Виктор Тэрнер - Символ и ритуал

Указанные выше два типа лиминальности в определенном смысле противоположны друг другу, так как в первом случае речь идет о лиминальности сильных (и становящихся более сильными), а во втором — о лиминальности постоянно слабых. Идущие «на повышение» проходят через унижения и — смирение, а постоянные низы, испытывая символическое или лишь притворное повышение до уровня верховных правителей, ведут себя так, будто они сильные, заставляя сильных прикинуться слабыми. «Лиминальность сильных социально неструктурна или структурна весьма примитивно; лиминальность же слабых являет собой истинную фантазию на тему структурного превосходства» [9, с. 157].

Тэрнер заканчивает свое рассмотрение двух типов ритуалов замечанием общего свойства, относящимся к понятию societas в целом. Societas представляется ученому не явлением, а диалектическим процессом, в котором структура и коммунитас — это фазы, последовательно сменяющие друг друга. «Видимо, существует… — пишет он, — человеческая „нужда“ участвовать в обеих модальностях. Люди, чего-либо лишенные в своей функциональной ежедневной деятельности, ищут восполнения в ритуальной лиминальности. Структурные низы стремятся к структурному верховенству в „ритуале; структурные верхи стремятся к символической коммунитас и подвергаются лишениям на пути к ее достижению“» [9, с. 193].

Таков, по мнению Тэрнера, уже не ритуальный, а социальный процесс с его диалектикой структур, антиструктур, контрструктур и реструктурации. Фазы сменяют друг друга в момент, когда «социальная драма» достигав. кульминации и на помощь обществу, находящемуся в состоянии перенапряжения (из-за конфликта разнонаправленных сил), приходит ритуал. Ритуал проводит человека или социальную группу через лиминальность, в которой с большой эмоциональностью утверждаются нетленные ценности общества, к новому закреплению структуры (иногда видоизмененной). К таким весьма широким заключениям приходит исследователь, поставивший себе поначалу достаточно узкую цель изучения социальных конфликтов в племенных африканских обществах.

Диалектика социального процесса, на которую указывает Тэрнер, непроста, и было бы наивно полагать, что «ключи» к пониманию культуры архаических обществ способны подойти к замкам любых обществ любого времени. И сам Тэрнер никогда так не думал: он ведь искал ключи, а не отмычки. Однако оказывается, что если начать путь от той двери, которую отпер Тэрнер (т. е. приступить к исследованию общества с архаического этапа его развития), то можно продвинуться чрезвычайно далеко (т. е. дойти в исследовании до объяснения современных социальных явлений и состояний, которые становятся более понятными при сопоставлении их с историческими прототипами). Так, изучение фольклора помогает разобраться с проблемой эволюции литературных жанров. Описание ритуала может пригодиться при анализе некоторых современных общественных процессов. И недаром основоположники марксизма с такой пристальностью вглядывались в стадию первобытного коммунизма.

Теперь следует сказать о такой существенной фазе социального прогресса, какой является в традиционном обществе гадание. Гадание и восстановительный ритуал выступают в этом процессе как некое единство и появляются в тот момент, когда в обществе происходят заметные перемены, а в особенности «обрывы» в сети существующих социальных отношений. Ритуалы жизненных переломов, обусловленные природными и индивидуальными циклами и, стало быть, не зависящие от социальных сдвигов, не нуждаются в гадании. Что же касается ритуалов бедствия, в первую очередь связанных с общественными коллизиями, то им всегда предшествует обращение к гаданию. Восстановительное или лечебное действие производится в соответствии с вердиктом гадальщика. «Таким образом, гадание становится формой социального анализа, в ходе которого скрытые конфликты проявляются так, что их можно преодолеть посредством традиционных и институционализированных процедур. В свете этой функции гадания как механизма социального восстановления следует рассматривать и символику гадания, и социальную композицию его консультативных собраний, и процедуры его дознаний» Д5, с. 46].

Гадальщик — чрезвычайно важная фигура традиционального общества, поскольку в своих действиях он исходит из системы моральных норм, которые утверждает «в эмоционально нагруженных ситуациях», делая это «поражающим воображение способом». Роль гадальщиков, этих, по словам Тэрнера, «рационально мыслящих личностей» [5, с. 43], «как хранителей племенной морали и восстановителей нарушенных социальных отношений — как структурных, так и случайных — жизненно необходима для общества, не имеющего централизованных политических институтов» [5, с. 51].

Подробнее о процедуре гадания и его символике можно прочесть в соответствующем разделе настоящего издания, здесь же необходимо сопоставить гадание с другим феноменом, который находится в диалектичен напряженных отношениях с гаданием, то выступая в одном ряду с ним, a не противополагая себя ему. Этот феномен Тэрнер назвал «проявлением» (revelation), обнаружив его объединенным с гаданием в одной из важных тем религиозного ритуала ндембу — ku-solola (делать видимым). Сделать видимым можно либо посредством раскрытия того, что прежде было скрыто (это называется гаданием), либо посредством манифестации того, что не поддается выражению в языковых понятиях, доступных ндембу (и это называется проявлением). Каждому из этих феноменов в отдельности Тэрнер посвятил специальную работу (см. [4; 8]). Сравнивая их, ученый пишет:

«Гадание специально занимается раскрытием скрытых причин болезней, вызванных безнравственными или корыстными мыслями, словами или действиями держателей постов в институционально структурированной социальной системе. Проявление — это открытие для обозрения в условиях ритуала и с помощью символических действий и средств всего того, что не может быть словесно выражено и классифицировано. Таким образом, гадание— это способ анализа и таксономическая система, а проявление — это охват опыта в целом. Результаты действия этих двух процессов открытия почти противоположны. Гадание происходит в рамках бинарных оппозиций, продвигаясь шаг за шагом от классов к элементам. Проявление, наоборот, начинается с главенствующих образов или коренных метафор, манифестированных как ряд связанных символов, и приспособлено культурой к тому, чтобы придать открываемому смысл, который Уолт Уитмен мог бы назвать „кругом, всеобщим сцеплением“. Гадание — дуалистично, проявление — недуалнстично. Гадание стремится обнаружить частное зло, заражающее общественное тело, проявление же утверждает фундаментальную силу и здоровье общества и природы, взятых как единство. Из-за присущего им чувства целого… ндембу недоверчиво относятся ко всему, что скрыто от взгляда общества. По мысли ндембу, религия — это категорически не то, что делает человек, оставаясь в одиночестве. И обратно: одинокие люди среди ндембу — это главные мишени для обвинений в ведовстве» [10, с. 15–16]..

Как возникает нечто, которое пытаются скрыть, или почему существует нечто, обладающее способностью быть скрытым? Тэрнер объясняет это следующим образом. По его мнению, все структуры, любые структуры — будь то язык или общество — появляются в результате разделения единого потока на элементы. Эти элементы становятся «частями» системы, когда их пытаются заново соединить, подчиняя реконструкцию законам туземной логики. Что же касается системы, то она, безусловно, отличается, будучи системой абстрактной, от того жизненного потока, из недр которого она родилась. В частности, социальная система является совокупностью частей, представляющих собой социальные статусы, роли и положения; при этом держатели таких статусных ролей, будучи живыми людьми и выказывая свою волю, чувства и желания, участвуют одновременно и в движении жизненного потока, и в работе абстрактной системы, что не может не вызвать напряжения между этими двумя полюсами. Человек соотносит действительность с системой и себя — с тем и другим. Однако, отождествляя себя с той частью системы, которую он занимает, и стремясь продвинуться по иерархической лестнице, человек «отключается от открытого потока жизни», начинает скрывать свои мысли и чаяния, подчиняя конкретное целое абстрактной части (которая сама по себе является компонентом системы такого рода абстрактных частей). Здесь уже засеяны, по выражению Тэрнера, «семена дуализма»: субъект/объект, один/множество, тело/душа держатель поста/пост, я/другой и т. п. Социальная структура с этой точки зрения маскирует действительность, приоткрыть которую может лишь ритуал проявления, способствующий прямому (без посредника в виде структуры) постижению действительности.

«Гадание — это снятие маски с устремлений тех, кто пытается преследовать личную корысть в ущерб общему благосостоянию. Проявление и гадание равно срывают маски, однако гадание обнажает культурно определенные грехи и пороки тех, кто сознательно отделяет себя от жизненного потока общества, в то время как проявление открывает сам этот поток» [10, с. 17].