Мария Згурская - Отцы-основатели

Улицы, названные в честь Бен-Гуриона, встречаются практически во всех израильских городах. А в Иерусалиме его имя носит район, в котором находятся все министерства: «Кирьят Бен-Гурион».

Во Франкфурте-на-Майне тоже есть улица Бен-Гуриона. Франкфуртцы в шутку называют этот район Голанскими высотами — из-за обилия высотных домов, построенных на небольшой возвышенности.

Имя Бен-Гуриона носит университет, расположенный в пустыне Негев — регионе, который премьер-министр считал очень важным в стратегическом отношении и на развитие которого потратил немало сил и средств. Выйдя в отставку в 1953 году, Бен-Гурион поселился в Негеве, в киббуце Сде-Бокер, надеясь личным примером привлечь сограждан к освоению пустынных земель. Международный аэропорт под Тель-Авивом — ворота Израиля — тоже носит имя Бен-Гуриона.

Можно с уверенностью сказать, что если бы после Второй мировой войны во главе Соединенных Штатов оказался не Гарри Трумэн, история Израиля была бы другой, да и само появление этого государства оказалось бы под вопросом.

Трумэн, ставший в апреле 1945 года неожиданно для себя самым могущественным человеком на планете, сделал почти невозможное для создания еврейского государства. Не случайно в Израиле до сих пор — в единственной, кроме США, стране — можно найти не только памятники Гарри Трумэну, но и школы, больницы и библиотеки, названные его именем. В исторической памяти израильтян Трумэн стоит в одном ряду с основателями нации и страны. «Эти израильтяне, — признавался позже он сам, — поставили меня на пьедестал рядом с Моисеем».

Однако роль Трумэна, детали его политической борьбы за создание и легитимизацию еврейского государства до сих пор остаются мало известными общественности.

Конфликт в Палестине имел длинную историю. Когда Трумэн стал президентом, Палестина была британским протекторатом, отделенным еще в конце Первой мировой войны от Оттоманской империи и управляемым Лондоном по мандату Лиги Наций.

Принятая в 1917 году Декларация Бальфура, названная по имени министра иностранных дел Англии, признавала Палестину в качестве родины евреев и фиксировала их право на организацию там своего государства. В ходе Первой мировой войны декларация была одобрена всеми великими державами. В 1922 году ее одобрила Лига Наций, которая и передала Палестину под протекторат Великобритании. На основе этой декларации британские власти уже в 20-е и 30-е годы позволяли евреям создавать там свои поселения. Однако Декларация вызывала резкое противодействие со стороны палестинских арабов, которые ко времени ее принятия сами еще не обладали собственным государством.

Английское правительство вскоре оказалось между молотом и наковальней — мусульманами Палестины, которые жили на ее территории, и евреями, которые надеялись переехать туда и образовать Израиль. Хотя в период между двумя войнами еврейское население Палестины и выросло с 80 тысяч до примерно 500 тысяч, арабы делали все, чтобы воспрепятствовать реализации Декларации.

Однако Вторая мировая война, ужасы Холокоста, появление в разных странах огромного числа еврейских беженцев окончательно обострили еврейский вопрос — настолько, что он потребовал срочного разрешения. Одновременно сионистское движение приобретало все более военизированную, агрессивную форму. Вооруженные еврейские подразделения стали вступать в постоянные стычки и с палестинскими, и с британскими силами.

В 1942 году на сионисткой конференции в Нью-Йорке было принято решение добиваться немедленного создания еврейского государства на территории всей Палестины и неограниченной иммиграции туда евреев со всего мира. Это не могло не усилить ожесточения арабов, которые в 1945 году создали Арабскую Лигу Наций, главной целью которой стало воспрепятствовать появлению еврейского государства на территории Палестины.

После парламентских выборов 1945 года в Англии ситуация еще больше осложнилась. На посту премьер-министра вместо Уинстона Черчилля, который публично заявлял: «Я являюсь сионистом!», оказался Клемент Эттли, чье правительство сразу стало разрабатывать планы ухода из Палестины и Греции и передачи управления там в руки ООН.

С самого начала своей деятельности в Сенате в 1935 году Трумэн поддерживал сионистское движение. В 1944-м он пообещал «помогать бороться за создание еврейской родины в Палестине».

С приходом в Белый дом его позиция не изменилась. Уже на восьмой день своего президентства, 20 апреля 1945 года, Трумэн встретился с раввином Вайзом. Президент сказал, что хорошо знает и еврейскую, и арабскую точки зрения на проблему Палестины, а также что случилось с евреями во время Второй мировой войны. Соединенные Штаты, заявил Трумэн, будут делать все возможное для того, чтобы помочь евреям обрести родину.

К этому времени сионистское движение стало влиятельной политической силой в Америке, игнорировать которую ни президент, ни другие политики не могли.

В 1946 году на встрече с американскими дипломатами-«ближневосточниками», предупреждавшими Трумэна о падении престижа США в этом районе из-за явных симпатий Белого дома к сионизму, президент сказал: «Прошу простить меня, джентльмены, но мне надо принимать в расчет сотни тысяч тех, кто стоит за успех сионизма. Среди моих избирателей нет сотен тысяч арабов».

Евреи составляли значительное число сторонников Трумэна в штате Миссури, откуда он избирался в Сенат, очень много их было в штате Нью-Йорк, дававшем 45 голосов выборщиков на президентских выборах, от них во многом зависела финансовая и политическая поддержка демократической партии, большую роль играли они и в средствах массовой информации страны.

Отметим, что и религиозное сознание Трумэна, как и знание им древней истории, еще больше склоняли его к идее создания еврейского государства на территории Палестины. Трумэн позже признавался, что всегда интересовался историей Палестины и знал, что этот регион какое-то время был одним из главных мировых центров. Однако «арабы никогда не смогли сделать регион таким же сильным и влиятельным в мире, каким он был раньше, хотя определенные возможности для этого все еще сохранялись».

Трумэн считал, «что под руководством евреев можно создать отличную индустриальную систему, а производительные возможности региона могли бы при этом использоваться и евреями, и арабами».

Лидеры США еще не были, однако, готовы к радикальному решению вопроса о Палестине. Когда на Потсдамской конференции Черчилль заявил, что будет рад, если Соединенные Штаты пожелают заменить Англию в качестве главной силы в этом регионе, Трумэн быстро ответил: «Спасибо, не надо».

В течение первых трех лет после окончания Второй мировой войны конфликт в Палестине был классическим примером неудачи в международной политике США, которая осуществлялась государственным департаментом без учета нюансов внутренней ситуации в стране. Для самого Трумэна борьба за создание Израиля стала борьбой и за то, кто определяет внешнюю политику Соединенных Штатов — президент страны или профессиональные чиновники и дипломаты госдепа.

Уже в беседе с раввином Вайзом Трумэн жаловался, что чиновники «советуют мне быть как можно более осторожным, говорят, что я не понимаю ничего, что происходит в Палестине и что я должен все оставить на рассмотрение так называемых экспертов… Некоторые «эксперты» государственного департамента думают, что они должны вырабатывать политику. Но пока я президент, я буду вырабатывать политику, а их работа — лишь ее реализовывать. Те из них, кому это не нравится, могут уволиться в любое время, когда захотят».

Трумэн сам находился под сильным давлением еврейского американского лобби, где важную роль играл старинный приятель президента и его бывший партнер по «Трумэну и Джакобсону» (галантерейному магазину в Канзас-сити) Эдди Джакобсон. Однако президент пытался действовать разумно. В письме сенатору Джозефу Боллу осенью 1945 года он признавался: «Я прямо говорю евреям, что если они готовы предоставить мне пятьсот тысяч солдат для ведения войны с арабами, мы можем удовлетворить их желание, а иначе мы пока погодим с переговорами. Я не думаю, что Вы и другие члены Сената склонитесь к тому, чтобы послать полдюжины дивизий в Палестину для поддержания еврейского государства. Я пытаюсь превратить мир в безопасное место для евреев, но при этом не хочу идти войной на Палестину».

Наконец, Трумэн остановился на позиции, которую заместитель государственного секретаря США Дин Ачесон описал так: «Во-первых, немедленная эмиграция в Палестину ста тысяч перемещенных евреев из Восточной Европы; во-вторых, полное неприятие политической или военной ответственности за это решение». То есть президент Америки фактически соглашался признать существование Израиля де-факто, не обещая сделать это де-юре.