Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота

Ни один из советов не принес Фишеру большего вреда. Такой метод организации руководства флотом совершенно не соответствовал ни характеру войны, ни военной технике XX века. Однако ход событий 16 и 17 мая внушил Фишеру мысль, что его позиции настолько сильны, что он может пренебречь отношением к себе младших морских лордов и. расправиться с ними после. Тем временем Асквит, достигнув соглашения о коалиционном правительстве, написал Фишеру: «Я считаю необходимым сообщить Вам строго конфиденциально о том, что в настоящий момент идут существенные перестановки в правительстве, и в общих интересах Вам не следует, ничего сообщать или предпринимать и течение одного или двух дней» 13. К сожалению, Фишер как раз намеревался сказать, и сказать очень много!

В тот же день было решено, что в новом коалиционном кабинете морским министром будет Артур Бальфур. Приняв во внимание длительное сотрудничество Бальфура и Фишера в прошлом, а также высокое мнение последнего о познаниях Бальфура в вопросах обороны, в коридорах власти предполагали, что его кандидатура полностью устроит первого морского лорда. Но Фишер уже занес Бальфура в списки своих врагов, так же, как он это сделал в отношении Холдена накануне войны. Адмирал, не мог простить Бальфуру его выступление в поддержку Дарда-нелльской операции 28 января.

Утром 18 мая Фишер нанес визит Морису Хэнки, изложив ему в несколько сумбурном виде идею о совмещении высших гражданского и военного постов в руководстве флотом 14, Таким образом, Фишер начал прокручивать, вариант, предложенный Эшером. Свои грандиозные идеи первый морской лорд изложил в меморандуме, адресованном премьер-министру: «Если ниже следующие шесть условий будут приняты, я могу гарантировать успешное завершение войны и полную ликвидацию угрозы подводных лодок…

1. Мистер Уинстон Черчилль должен быть выведен из кабинета, и не мешать мне; также не буду служить под началом мистера Бальфура.

2. Сэр А. К. Уилсон, должен покинуть Адмиралтейство, Комитет Имперской обороны и Военный Совет, поскольку мое время будет тратиться на сопротивление бомбардировке Гельголанда и другим диким проектам…

3. Состав Адмиралтейства должен быть полностью обновлен.

4. Ведение войны на море должно быть полностью подчинено мне, а также дислокация сил флота, назначение офицеров всех рангов, и полное, единоличное руководство всеми соединениями, где бы то ни было.

5. Обязанности морского министра должны быть строго ограничены политикой и парламентскими вопросами…

6. В моем полном подчинении должны быть все доки и контроль над всеми гражданскими предприятиями, обслуживающими флот.

60 % своего времени и энергии, которые я израсходовал на 9 морских министров в прошлом, в дальнейшем я желаю посвятить успешному ведению войны. Вот самая главная причина выдвижения шести пунктов. Эти шесть условий должны быть опубликованы незамедлительно, с тем, чтобы флот ознакомился с моей позицией» 1б.

К меморандуму Фишер присовокупил список кандидатур на различные командные посты на флоте, в том числе новый и гораздо более слабый состав младших морских лордов. Прежде чем предпринять какие-либо решительные шаги, Фишер посчитал нужным ознакомить с рукописью Мориса Хэнки: «В то утро Фишер пришел в офис рано, имея при себе в высшей степени нелепый перечень «условий», на которых он собирался вернуться; например, Черчилль не должен быть членом кабинета, Бальфур не должен быть морским министром… Он показал мне список новых назначений — очевидно, он немедленно собирался на «охоту за головами». Я запротестовал и сказал ему, что его условия неприемлемы и что ни один уважающий себя министр даже не взглянет на них. Я снова встретил его вечером и попытался уговорить взять свои условия обратно, но было уже поздно, они были отправлены премьер-министру и сильно уязвили его… Я решил, что в любом случае он не должен возвращаться в Адмиралтейство» 16.

Некоторые из близко знавших Фишера людей даже поставили под сомнение здравость его рассудка, когда узнали о содержании документа. Хэнки в письме к Джулиану Корбетту заметил: «По-видимому, у Джеки началась мания величия!» 17.

Фатальные последствия меморандума были усугублены письмом Черчилля премьер-министру, которое Асквит получил одновременно с «условиями» Фишера. Черчилль указывал, что «морские лорды выразили серьезную озабоченность по поводу оставления лордом Фишером своего поста во время войны, которое длится шесть дней, в то время, как на различных морских театрах ведутся серьезные операции». Далее Черчилль сообщал, что младшие морские лорды, в случае возвращения Фишера в Адмиралтейство, считают, что выполнение ими своих обязанностей «встретиться с громадными трудностями» 18.

«Топить» своего соратника Черчилль решил только после того, как испробовал все способы вернуть Фишера в Адмиралтейство. Вечером 19 мая он послал к старику Джорджа Ламберта, гражданского лорда Адмиралтейства, передать на словах, что он готов принять все условия Фишера, включая кресло в кабинете министров, что уравняет его с Китченером, если адмирал вернется к своим обязанностям, и они продолжат совместную работу. Предложение Черчилля окончательно убедило старика в своей незаменимости. Он немедленно написал Бонар Лоу «совершенно секретное и личное» послание: «Этим вечером Уинстон прислал Ламберта … предложить мне кресло в кабинете министров, если я вернусь как его морской лорд, с ним, Уиистоном, как морским министром! Но я отверг 30 серебрянников за обман моей родины!» 19. Но больше всех на Фишера разозлился король, который и раньше-то, не очень жаловал старого адмирала. Даже три года спустя после окончания войны Георг V не мог без содрогания вспомнить об этом эпизоде: «Если бы я был в Лондоне, когда Фишер нашелся, я бы прямо сказал ему, что его следует повесить на рее за оставление поста перед лицом противника. Действительно, это был самый большой скандал, в наказание за который следовало немедленно уволить со службы с последующей дискредитацией». Дж. Давидсон, присутствовавший при этом монологе, отметил, что «при воспоминании о действиях Фишера лицо короля стало красным от злости» 20.

К 20 мая Фишер окончательно утратил свои позиции. Узнав, что адмирал интригует с «газетчиками», Хэнки решил под каким-либо благовидным предлогом удалить его из Лондона. «…Большую часть утра потратил оказывая давление на Фишера по разным позициям, чтобы отправить его в Шотландию подальше от влияния газетчиков… Я присмотрелся к нему, стал гнуть линию к тому, чтобы он стал «в позу «сильного молчаливого человека», обиженного, но по-прежнему хранящего молчание. Я вспомнил, как он сам подал такой совет Китченеру с отличными результатами и сказал, что для него это единственный шанс вернуться в Адмиралтейство» 21.

Все тот же Хэнки взял на себя миссию получить у Асквита официальное решение об отставке первого морского лорда. Фишер уже находился в поезде, направляясь в поместье герцога Гамильтона в Ланкашире, когда премьер-министр, будучи в очень дурном расположении духа, дал положительный ответ на запрос Хэнки. По пути следования поезда Фишеру вручили телеграмму. В тот вечер Асквит положил конец его службе на флоте, продолжавшейся с 1854 г., следующими словами: «Дорогой лорд Фишер, я получил распоряжение короля принять Вашу отставку с поста первого морского лорда Адмиралтейства. Искренне Ваш, Г. Г. Асквит» 22.

Последние дни Черчилля в Адмиралтействе ознаменовались новыми трагическими событиями па подступах к Дарданеллам. В середине мая к месту военных действий из Германии прибыла новая большая подводная лодка «U-21» (капитан-лейтенант Херзинг). К тому времени военные действия на полуострове Галлиполи уже приобрели позиционный характер. 25 мая «U-21» на глазах у двух противоборствующих армий торпедировала английский эскадренный броненосец «Трайумф». Со слов турецкого наблюдателя сцена выглядела примерно так: «Через несколько минут корабль накренился на один борт, скоро трубы и мачты легли на воду, шесты сетевых заграждений торчали вверх; имея ход вперед, корабль опрокинулся и лег килем вверх. Дикая суматоха — эскадренные миноносцы, пароходы, шлюпки, люди в воде, а посередине — красное тело умирающего гиганта. Корабль опрокинулся через 12 минут после взрыва; через 21 минуту корма его поднялась высоко вверх и корабль погрузился носом в глубину, оставив целое кладбище обломков. В окопах началось громкое ликование и крики «ура», стрельба прекратилась, друг и враг смотрели на воду, переживая незабываемые минуты»23. При этом погибли 3 офицера и 70 матросов.

Два дня спустя подводная лодка Херзинга отправила на дно второй линейный корабль — «Маджестик», на котором погибло 40 человек24. Таким образом, худшие опасения Фишера относительно опасности для Дарданелльской эскадры со стороны подводных лодок полностью подтвердились.