Павел Бегичев - Богоискательство в истории России

Вместо ответа, миссионер обратился к священнику:

— Батюшка, помолитесь.

Священник встал для молитвы. Пропели: “Царь Небесный…”

После молитвы миссионер, обращаясь ко мне, проговорил:

— Знаешь что, Гавриил Иванович, у нас это был частный разговор, а теперь мы с вами откроем правильную беседу. Давайте побеседуем о крещении младенцев.

— Хорошо, давайте побеседуем о крещении, — согласился я.

Миссионер произнёс длинную речь о том, какое значение имеет крещение вообще, тем более крещение младенцев, и, обращаясь ко мне, закончил так:

— Вот вы младенцев не крестите и тем лишаете их спасения.

— Скажите мне, а вы крещены во младенчестве? — спросил я.

— Да, я крещён младенцем, — ответил миссионер.

— Вы говорили, что без крещения во младенчестве нет спасения. Вот вы крещённый во младенчестве, скажите нам, вы спасённый человек?

Вместо ответа миссионер опять обратился к священнику:

— Батюшка, давайте помолимся.

Все встали и пропели: “Достойно есть, яко воистину…”

— Вот что, Гавриил Иванович, эта тема беседы не совсем подходящая, давайте побеседуем о священстве? — предложил миссионер.

— Хорошо давайте.

Миссионер опять начал говорить продолжительную речь о том, что в церкви должно быть преемственное священство, которое разделяется на три чина: епископов, священников и диаконов, — только они должны совершать семь таинств.

— Где нет правильного священства, там не может совершаться и семь таинств, а где не совершаются семь таинств, там нет спасения, — закончил миссионер.

— Где нет правильного священства, там народ не может спастись? — спросил я.

— Нет, не может, — ответил миссионер.

— А у вас священство правильное?

— Да, правильное.

— Все семь таинств совершаются?

— Совершаются.

— И вы участвуете в них?

— Участвую.

— Вот вы принадлежите к той церкви, где имеется правильное священство, совершаются все таинства, и вы участвуете в них, а скажите нам откровенно — вы спасённый человек?

Миссионер опять вместо ответа:

— Батюшка, помолитесь.

Встали и пропели: “Верую во единого Бога Отца”.

Священник, желая поправить безвыходное положение миссионера, после молитвы обращаясь ко мне, стал говорить:

— Пророк Давид был муж, исполненный Святого Духа, а о себе говорил: “Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя”(Пс.50:7). И мы все признаём себя грешниками, а потому не можем называть себя спасёнными…”

На этот вопрос Мазаев процитировал два места из Библии: “благодатью вы спасены”(Еф.2:5) и “Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков”(Тит.2:11). Я бы к данному вопросу добавил бы ещё две библейские цитаты:

“Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют. И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего”

и

“Верующий в Сына Божия имеет свидетельство в себе самом; не верующий Богу представляет Его лживым, потому что не верует в свидетельство, которым Бог свидетельствовал о Сыне Своем. Свидетельство сие состоит в том, что Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его. Имеющий Сына (Божия) имеет жизнь; не имеющий Сына Божия не имеет жизни. Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную”

Вышеприведённый диалог отражал взгляды на спасение тысяч новообращённых в веру евангельскую. Он наглядно показывает, насколько живой и действенной была вера пионеров евангельского пробуждения.

Три вышеупомянутых движения вскоре слились в одно под общим названием — баптисты. Их верования в принципе ничем не отличались от современных баптистских исповеданий. Они признавали верховный авторитет Библии в вопросах спасения и христианской жизни, ортодоксальное учение о Троице. в вопросах эсхатологии придерживались премиллениалистских взглядов, (второе пришествие Христа произойдёт перед началом “тысячелетнего Царства”) а в учении о Церкви пиетистских (истинная Вселенская Церковь невидима и состоит только из рождённых свыше и свято живущих христиан). Русские баптисты вообще особое внимание уделяли вопросам о возрождении от Святого Духа, уверенности в спасении каждого рождённого свыше христианина, и чистой, святой жизни каждого новообращенного, чья цель в жизни состоит из стремления к постоянному освящению. Жертва Иисуса признавалась, как единственное основание спасения человека, а единственным средством для получения этого спасения считалась вера. В вопросе о взаимодействии человеческой и Божественной воли русские баптисты придерживались арминианских позиций (Христос умер за всех людей без исключения, человек обладает свободной волей, может или принять или отвергнуть спасение, и может его утратить, если в результате греховного образа жизни перестанет им дорожить и сознательно его отвергнет). Было провозглашено всеобщее священство всех верующих во Христа, на основании Писания: “Но вы — род избранный, царственное священство…”(1Пет.2:9). Все верующие были равны по положению, но в церкви исполняли различные функции в соответствии с врождёнными способностями и духовными дарами. Из обрядов признавались крещение и причастие, причём крещение допускалось лишь “…по вере, хотя бы даже детей, но детей сознательных, а не бессознательных младенцев”(В.Г. Павлов “Правда о баптистах”); причастие же понималось, как воспоминание страданий Христа.

Надо сказать, что современные баптистские взгляды на причастие постепенно меняются. Так большинство современных баптистов признаёт, что когда тело наше принимает хлеб и вино, дух наш принимает Тело и Кровь Господа, что по-моему более согласуется со словами Иисуса, записанным в Евангелиях:

“И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов” (Матф.26:26–28).

Кроме этих верований русские баптисты провозглашали отделение Церкви от государства, свободу совести для всех верующих и неверующих, высшей задачей церкви считалась евангелизация, то есть свидетельство о Христе другим людям. 

Это евангельское движение началось совсем иначе, нежели в тех трёх регионах, о которых мы говорили выше. Если там охваченными пробуждением оказались в основном крестьяне, рабочие, купцы, ремесленники, мелкие чиновники, то в Петербурге пробуждение началось среди высшей аристократии. Ему предшествовали годы духовных исканий среди столичной знати. После войны 1812 года в Питере действовали мистико-пиетические кружки верующих, стремящихся к подлинно христианской духовной жизни. Это и “Союз Татариновой”, и кружок Юлии Крюднер. Немалую роль в становлении евангельского движения среди высшего общества сыграл ревностный проповедник из Германии, Иоганн Госснер. Но всё же подлинное пробуждение началось с визита в Петербург английского благовестника и миссионера лорда Гренвилла Редстока. Это был очень скромный застенчивый и добрый человек. “Он почти никогда не ездит, а всегда ходит пешком, что ему, конечно, и гораздо удобнее, так как он любит ”приставать”,— останавливать, говорить… Молча, но с лаской во взоре, он суёт в руки встречному человеку книжечку Нового Завета и идёт далее, чтобы сделать такой же подарок другому…” — писал о Редстоке Н. Лесков. Кроме свидетельства о Христе на улицах, лорд Редсток проповедует в роскошных домах петербургской знати. Первыми обращёнными были женщины Е.И.Черткова, А.И.Пашкова, княгини Н.Ф.Ливен и В.Ф.Гагарина. Вскоре ко Христу обратились и мужчины, церемониймейстер царского двора граф М.М.Корф, министр путей сообщения граф А.П.Бобринский. Особо существенную роль для дальнейшего развития евангельского движения сыграло обращение отставного полковника графа Василия Андреевича Пашкова. Ему предстояло впоследствии возглавить новое движение. Будучи одним из самых богатых дворян в России, Пашков до своего обращения был совершенно равнодушен к духовным вопросам. Но после молитвы о нём лорда Редстока, он вдруг осознал свою вину перед Богом и искренне раскаялся в грехах. Он сам вспоминал об этом дне так: “Был день в моей жизни, когда я увидел себя осуждённым перед престолом Святого Бога, ненавидящего грех. Слово Его, по действию Духа Святого, достигло меня и пробудило мою совесть… Свет Слова, святого закона Божия, осветил потаённые углы моего сердца и показал мне глубины зла во мне, о существовании которых я не подозревал. Он пробудил во мне желание освободиться от греха, который связывал меня…”