В Винокуров - Энциклопедия загадочного и неведомого. Полтергейсты.

"Что же представляет собой этот "колдун"? - спрашивает Травин и получает в ответ: "Это так называемые в народе "бабка" или "дед", обладающие уникальными способностями гипноза. Вот они и могут сделать все, что пожелает "заказчик". Ведь всем известно, что практически в каждой деревне такие люди есть".

В ходе дальнейшей беседы журналиста с учеными последний сделал еще более сенсационное заявление:

"- Может ли "колдун", - спрашивает Исакова Травин, - сам присутствовать в квартире при полтергейсте?

- Может, - отвечает ученый. - При этом он остается совершенно… незамеченным.

- ???

- Да. Эксперименты в лабораторных условиях подтвердили возможность загипнотизировать людей так, чтобы они не воспринимали постороннего, то есть "выключать" его из их сознания, сделать его, условно говоря, "человеком-невидимкой".

Далее Виктор Трофимович подробно разъясняет, как "невидимка" творит полтергейст:

- Если в доме находится "колдун", которого окружающие не воспринимают, вряд ли надо объяснять, почему в квартире слышны чьи-то шаги, незнакомый голос, почему возгорается мебель, каким образом падают предметы, записки с угрозами или требованием заплатить энную сумму денег, почему вдруг с потолка льется вода…

Вроде бы на первый взгляд убедительно, но только вот одна незадача: немногочисленные, правда, фото-, кино- и телесъемки полтергейста в действии, сделанные как у нас, так и за рубежом, показали, что предметы падают, покачиваются или раскачиваются, а то и летают по воздуху явно сами по себе, никто невидимый их не несет и не швыряет. Аппаратура, к несчастью для автора "колдовской" гипотезы, ни словесному, ни бессловесному гипнозу не подвластна.

Однако о подобных тонкостях читатели не знали. А авторитет Академии наук, под сенью которой шла беседа журналиста с ученым, всегда был достаточно высок. Поэтому версия о колдовском происхождении полтергейста была мгновенно воспринята особо склонными к тому людьми - для них она стала как бы родной. Травин был буквально атакован десятками телефонных звонков в день, лавиной писем, посетителями, которые доказывали, что страдают именно от такого колдовства. При этом все они упорно не замечали, что в той статье слово "колдун" было взято в кавычки…

Натиск читателей был настолько силен, что Травин призвал на помощь меня. Так в моих руках оказалась пачка писем. Стал разбираться. Одно из них, от 4 февраля 1989 года, написал человек - назовем его Сидоровым, - живший в одном из городов Подмосковья. Письмо было адресовано прокурору этого города, копия - главному редактору газеты "Московский комсомолец": "Мне нужна помощь. Это как бы само собой. Нужно погасить в стране нарастающее колдовство, от которого страдают люди, затем уничтожить колдунов как главных врагов народа и перестройки.

Это не Барабашка. Это хищное зверье с черной дурной завистью, ненавистью. Их голыми руками не прощупаешь. Нужен строгий закон, без пощады карающий их.

Прошу сообщить результат разбора материала".

Пришлось разбираться. Много часов я провел в беседах с автором письма, которого, по его словам, вот уже сорок лет изводит колдовством соседка, назовем ее Ивановой, что крайне пагубно действует на здоровье Сидорова и его близких. Осенью 1988 года стало особенно плохо. К тому же, выкорчевывая 8 октября на своем участке старое дерево, Сидоров обнаружил под корнями "колдовской клад" и расценил находку так: "Замысел в кладе: подорвать здоровье людей и уничтожить". Подозрение, естественно, пало на соседку.

Фамилии всех участников этой истории по понятным причинам изменены.

Их отношения и в самом деле были до крайности обострены, что подтвердил разговор Ивановой с Сидоровым 21 ноября, который состоялся по инициативе последнего. Весьма примечательна приводимая Сидоровым такая фраза "колдуньи": "Если бы я могла колдовать, ты бы у меня ходил вверх ногами!" Но в заявлении на имя начальника городской милиции от 9 декабря Сидоров приводит не это, а другие ее высказывания. Он пишет, что имеются явные признаки "совершения колдовских действий" в его адрес, в чем подозревается соседка Иванова, которая в беседе с ним 21 ноября в присутствии гражданки Петровой призналась в своих злодеяниях: "Ее последние слова: "Колдовала и буду колдовать. Что ты мне сделаешь?! Свидетелей у тебя нет! Ты на моем пути стоишь сорок лет". Сказав это, она стала меня выгонять. Прошу направить вашего работника, сведущего в данных ситуациях". В конце приписка заявителя, что в последнее время он трижды обращался к священнослужителям, которые "колдовство подтверждают".

С чем только милиции не приходится сталкиваться, вплоть до полтергейстов и колдовства! Однако же она с честью вышла из положения, сообщив заявителю письменно, что "гражданка Иванова вызывалась в городской отдел внутренних дел, где была предупреждена о недопустимости недостойного поведения в быту", и что она 23 декабря "дала письменную расписку с обязательством не беспокоить Вас и Вашу семью". Таким образом, милиция как бы провела колдовство по графе "недостойное поведение в быту". Так ведь не на работе же!

Видел я и расписку. Она выглядит так: "Я, Иванова Марфа Петровна, обещаю Сидорову И. И. не делать плохого и не беспокоить". Так если б и впрямь колдовала, не собственноручно же в том признаваться!

Как бы то ни было, все это нисколько не успокоило Сидорова. 4 февраля 1989 года он обращается с заявлением к прокурору города и одновременно - в "Московский комсомолец". Заявитель пишет прокурору, в частности, следующее:

"После раскопки клада лопнуло мое терпение. Народ мучается, болеет и даже умирает, остаются калеки, и никому нет дела. Решил первоначально самостоятельно пойти на переговоры с Ивановой, которые состоялись 21 ноября. После переговоров было обращение в городской отдел внутренних дел. Теперь обращаюсь к Вам. Этот вопрос нужно, и как можно скорее, решить в масштабе страны".

Но прокурор, понятное дело, не торопился решать столь деликатный вопрос даже в масштабах вверенного ему города. Спустя месяц Сидоров вновь напоминает прокурору о себе. На этот раз он делает упор на сообщения средств массовой информации, в которых утверждается, что колдовство существует: например, один из священнослужителей рассказал ему, что несколько лет тому назад в Испании состоялся конгресс колдунов и ведьм: "Решали, как проникнуть в Россию". Особое место в этом своего рода обзоре высказываний прессы о колдовстве занимают материалы, связанные с "колдовской" версией полтергейста, предложенной дважды героем - статьи "Доморощенная магия" и телефильма "Кто там?" В. Т. Исаковым. Сидорова особо заинтересовали, как он мне признался, упомянутые в той статье "дед" и "бабка" с их уникальными гипнотическими и иными способностями; эти люди, утверждалось в статье, могут сделать все, что пожелает "заказчик". Сидоров сообразил, что в таком случае они могут его "расколдовать", и принялся за поиски, которые оказались успешными: "деды" и "бабки" подтверждали, что он страдает от наведенного колдовства, о чем Сидоров и сообщал прокурору. О том, что ни "деды", ни "бабки" ему не смогли помочь, он признался только мне…

Одновременно со вторым заявлением на имя прокурора Сидоров вновь обратился к главному редактору "Московского комсомольца": "Прокуратура и милиция города странно медлят с разбором этого вопроса. Прошу Вас, пожалуйста, сделайте через печать хоть какой-то сдвиг в положительную сторону".

Чем ближе я знакомился с Сидоровым, тем лучше понимал, что "сдвиг в положительную сторону" должен произойти прежде всего в его сознании. Нет, сам он отнюдь не был, как говорится, со сдвигом, а испытываемые им совместно с его домашними недомогания оказались вполне реальными, но колдовство не имело к ним никакого отношения - тому была более прозаическая причина, на которой вряд ли стоит подробно останавливаться: просто дом располагался в явно геопатогенной зоне. Скорее всего, и "колдунья" - соседка страдала по той же причине, но ее отношения с Сидоровым не позволили мне в том убедиться.

О геопатогенных зонах Сидоров не знал, о возможности же колдовства был наслышан давно. Статья "Доморощенная магия" лишь подтвердила, что его поиски идут в правильном направлении; она давала почти законное право обратиться в прокуратуру с жалобой на "колдовские действия" соседки. Мои доводы относительно того, что она тут ни при чем, абсолютно не воспринимались: ведь возможность колдовства, возражал Сидоров, подтвердил ученый из Академии наук.

Доказать свою правоту мне удалось благодаря одному печальному обстоятельству: соседка - "колдунья" отошла в мир иной. А недомогания-то остались. На мой вопрос, кто же теперь колдует, Сидоров отмалчивался, думал. И, решив бросить все свои силы на борьбу с геопатогенной зоной, на которой стоял его дом, попросил моего в том содействия. Но это уже совсем другая история.