкая для Среднего Урала горная чечетка. В 1943 году попадал мне самец-чечет необыкновенно яркой малиновой окраски и в полтора раза крупнее любой чечетки. Изредка попадают птицеловам чечетки совсем белые.

В зимнее время под Свердловском не редок сибирский серый снегирь, подвид обыкновенного. Самцы сибирского снегиря не красные, а нарядно светло-серые. Птицеловы принимают их за жулановок. По пению и содержанию ничем не отличается от обычного снегиря.

На Средний Урал и под Свердловск каждую зиму с ноября по апрель залетают сибирские длиннохвостые снегири — серые и розовато-серые (самцы) долгохвостые птички, поменьше обычного снегиря. Я дважды наблюдал их в ноябре и в марте, кормящихся по бурьяну на полевых межах. Снегири кормились на сухой полыни. Несколько раз я покупал длиннохвостых снегирей на рынке у местных птицеловов. В клетке этот снегирь напоминает обыкновенного, но более пуглив и молчалив. Призыв — пиньканье, похожее на крик зяблика. Пение тихое, льющееся. Я нахожу, что для клеточного содержания это неинтересная птица. Корм и клетка — как обычному снегирю. Отмечу, что залет долгохвостого снегиря на Урал — не редкость, а регулярное явление.

Копанец — место, где глухари и тетерева купаются в земле.