Yuriy - o fad3c0960b610c79

она попросила нас подогнать ее машину на дачу, поскольку, как она сказала, ей

необходимо вернуться в город. Потом тот же Онипко выставил на конкурс «свою»

работу, явно переданную ему Ксенией. И это сразу после смерти отца! Потом она

соврала, что парень в деревне. А сама вызвала его на дачу и не отпускала, чтоб не

распустил язык…

- Да, это так, - кивнул Суровин. – Я связывался с сотовым оператором. В те

двенадцать минут, что вы ехали к Онипко, он звонил Ксении.

- И она срочно вызвала его к себе. Он немного не успел, пришлось все-таки

пообщаться со мной. Но после разговора мигом полетел туда… Все прояснила

надпись Тамме на стекле…

- Что, кстати, означает эта надпись?

- Всего три слова: «Дочь – убийца отца». Едва мне перевели фразу, как я тут же с

находившимися на вскрытии оперативниками полетел на дачу. И думаю, что

подоспел вовремя. Еще чуть-чуть, и кто знает, что было бы с Тамме… Ксения что-

нибудь сказала о том, как совершила убийство?

- Рассказала. Она все продумала, рассчитала даже необходимое время. Перед

мостом попросила отца остановить машину и сказала, что ее тошнит. Она ехала на

заднем сиденье. Открыла дверцу, попросила отца помочь. Он вышел, поддержал

ее. Выбираясь из салона, она нащупала на полу кувалду, заранее приготовленную

ею. Выпрямилась и нанесла отцу несколько ударов. Один из них оказался

смертельным. Потом приклеила к обуху волосы Кучина, взяла его перчатки и

спустилась к реке. Обмыла рукоятку кувалды и зацепила ее за куст. Перчатки, выпачкав в крови отца, аккуратно пристроила на кусте, а другую в воде – так, чтобы она не уплыла. Вымыла руки, переоделась в чистое платье и вызвала

милицию…

57

- То-то она так усиленно пыталась навести нас на коллег Рябича, - перебил Лобов.

- Старалась изобразить преступников непрофессионалами - вспомните «темные

очки» и «повязанные косынками подбородки»…

- Вот-вот, - кивнул Суровин.

- Постойте, Николай Владимирович, вы говорите – его перчатки. Как это понять?

- Очень просто. В апреле все сотрудники кафедры работали на субботнике. После

работы Кучин выбросил нитяные перчатки в мусорную корзину, а Ксения

незаметно спрятала их. Еще тогда она замыслила это преступление. Потожировые

выделения выветрились за несколько месяцев. Ну вот, переодевшись, она

вывалялась в пыли и крепко саданулась головой о бампер – чтобы гематома на

голове появилась.

- Но если она, как вы говорите, переоделась – то куда дела прежнюю одежду, видимо, запачканную кровью отца? Ведь мы осмотрели всю округу…

- Вот здесь мы с вами немного не доработали, Всеволод Никитич. Помните

большую сумку, что была на плече девушки, когда мы подъехали к месту

преступления?

Лобов вспомнил и кивнул.

- Вот в этой-то сумке и лежала окровавленная одежда. Мы ведь джентльмены, где

не надо. Постесняемся рыться в дамской сумочке, - укоризненно заметил Суровин.

Лобов сокрушенно молчал. Что ни говори, это была и его недоработка.

- Ну, Всеволод Никитич, не сокрушайтесь так. У каждого бывают промахи, -

приободрил Суровин. Глаза его озорно сверкнули, и Лобов понял, что они квиты.

- Наручники она, естественно, приобрела через интернет? – спросил он.

- Естественно. Нынче там можно хоть танк купить…

- Разрешите идти, Николай Владимирович?

- Конечно. И поздравляю вас с окончанием этого дела!.. Одну минутку.

Лобов остановился в дверях.

- Говорят, что вы каждое свое расследование называете как-нибудь, вроде роман

пишете.

Лобов кивнул.

- И как назовете это?

- «Вопреки уликам», - ответил Лобов и закрыл за собой дверь.

58