Журнал «Открытия и гипотезы» - Открытия и гипотезы, 2005 №11

Что это значит? То, что системы нижних уровней потенциально не могут осознать, что "закон мухи" существует в природе, и они — нижние — подчиняются ему, как и все. Для них этого закона нет. Что, в общем, понятно — если вы находитесь на первом этаже здания, то можете и не знать о наличии верхних этажей; с высоты же вам открывается совершенно иная картина.

Всегда проще посмотреть вниз, чем вверх. Это и определяет особенности организации систем в процессе их трудного восхождения по этажам мира.

Маленький тест: если вы дочитали эту статью до конца, значит, ваш уровень позволяет вам разделить данную точку зрения. В противном случае вам показалось бы все бессмыслицей еще на первой странице…

Олег Бондаренко

В Ляонине, северо-восточной области Китая, палеонтологи обнаружили окаменелости двух новых видов птерозавров. Feilongus youngi и Nurhachius ignaciobritoi разделяли небеса с ранними птицами 120 миллионов лет назад.

Feilongus имел два гребня наверху головы, бегущих от кончика "носа" до ее задней части. Один гребень — в передней части морды, другой — в задней части головы. Этот птерозавр имел неправильный прикус, а его зубы были изогнутыми и иглообразными. А вот зубы Nurhachius ignaciobritoi были треугольными. Оба вида принадлежат к группе, ранее найденной только в Европе.

Размах крыльев, затянутых тонкой кожей, у этих летающих ящеров составлял около 2,5 метров.

Ученые предполагают, что этим видам был свойственен не машущий полет, а парение.

Один из палеонтологов, опубликовавших исследование птерозавров, Александр Келлнер из университета в Рио (Universidade Federal do Rio de Janeiro), сообщил любопытную подробность. Он отметил, что пересекавшиеся во времени птерозавры и ранние птицы населяли, в массе своей, различные среды обитания и очень мало конкурировали друг с другом.

Пол Фалковский и его коллеги из Rutgers объяснили механизм резкого (по меркам эволюции) роста размеров различных видов млекопитающих — от мелких животных (едва крупнее крыс), бегавших в траве под ногами динозавров, до современных львов, слонов и китов.

Причина, по которой млекопитающие "позволили себе" так развиться и взять власть над планетой, это более чем двукратный рост содержания кислорода в воздухе за последние 205 миллионов лет.

Исследователи установили это с помощью изотопного анализа океанских донных отложений. Оказалось, в эпоху динозавров воздух содержал только 10 % кислорода. 50 миллионов лет назад уровень составлял уже 17 %. 40 миллионов лет назад содержание кислорода в атмосфере выросло до 23 %. В настоящее время этот уровень составляет приблизительно 21 %.

"Повышение концентрации кислорода наверняка внесло свой вклад в развитие больших животных", — считают исследователи, так как потребности в кислороде у млекопитающих и птиц в 3–6 раз выше, чем у рептилий.

В эволюции млекопитающих было две волны быстрого роста размеров — в первые несколько миллионов лет после конца динозавров, а также — между 50 и 40 миллионами лет назад, что неплохо соотносится с ростом уровня кислорода.

Экзобиологи NASA подтвердили, что воды земных океанов когда-то содержали высокие концентрации сульфидов и были непригодны для развитых форм жизни, таких как рыбы и млекопитающие. Исследования проводились совместно с командами из Австралии и Великобритании.

В ходе исследований были изучены окаменевшие остатки фотосинтетических пигментов, сохранившиеся в камнях возрастом 1,6 миллиардов лет, извлеченных из бухты Макартура на севере Австралии. Оказалось, что пигменты принадлежат фотосинтезирующим пурпурным и зеленым сульфидным бактериям. Для поддержания их жизни необходимы одновременно сульфиды и солнечный свет.

Ученые обнаружили также очень небольшие количества окаменелых остатков водорослей и цианобактерий, продуктами жизнедеятельности которых является кислород. Относительно небольшое количество этих организмов ученые объясняют избыточной концентрацией сульфидов, которые являются для них ядами. Сульфиды, в свою очередь, могли образовываться в результате жизнедеятельности сульфатвосстанавливающих бактерий.

По мнению ученых, это исследование свидетельствует, что в свое время океаны на Земле имели враждебную среду для животных и растений, дышащих кислородом. Это могло оказать сильное влияние на эволюцию современных форм жизни.

Поединок 4-метрового бирманского питона с 2-метровым аллигатором закончился вничью. Питон попытался проглотить аллигатора живьем, вследствие чего оба существа погибли, причем питона разорвало пополам.

Свидетельство этого сражения в национальном парке Everglades обнаружили с вертолета и сфотографировали исследователи дикой природы во главе с профессором Фрэнком Маззотти из университета University of Florida.

За последние три года это уже четвертое столкновение питона с аллигатором. В предыдущих случаях либо побеждал аллигатор, либо, как и на этот раз, сражение оканчивалось очевидной ничьей.

"Это означает, что ни одно существо в Everglades не может чувствовать себя в безопасности от питонов, — сообщил Маззотти. — Мы немного надеялись, что аллигаторы смогут контролировать бирманских питонов, но, судя по всему, их силы равны. Иногда побеждает аллигатор, иногда питон, это ничья".

Томас Бpeep и его коллеги из Общества сохранения дикой природы (Wildlife Conservation Society) наблюдали за дикими гориллами в национальном парке Конго и впервые зафиксировали факт использования этими приматами инструмента, никак не связанного с пищей.

На глазах исследователей самка гориллы по клинке Лиа пробиралась через созданный слонами заболоченный водоем. Обезьяна зашла в воду по пояс, потом вернулась на берег и нашла длинную палку. Этим инструментом Лиа стала проверять глубину — тыкать палкой перед собой, нащупывая ею дно. Пройдя таким образом приблизительно 10 метров, горилла вернулась на сушу к своему детенышу. Большинство примеров использования инструментов крупными приматами, так или иначе, связано с пищей. В неволе гориллы бросают объекты и используют палки, чтобы извлечь что-нибудь съедобное из труднодоступных мест, но в дикой природе горилл с инструментами до сих пор никто не замечал. Не говоря уже о применении их с целью, вроде определения глубины.

В ледниковый период зебры мутировали и потеряли часть своих полос, считают генетики. Группа ученых из Йельского университета, Смитсоновского института и Института эволюционной антропологии восстановила историю появления и исчезновения родственников зебры.

Животное квагга (Equus quagga), стало одним из первых, на ком решили опробовать новую методику. Фрагменты ДНК 13 чучел и скелетов, хранящихся в различных музеях, сравнили с генетическим материалом сохранившихся животных. Как выяснилось, квагги появились недавно — примерно между 290 и 120 тысячелетиями до нашей эры. Популяция зебр, оказавшаяся из-за оледенения в изоляции, изменила окраску и форму тела. Только передняя часть туловища квагг была полосатой, в середине туловища полосы смешивались с темно-рыжим фоном и исчезали. Животное обитало на юге Африки и долгое время было предметом охоты. Биологи подробно описали его в конце 18-го века, а уже в 1883 году последняя квагга умерла в амстердамском зоопарке.

Генетическая экспертиза установила, что различий достаточно, чтобы считать кваггу не подвидом горной зебры, а отдельным видом.

Нечасто случается, чтобы аардварк, он же земляная свинья и трубкозуб, родился в зоопарке. Это произошло в Омахе. Розовый как поросенок малыш весил всего 1,3 кг. За две с половиной недели новорожденный вырос до 2,2 кг.

Трубкозуб (Orycteropus afer) — интересен тем, что он единственный представитель одноименного отряда, семейства и рода. Свое название трубкозуб получил из-за особого строения зубов — это сросшиеся дентиновые трубочки без эмали и корней, растущие на протяжении всей жизни. Он обитает в Африке, к югу от Сахары в самых разных ландшафтах, за исключением густых лесов.

Животное, напоминающее по виду одновременно и муравьеда, и свинью, довольно крупное — длина тела составляет 1–1,5 метра, высота в плечах — до 65 см, а вес достигает иногда 82 кг. На передних лапах у трубкозуба по четыре пальца с большими когтями, а задние конечности пятипалые. Со свиньей его роднит пятачок и кожа, покрытая редкой щетиной.