Галина Башкирова - Наедине с собой

Звери, птицы, цветы на заводском дворе, музыка в цехе – тоже иллюзия, иллюзия нерегулярной, живой жизни на фоне регулярной, строго регламентированной деятельности.

Фантазируя, можно предположить, что в далеком будущем станки станут делать не из металла, а из гибких пластичных материалов. Человек, хозяин станка, будет придавать ему любые формы. Вряд ли это будут четкие геометрические линии современного стиля оформления, скорей странные диковинные очертания, неуловимо отражающие личность человека, его настроения. В мире подвижных, нестабильных форм будет легче восприниматься стабильность, рациональность самого производства.

…Все эти планы в будущем. А пока психологи работают и спорят, мы, просто люди, довольно беззаботно относимся к миру окружающей нас техники. Мы благодушествуем, есть в нас эта неистребимая черта: «Ах, ребеночку всего три месяца, а уже держит головку!», «Ах, всего годик, а уже ходит, а не ползает!», «Ах, тридцать лет, а уже защитил диссертацию!»

Те же ахи расточаем мы миру техники: «Ах, дядя Петя звонил вчера из Владивостока, а слышно было как из соседнего подъезда!», «Ах, до чего удобно летать на ТУ-104, в Москве позавтракали, в Сочи пообедали. Летели меньше, чем в очередь в ресторан стояли!» «Ах, подумать только, машины сами ведут учет и управляют производством!»

Пришла пора отказываться от сентиментальных восторгов по поводу новой техники. Пришла пора перестать играть с транзистором, как дикари играли с тотемом. Вещи стали взрослыми, вещи активно вмешиваются в нашу жизнь. Пришла пора осознать возникшую ситуацию.

Мы привыкаем: техника помогает нам жить. Служит безропотно. Правда, когда она выходит из повиновения, страшно. Страшно и непрерывное «бескоммутаторное» давление автоматов на нашу психику.

До сих пор сумасшедшие изобретатели подают заявки на изобретение «вечного двигателя». Почему никто никогда не попытался изобрести палку с одним концом? Да потому, что человек знает: палок таких не бывает.

Сколько благ ни принесет тот конец, за который держишься, другой стукнет – рано или поздно.

Психолог, занимаясь техникой, пытается смягчить удар того – неизбежного – конца. Но никакой психолог не проделает за нас нашу внутреннюю работу по осознанию себя, своего места в мире вещей, по осознанию времени, в которое мы живем. А чтобы явственно ощущать ход времени, стоит попытаться осознать свои отношения с вещной средой.

…Прикладная психология, о которой мы повели речь, занята вопросами, требующими неотложных решений.

Мы попробуем побывать в нескольких лабораториях. Выбраны они по одному принципу: в той или иной мере все они заняты изучением стресса.

Стресс – одно из основных направлений современных психологических исследований. Может быть, стоит сразу оговориться: об истоках стресса, о его физиологических механизмах сейчас много спорят исследователи. Существуют различные гипотезы, дополняющие и перекрывающие друг друга. И это естественно: всякое новое явление в науке, которым много занимаются экспериментаторы, не может не вызвать споров.

Для нашего же рассказа сейчас важны не внутриведомственные ученые споры, не терминология, не таинственные молниеносные появления и исчезновения в крови в «пик» стресса тех или иных веществ. Нам важен сам человек, его поведение, его внутренний мир в минуты стресса.

Ибо у стресса есть великое преимущество: он помогает разглядеть основы человека, костяк его личности.

Сотни лабораторий во всем мире заняты сейчас физиологией и психологией стресса. Появились термины – стрессовые профессии, стрессоспособность, стрессоры, стрессовыносливость.

Что же такое стресс? Почему в последние годы это слово приобретает некий универсальный смысл, охватывающий широкий круг явлений человеческой психики?

В переводе с английского стресс – напряжение. Что- то случилось или должно случиться, и человек выдает реакцию на то, что, по его мнению, обязательно произойдет. В узком смысле этого слова стресс – фактор тревоги, вызывающий патологические изменения в организме. Что же стрессирует человека, а что нет?

Есть в нашей жизни магическое словосочетание, пришедшее к нам только в XX веке. Оно стрессирует нас больше, чем вся техника, вместе взятая: надо успеть. Но при чем тут стресс? Только при том, что лихорадка двух коротеньких слов, а они вмещают в себя, кроме тех вещей, о которых мы уже говорили, и несбывшееся или несделанное главное дело жизни, и жажду славы, и неутоленное честолюбие, и невстреченную единственную женщину, и неувиденные города, и непрочитанные книги, – лихорадка эта создает прекрасный фон для нервного срыва. По любому поводу и любой причине. ¦ В ситуации нервного напряжения повод и причина легко меняются местами. Человек бурно реагирует на пустяк, не заслуживающий внимания. Что же тогда случится, если произойдет не «пустяк»? Ведь жизнь, даже самая налаженная, хорошо организованная жизнь, где все подчинено разумной целесообразности, непредсказуема. Неприятность на работе, ссора дома, авария, спешка, гонка, любовь…

Где здесь стресс, а где обычные обстоятельства жизни? Или стресс – это нечто универсальное? Неизбежный спутник современной жизни? Как резонно заметил зарубежный исследователь стресса: «Многие считают стрессом все, что происходит с человеком, если он не лежит у себя дома в постели. Нам следует спросить себя также, должны ли мы выйти за пределы нормальной жизни, чтобы считать ситуацию стрессовой».

Что же такое нормальная жизнь? И где ее пределы?

В том-то и загвоздка, что у каждого человека свои границы «нормы». У каждого свой запас стрессоустойчи- вости. Каков же он? Это одна из проблем, которую пытаются выяснить психологи.

Даже самый блестящий теоретик, даже виртуозный экспериментатор не в силах поймать и учесть в ходе своих рассуждений стопроцентно очищенный стресс. У стресса всегда есть примеси, профессиональные, личностные. Достаточно ясно свидетельствует об этом пример исследований машинистов и диспетчеров железных дорог. Правда, вокруг нас бушует масса «стрессоров», имеющих некий универсальный характер. Их-то и пытаются ловить психологи.

Кино, например. Вспомним разговоры, которые ведутся вокруг каждого нового фильма. «А о чем это кино?» – спрашивают вас или вы спрашиваете. «Ну как бы это тебе сказать, – отвечают вам, – долго рассказывать». – «Нет, ну правда, о чем?»

Вы задумывались, почему, прежде чем пойти в кино, мы всегда наводим справки? Чтобы узнать, хороший фильм или плохой? Да, конечно, поэтому. Но еще и потому, что нам непременно нужно знать, совпадает ли настроение фильма с тем, что у нас сейчас на душе. И если совпадает, то не слишком ли?

В кино ходят все. Это стрессор для всех. И потому о кино дак о стрессорном факторе есть специальные многочисленные исследования.

Несколько лет назад в Америке, в Калифорнийском университете провели такой опыт. Испытуемым показали кинофильмы о ритуальных обычаях австралийских аборигенов. Но не о простых. А о самых кровавых, Во время показа фильма за испытуемыми велось наблюдение, В минуты тяжелых сцен, изображавших саму ритуальную операцию, были зарегистрированы все признаки стресса: психологические (в поведении) и физиологические – изменение пульса, гормональные сдвиги, изменение электропроводимости кожи. Но не только для подтверждения этого факта ставил профессор Лазарус свой эксперимент.

Он пытался проверить, от чего зависит стрессовая реакция зрителей: от того, что происходит на экране, или от трактовки того, что показывают. С этой целью в эксперименте одному и тому же кинофильму дали три разных звуковых сопровождения.

Ритуальные операции – как к ним относиться? Первая версия объясняла: это опасно, это вредно, в раны легко проникает инфекция. Вторая – авторы эксперимента назвали ее «отрицанием» – отрицала первую. В ней утверждалось, что это великий праздник для всего племени, что подростки с нетерпением ждут посвящения в мужчины, что это день радости и ликования. Третье звуковое сопровождение – «интеллектуализация»: ученый-антрополог беспристрастно рассказывает о незнакомых зрителю обычаях австралийских племен. И наконец, еще один вариант – немой.

Лучше всего воспринимался немой вариант. Зрители были совершенно спокойны. Оба защитных варианта – «отрицание» и «интеллектуализация» – заметно снижали степень стрессовой реакции. Опадающие вниз зубцы электропроводимости кожи – наглядное тому свидетельство.

Серия киноэкспериментов показала: один и тот же фильм может вызвать, а может и не вызывать стрессовую реакцию. Все зависит от того, как ориентировать зрителя. Это означает не только то, что появление стресса можно контролировать. Это означает, как пишет профессор Лазарус, что в основе возникновения стресса часто лежат интеллектуальные оценки. Понятие оценки, продолжает он, было поэтически выражено в одной из реплик Гамлета: «Вещи сами по себе ни хор.оши, ни плохи. Наша мысль делает их такими».