Ольга Маховская - Как спокойно говорить с ребенком о жизни, чтобы потом он дал вам спокойно жить

Немотивированные побеги. Экспериментальные, романтические, протестные побеги в моем описании выглядят вполне нормально и объяснимо. Но сегодня факторы, выталкивающие из семьи, перевешивают силу семейного притяжения. Дети иногда сами не знают, почему они оказались на улице. Их побеги не связаны с чувством вины перед родителями или ощущением, что они сделали что-то криминальное. Жить на улице, общаться с кем попало, даже подворовывать кажется им нормальным. Появились немотивированные побеги, «просто так», «на интерес».

Радикальные побеги. Да и протестные побеги теперь мотивированы куда более мощно. В условиях социальной однородности в советские времена глупо было бежать куда-то. Привлекательной и манящей была разве что столица. А сегодня дети протестуют против образа жизни своих родителей как такового, а точнее – против уровня жизни. От бедности можно только бежать – туда, в сытые города, к сытым гражданам, которые ездят на дорогих машинах. Побег в этом случае не самый худший способ ухода. Уходят в наркотики, в пьянство, в… иной мир. Бегут дети, еще на что-то надеющиеся, чего-то ищущие.

СПРАВКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

Вот статистика по детским преступлениям: обычно каждый второй или третий ребенок из убежавших становится участником преступления, половина совершает его в компании со взрослыми. В России действует больше 40 тысяч детских и молодежных преступных группировок – в два раза больше, чем официальных подростковых объединений.

Теперь, когда про побеги сказано достаточно, несколько приемов по предупреждению побегов.

♦ Не нужно бояться говорить о побегах с детьми. Можно рассказать о своих фантазиях, если они были в детстве. «Я даже хотел бежать! И знаешь, что я придумал?» Однажды отец рассказал мне о том, как он собрался стать моряком и присматривал себе дизель, на крыше которого можно добраться до Черного моря. Пришло время, он вырос, окончил школу с золотой медалью и именно таким способом добрался до одесской мореходки, поступил в нее и закончил с отличием, а потом объездил (ходил на судне «Бежица») весь мир. Это был единственный выход для мальчишки, послевоенного полусироты, вырваться из бедности. Для меня это послужило уроком: нужно рисковать, решаться на радикальные шаги, если действительно хочешь настоящих перемен в своей жизни.

♦ Весь разговор о побегах с ребенком затевается для того, чтобы и он мог обсудить свои фантазии. Дети делятся друг с другом. Возможно, его приятель планирует побег и зовет с собой. Как бы мы ни относились к тайнам друзей, нужно найти деликатный способ поговорить и с инициатором побега, и, возможно, с его родителями. Побег в возрасте 8—10 лет реально опасен, и здесь не до реверансов.

♦ Обсуждая побеги, нужно особое внимание уделить тому, что переживают взрослые, которых бросили. Как они не спят ночами, что они предположительно говорят, как они собираются поговорить с ребенком, когда тот вернется. Мораль разговора такова: не нужно бояться возвращаться; родители будут сердиться уже потом, но вначале они, конечно, обрадуются тому, что беглец вернулся, и прижмут к себе, потому что они любят своего мальчишку.

♦ Нужно сообщить о том, как обычно возвращают беглецов. Милиционеры направляют детей в органы опеки, сообщают адрес по месту жительства, уточняют, живет ли реально там ребенок. А потом его в сопровождении взрослого направят домой. Конечно, первым делом накормят.

♦ Привлекательность побегов значительно уменьшится после таких разговоров. Ореол «запретного плода» исчезнет. «Подумаешь, – скажет такой мальчишка, – все бегают, даже мой отец».

♦ Конечно, нужно отслеживать, как, и с кем, дети проводят время. Самый главный контрольный критерий – время. «Когда ты вернешься?» обозначает, что вы доверяете своим детям. Но если дети постоянно нарушают договоренности, пора проявить особую бдительность. «С кем ты гуляешь? Тебе с ним интересно? Приглашай его (ее) на чай». Кроме того, дети чаще всего тренируют побег, а не решаются на него сразу. Конечно, вопрос ребенка о перочинном ноже, спичках, веревках и рюкзаке – сигнал к разговору.

Мы так хотим, чтобы наши мальчики и девочки были послушными и покладистыми, так умиляемся по поводу их аккуратности и вежливого обращения с соседями и даже малознакомыми людьми… Это умение нравиться окружающим может сыграть злую шутку с ребенком, когда он столкнется с опасным чужаком на улице. Да и потом, во взрослой жизни, безотказность начинает восприниматься как бесхребетность и слабохарактерность. Дебют детского алкоголизма, наркомании, проституции, насилия может состояться из-за неумения сказать «нет» взрослому провокатору или подростку с криминальными намерениями. Последние исследования показывают, что в среднем первый опыт алкоголизации у мальчиков начинается в возрасте 10 лет, у девочек в 10,5. Жертвами физического насилия становятся дети с семилетнего возраста, сексуальной эксплуатации – с пятилетнего возраста. Массовые кампании «Нет наркотикам!», «Нет алкоголизму!», рассчитанные на юных наркоманов со стажем, значительно опаздывают во времени. Навык отказа, умение говорить «нет» сегодня, когда вокруг так много соблазнов, я считаю важнейшим. И формировать его надо в дошкольном возрасте.

Все известные сказки-страшилки как раз о том, что их герои не смогли психологически противостоять злодеям и врагам, которые, как известно, физически более сильны. Семеро козлят забыли о предупреждении мамы Козы и впустили волка. Трое поросят долго учились справляться все с тем же хищником. Красная Шапочка вздумала делиться секретами и планами с волком в лесу. Как ее отпустили в лес одну, а потом еще и удивляются, куда дети деваются? Но, так или иначе, дети, как и все мы, кто хоть раз попадался в лапы мошенников и негодяев, расплачиваются за свою наивность и открытость.

У детей должно быть сформировано табу: «С незнакомыми людьми на улице не разговаривать и даже не здороваться». Молча уходить, убегать, прятаться или звать на помощь, если незнакомец настаивает на разговоре. Взрослые люди не должны останавливать на улице детей, чтобы спросить их, который час или как пройти в библиотеку, или не знает ли он господина Васькина? А через лес пускать детей одних – прямая опасность.

Мои родители купили дом на берегу озера, в красивом месте, но школа была далеко. К ней нужно было идти как раз через лес. Родители строго велели нам в младших классах ходить парами и держаться обочины проселочной дороги. В любой момент из-за угла могла появиться машина. Дорога эта была длиной в километр, не более, но страхов я натерпелась немало. Утром на работу шло очень много людей, а вот в средине дня я бежала домой как угорелая, благо с горки.

Телефонов тогда в нашем городке было немного, и теперь я с ужасом думаю: как же мама, должно быть, переживала, дойдет ли ее дочка домой или нет. Опасность была реальной: у нас в поселке регулярно кого-то насиловали или грабили. А пару раз и мне пришлось спасаться бегством.

В целом, да. Но я с ужасом наблюдаю за нашими детьми на улицах, которые при переходе дороги отчитываются перед своими тревожными мамашами. Хочется рассказать случаи из жизни некоторых прима-балерин, которые даже на свидания ходили со своими мамашами. Действительно, а что тут такого? «Разве нам есть что скрывать от моей мамы?» И уж будьте уверены, что такие мамы не постесняются позвонить в койку в первую брачную ночь, чтобы осчастливить молодоженов своей причастностью к высокому.

Дети, которых держат на поводке, вырастают с комплексом зависимости. А их мамы, по крайней мере некоторые из них, подсаживаются на энергетику детей, своих маленьких мальчиков и девочек. И с возрастом, не нужные уже никому, начинают требовать от детей «заслуженных» на вечном материнском посту внимания и опеки. Я не предлагаю запретить домохозяйкам и людям с синдромом хронической тревожности общение с детьми, но лимиты установить надо. Рассказывали, что после войны, когда женщинам приходилось, не разгибаясь, восстанавливать страну, они просили детей привязывать длинную веревку к ноге или руке, а конец выводить через форточку на улицу. Можно было подергать и разбудить уснувшего и набегавшегося малого, чтобы он открыл замок изнутри. Связь была в основном тактильной, беззвучной. Телесной, как сама любовь.

Но если без лирики, то нужно, чтобы ребенок сам отзванивал, когда он выходит из школы, чтобы сказать, какие у него планы и с кем он отправляется домой. Если вы чувствуете, что день должен пройти обычно, то и не нужно дергать и требовать. Для самосохранения очень важно, чтобы срабатывали инстинктивная смекалка, сообразительность и умение оценивать обстановку на месте. Нужно доверять детям. Для этого – верить в них. А для этого, как ни странно, – верить в себя. Дети часто только перенимают нашу беспомощность и неуверенность в себе.