Евгений Елизаров - Requiem

Но что суть власть человека над всем созданным в предшествующие дни Творения, как не право суда над миром, как не право определять пути развития всего, что уже познано им. И переятие власти означает собой, что эстафета Творения постепенно перенимается самим человеком. И если отдельный индивид вплетает в единую его ткань зачатие земной любовью новой жизни, то весь человеческий род - управляемое движение всего уже познанного им. В конечной же перспективе - управляемое движение всего нашего мира.

Но вовсе не доскональное знание непреложных законов вещественного позволяет микроскопическому атому все той же вещественности владычествовать над ним. В подобном знании одна лишь иллюзия верховенства и не больше того. И дело не только в какой-то относительности или вечной недостаточности любого нашего знания: даже абсолютная истинность и исчерпывающая его полнота не способны привести к полному повиновению человеку его предмета.

Беспомощная щепка, плывущая по течению причинно-следственных связей, человек, даже познав до конца всю тайну его извивов, не в состоянии продиктовать ему свою победительную волю - он сам вынужден беспрекословно подчиняться этому властному потоку. Человек в точно такой же степени повелевает ходом событий, в какой и сам является бесправным его рабом. И не случайно восторжествование над всем познанным нередко оборачивается катастрофой, сводящей к поражению едва ли не все его победы.

Полное торжество абсолютной власти человека над всей njpsf`~yei его действительностью может быть достигнуто лишь постижением какого-то надматериального измерения бытия, ибо только встав над чем-то можно получить право повелевать им. Поэтому не в силовом покорении природы, не в материальном преобразовании всего окружающего конечный смысл человеческого созидания. Конечной целью может быть только полное нравственное преображение всего природного: как извне противостоящего человеку, так и сокрытого в нем самом.

Нет, это не оговорка: тот факт, что неодушевленная естественная природа изначально лежит вне каких бы то ни было нравственных оценок, вовсе не означает собой того, что абсолютно безразличной к ним она продолжает оставаться и во веки веков. Ведь если человек по мере своего восхождения постепенно перенимает эстафету Творения у своего Создателя, если в конечном счете вся природа становится чем-то творчески преобразованным человеком, она перестает быть и нейтральной к тому, что движет самим Творением.

Творением же движет любовь... И только прямая прикосновенность смертного земного человека к этому вечному животворящему началу в конечном счете может дать ему верховную власть над всем миром материального. Только полное и безоговорочное подчинение ей может сделать человека всевластным, и только переделав все и вся по ее непреложным законам все мы, несущие Господу крупицу откровений нашего нравственного опыта, наконец услышим снова однажды уже звучавшее в тишине Рождественской ночи: "Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение", но теперь уже не как обетование, но как благословенный итог бытия, дающий каждому так долго жданное им исцеление вечной скорби несмертной его души...

Нерушимым залогом этому - бесчисленное умножение всего индивидуального. Абсолютным гарантом этому - та боль, которая свыше даруется каждому.

А значит, и моя доныне не проходящая боль...

А значит, и моя грядущая смерть...