Зинаида Макарова - Профессиональная защита подозреваемых, обвиняемых

Статья 7 Федерального закона установила обязанность адвоката отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами. В п. 11 ст. 53 УПК следует также установить право защитника использовать иные не запрещенные законодательством Российской Федерации средства (а не средства и способы) защиты.

В ходе реализации средств защиты важное значение приобретают тактические приемы, которые не имеют правового регулирования. Средства защиты подозреваемого, обвиняемого представляют собой систему действий, приемы защиты. В них входят как средства, установленные законом, так и средства, не запрещенные законом, к которым относятся тактические приемы, применяемые при осуществлении защиты подозреваемого, обвиняемого. Законные средства защиты подозреваемого, обвиняемого – это система действий, совершаемых им и его защитником по защите прав, свобод, законных интересов подозреваемого, обвиняемого, установленных или не запрещенных законом, в которых реализуются их права и полномочия, т. е. процессуальные формы их деятельности[73].

Любая защита в уголовном процессе должна осуществляться только в рамках закона, т. е. в определенных пределах, которые установлены частью второй ст. 45 Конституции РФ: каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Тем самым Конституция РФ установила пределы защиты. Защищая свои права и свободы, гражданин не должен нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ /. Данное конституционное положение определяет правомерность, допустимость защиты вообще и в уголовном процессе в частности. Это имеет отношение прежде всего к обвиняемому. Обвиняемый вправе давать объяснения и вправе отказаться от них, может давать как правдивые, так и ложные показания. Последнее в литературе иногда называют «правом на ложь». В отличие от потерпевшего и свидетеля обвиняемый не несет уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и задачу ложных показаний. Защищая себя, обвиняемый может говорить неправду, но только до тех пор, пока этим не нарушаются права и свободы других лиц. Поэтому ложный донос, клевета и другие общественно опасные деяния, запрещенные УК РФ, являются недопустимыми, неправомерными средствами защиты, как и препятствование суду и следователю осуществлять требования закона при производстве по уголовному делу[74]. Защита обвиняемого в последние годы нередко становится беспредельной, особенно по так называемым громким делам, а потерпевший весьма ограничен в своем конституционном праве на судебную защиту, доступе к правосудию и компенсации причиненного вреда. Его может оклеветать обвиняемый, говорить о нем всякие небылицы и тем самым подрывать его репутацию, причинять нравственные страдания и т. п. Потерпевший оказывается беззащитным от таких «обвинений». Свидетельский иммунитет также затрудняет, а то и вовсе лишает потерпевшего возможности защитить свои права. Нельзя оспаривать того, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого. Но с включением в круг лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, супруга, близких родственников (ст. 5 Конституции РФ и п. 4 ст. 5 УПК) защита своих прав и свобод для потерпевшего становится неразрешимой проблемой. Простой пример: очевидцами причинения тяжкого вреда здоровью являются только близкие родственники обвиняемого, которые отказываются давать показания; установить предмет доказывания не представляется возможным, дело прекращается, а потерпевший – больной, иногда неизлечимо больной, не получает ни компенсации за причиненный вред, ни морального удовлетворения от того, что преступник наказан. Да и другие граждане убеждаются в том, что преступник может уйти от ответственности, поэтому предпочитают самосуд, о котором сейчас так много пишут и говорят в средствах массовой информации. Совершенно очевидно, что недопустимо расширять права обвиняемого за счет прав и законных интересов потерпевшего, так как перед законом и судом должны быть все равны (ст. 19 Конституции РФ). Представляется необходимым установить в УПК общую норму следующего содержания: «Каждый участник уголовного судопроизводства вправе защищать свои права, свободы и законные интересы средствами, не нарушающими права, свободы и законные интересы других участников уголовного судопроизводства». Как правильно заметил К. К. Арсеньев, «задача присяжного поверенного помогать частным лицам в определении, охранении и осуществлении их законных прав, не выходя из пределов закона и действуя законными, честными средствами»[75].

Слово «адвокат» произошло от латинских «advocare», «advocatus» – призывать на помощь, призванный, что совершенно точно передает сущность деятельности адвоката: он призван помогать тому, кто к нему обратился, или обязан это делать в силу требований закона. Адвокаты образуют адвокатуру, которая «в собственном смысле слова представляет собой правозаступничество, т. е., другими словами, юридическую помощь, оказываемую нуждающимся в ней лицам специалистами – правоведами»[76].

Статья 48 Конституции РФ устанавливает право каждого на получение квалифицированной юридической помощи; в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно. Адвокат (защитник) упоминается лишь в части второй данной статьи Конституции РФ в связи с правом каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления воспользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.

Назначение адвокатуры как объединения адвокатов должно найти свое правовое закрепление в первую очередь в Конституции, ибо адвокатура призвана оказывать юридическую помощь гражданам, защищать их права и свободы, которые согласно ст. 2 Конституции РФ являются высшей ценностью. Мягко говоря, странно, что объединение людей, профессионально занимающихся защитой прав человека и гражданина, даже не упоминается в Конституции РФ.

Профессия адвоката является видом юридической профессии, под которой понимается «официально признанный государством и регламентированный законом род деятельности, связанный с правовым регулированием общественных отношений, обеспечением соблюдения членами общества правовых предписаний, требующий необходимых знаний и навыков, приобретаемых путем юридического образования или практического опыта, накладывающий на юристов социальную ответственность за эффективное выполнение возложенных на них обязанностей в системе разделения труда»[77].

Характер профессиональной деятельности адвоката можно определить, уяснив прежде всего юридическую природу адвокатуры. Е. В. Васьковский рассматривал адвокатуру как представительницу общества, а в судебном процессе как фактор правосудия и элемент судебной организации; адвокатура является таким образом, институтом в той ветви публичного права, которая носит название судебного или процессуального[78]. Дореволюционные юристы называли деятельность адвокатов общественным служением, адвоката – общественным деятелем, его профессию – общественной должностью, подчеркивая тем самым, что адвокатура создана для того, чтобы представлять общество в судебном процессе.

Н. Н. Полянский писал: «Как важно так организовать адвокатуру, чтобы она состояла из лиц, представляющих надежные ручательства, с одной стороны, знания дела, с другой – честности и порядочности»[79]. Н. Н. Полянский предъявлял к адвокатам требование компетентности и нравственности, для чего он предлагал установить постоянный и бдительный надзор за деятельностью членов адвокатского сословия; цель установления такого надзора достигается лучше всего, если адвокаты представляют собой самоуправляющийся союз[80].

Юридическую природу советской адвокатуры М. А. Чельцов в 1940 г. определял как государственное представительство прав и законных интересов отдельных граждан[81]. Государство несет обязанность по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ), поэтому оно должно быть заинтересовано в активной деятельности адвокатуры. Однако адвокат не может представлять государство в судебном процессе. Государство в уголовном процессе на стороне обвинения представляет прокурор, который не в состоянии одновременно защищать права и законные интересы стороны обвинения и стороны защиты, имеющих ярко выраженную противоположную направленность, хотя и обязан реагировать на нарушение закона как выраженной в нормах правах воли государства.

О. В. Орлова и Н. Н. Деев полагали, что адвокатуру можно отнести к общественно – государственным организациям, имея в виду прежде всего, характер ее взаимоотношений с министерством юстиции, которое осуществляло общее руководство коллегиями адвокатов в социалистическом обществе[82]. Хотя государственные органы в то время и осуществляли общее руководство коллегиями адвокатов (ст. 31 Положения об адвокатуре РСФСР, утвержденное 20 ноября 1980 г.), тем не менее даже это не меняло юридической природы коллегий адвокатов как общественных организаций, так как такое государственное руководство сводилось лишь к обеспечению законности в деятельности адвокатуры, а также прав и законных интересов граждан.