Анна Маркова - Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Скорбь и радость: из слова в день Рождества Пресвятой Богородицы

Долго скорбели о своем неплодии праведные родители Приснодевы, долго и горячо молились Господу о разрешении неплодия, считавшегося наказанием от Бога за грехи; много творили милостыни, чтобы преклонить на милость Всемилостивого, и терпели оскорбления от соплеменников, – и в этой скорби и непрестанной молитве и благотворении постепенно очищались духом и воспламенялись больше и больше любовью и преданностью к Богу, и таким образом были уготовляемы Провидением Божием к благословенному рождению Преблагословенной Дщери, избранной от всех родов в Матерь воплощенному Слову.

Тесным и скорбным путем Господь ведет к славе и блаженству избранных Своих, – ибо и Самой Матери Бога по плоти предречено было Симеоном, что душу Ее пройдет оружие и Она испытает тяжкие скорби в душе во время страдальческой жизни Сына Ее, да откроются многих сердец людских помышления (Лк. 2: 34–35). Так скорбен и тесен путь всех избранников Божиих: ибо мир и миродержец, то есть враг Бога и человеков, крайне теснит людей Божиих; и Сам Господь попускает им идти тесным путем, поскольку он способствует им устремляться к Богу и на Него единого возлагать свое упование. [10, т. 1, с. 244–245].

Первые годы по кончине отца Иоанна его почитатели могли свободно посещать его гробницу и молиться перед ней. Велась летопись посмертных чудес отца Иоанна. На фоне всеобщего почитания шли разговоры о возможном прославлении. Все перечеркнула революция – Иоанновский монастырь был закрыт, гробница отца Иоанна замурована. На долгие годы на святом месте воцарилась мерзость запустения. Но верующие в России и в зарубежье не забыли Кронштадтского пастыря. К нему обращались за молитвенной помощью и его предстательством получали помощь и исцеления.

В 1964 году архиепископ Иоанн (Максимович) Шанхайский и Сан-Францисский поднял вопрос о прославлении Иоанна Кронштадтского в лике святых. Несмотря на определенное противодействие, под самый Хеллоуин, состоялось прославление Иоанна Кронштадтского в Русской Зарубежной Церкви. Чада Зарубежной Церкви видят в этом особый символ того, что отныне святой Иоанн – их защитник от нечистой силы Хеллоуина.

После ослабления советской власти прославление Иоанна Кронштадтского стало возможно и в России. Решение о прославлении принял Поместный Собор Русской Православной Церкви 8 июня 1990 года. А 14 июня Патриарх Алексий II совершил чин прославления в Санкт-Петербурге.

По кончине Кронштадтского пастыря его тело, как уже говорилось, было перенесено из Кронштадта в основанный им Свято-Иоанновский монастырь на Карповке, гроб с останками отца Иоанна был опущен в гробницу в нижнем храме-усыпальнице пророка Илии и Царицы Феодоры. Согласно воспоминаниям современников: «Этот крошечный храм-склеп под землею производит удивительно радостное, пасхальное впечатление: он весь белый – беломраморный иконостас ниже человеческого роста, беломраморная гробница и вся облицовка мрамором или под мрамор, обилие света от матовых электрических лампочек, букеты цветов у гробницы – все соединяется в одно цельное впечатление. Богомольцы приходят к гробнице с утра и до вечерних часов, когда к началу всенощной (в 5 часов) вход в усыпальницу обыкновенно закрывается. В монастыре ежедневно обедня в 8.30 по будням и в 9.00 в праздничные дни. В память отца Иоанна, бывшего по преимуществу ревнителем великого таинства причащения, в монастыре ежедневно приступают к Святым Тайнам сонмы причастников. После литургии, певчие монахини спускаются с хоров с заупокойным пением и идут прямо в усыпальницу».

Более десятилетия монастырь на Карповке был местом паломничества. Но история России XX века богата на трагические события – вскоре после Октябрьского переворота начались беспрецедентные гонения на Церковь. Не избежал их и Иоанновский монастырь на Карповке. 20 августа 1923 года инокине и послушницам обители, около 200 человек, было предписано в двухдневный срок покинуть монастырь. Часть послушниц перебралась в монастырские подвалы, другая часть во главе с игуменьей Ангелиной переходила в приход церкви во имя святого Алексия, человека Божьего, на Геслеровском, впоследствии Чкаловском, проспекте. Около 15 насельниц Иоанновской обители впоследствии жили на территории Александро-Невской Лавры. После смерти игуменьи Ангелины руководство сестрами, проживавшими на Чкаловском проспекте, взяла на себя игумения Анастасия (Платонова), погибшая в конце 30-х годов в лагере. Почти все монахини Иоанновской обители в начале 30-х годов были арестованы и приговорены к ссылке в Казахстан. Лишь немногим удалось выжить и вернуться из ссылки.

В то время гонениям подвергались не только живые люди, но и останки усопших, поэтому и захоронение отца Иоанна Кронштадтского на долгие годы оказалось «в заточении». В это время в обители на Карповке был размещен Государственный научно-мелиорационный институт, Штаб гражданской обороны, швейный цех, лаборатории, общежитие и квартиры.

Но, несмотря на это, богомольцы всегда приходили на Карповку, к отцу Иоанну, прося его помощи и молитв. В благодарность за помощь к окошку крипты церкви приносили свечи и цветы. Естественно, это не могло понравиться представителям советской власти – в сталинско-хрущевское время у окошка располагался пост милиции, дабы ограничить проход верующих.

Вокруг судьбы гробницы святого Иоанна Кронштадтского в храме-крипте Иоанновского монастыря в Санкт-Петербурге сложилось множество преданий. Мнение о том, что мощей в усыпальнице нет, господствует в Русской Православной Церкви Заграницей. Похожее писал в 1966 г. атеист-кощунник Н. Юдин, излагая почти через 40 лет события 1920-х гг. Однако в обоих случаях не было приведено никаких документальных подтверждений. Иное предание, со ссылками, в числе прочих, на воспоминания Н. Д. Жевахова и монахини Вероники (Врасской-Котляревской), приводит М. В. Шкаровский в своей фундаментальной монографии об истории монастыря. По сообщению Т. И. Орнатской, оно бытовало и среди родственников Кронштадтского пастыря. Представляется, что рассматриваемые ниже документы подтверждают истинность свидетельства о том, что мощи святого Иоанна во все лихолетье почивали на месте его первоначального упокоения и являлись залогом нынешнего возрождения Иоанновской обители.

Настоящая работа затрагивает период 1923–1926 гг. и основана на трех группах источников: архивных делах из ЦГА С.-Петербурга (фонды Ленгубисполкома, ф. 1000, секретный отдел; Ленгорисполкома, ф. 7384, церковный стол; Отдела управления Петрогубисполкома, ф. 1001; Исполкома Петроградского райсовета, ф. 151) – ранее известных (1923 г.) и, прежде всего, сравнительно недавно рассекреченных (1926 г.), а также на газетах того времени. Важность вопроса заставляет вновь вернуться к нему и после выхода в свет книги М. В. Шкаровского и рассмотреть подробнее судьбу мощей святого праведного Иоанна Кронштадтского.

Как известно, отец Иоанн еще в 1904 г. через ходатайство к митрополиту Антонию (Вадковскому) получил разрешение быть погребенным в крипте Свято-Иоанновского монастыря – в порядке исключения из существовавшего законодательства. 23 декабря 1908 г. Кронштадтский пастырь нашел упокоение перед правым клиросом церкви-усыпальницы во имя святых пророка Илии и Царицы Феодоры. Над его могилой, находившейся, что важно отметить, на очень небольшой глубине, была положена массивная мраморная плита с изображением Креста, Святого Евангелия и резной митры из мрамора. В 1911 г. на гробнице был помещен образ преп. Иоанна Рыльского работы академика живописи Н. П. Шаховского. Перед ним горела неугасимая лампада. Могила пользовалась всеобщим почитанием – у нее молились члены Царствующего Дома, более восьмидесяти архиереев (только в 1909 г.), многие тысячи богомольцев со всех концов России. Кроме того, у мощей о. Иоанна происходили исцеления (в 1909 г. отмечено 12 исцелений).

15 августа 1919 г. Петроградским райсоветом было выдано временное свидетельство о регистрации приходской общины Иоанновского монастыря. После кончины 13 июня 1921 г. прот. Димитрия Федорова, настоятелем монастырских церквей стал муж племянницы отца Иоанна Кронштадтского, протоиерей Иоанн Николаевич Орнатский, председатель приходского совета с июля 1920 г. В августе 1922 г. приход примкнул к Петроградской автокефалии, противодействовавшей распространению в епархии обновленчества. Возможно, в связи с этим 10 апреля 1923 г. отдел управления Петроградского райсовета сообщил в приходской совет о немедленном расторжении договора с «двадцаткой» как «нарушающей общественный порядок». 12 мая дела были переданы новой, более близкой властям общине во главе с прот. Иаковом Журавским. Она принадлежала радикальной обновленческой группировке «Петроградский епархиальный комитет группы православного белого духовенства «Живая Церковь». Монастырь, сохранивший верность «старо-церковникам», оказался в положении самоуправляемого, новая «двадцатка» впоследствии даже просила замуровать проход между церковью и обителью. Ключи от усыпальницы находились у старосты А. Г. Тимофеева.