Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya

— Их надежды и мечты просто не совпали. Здесь ничего нельзя было сделать.

— Взаимной любви недостаточно, чтобы все закончилось хорошо, да…?

— Есть бесчисленное множество вещей, которые зависят от внешних обстоятельств, не так ли? Ты, конечно, понимаешь это, поскольку уже однажды в прошлой жизни достигла совершеннолетия.

— Я много читала об этом в книгах, но… на самом деле я никогда не встречала пару, у которой не сложилось бы все хорошо после того, как выяснилось, что они питают чувства друг к другу.

Этого было достаточно, чтобы Фердинанд понял, что мир, из которого пришла Розмайн, был лишь не более, чем поверхностно похож на его собственный. Похоже, между мирами было много существенных различий, и он мог догадаться, что среди них было и то, как люди воспринимали брак.

— Было два возможных пути, которые они могли бы пройти, чтобы сделать их брак реальностью: Бригитта, младшая сестра землевладельца из средней знати, могла ступить на ступень ниже в ранжировании дворян и жить в квартале знати; другой — Дамуэль, второй сын из рода низших дворян, через брак мог стать средним дворянином.

— А в чем проблема с тем, что Дэмуэль стал бы средним дворянином? Ведь это явно лучше, чем то положение, в котором он находится, — небрежно сказала Розмайн, что показало, как мало она знает о дворянах.

— Это потребовало бы, чтобы Дамуэль оставил службу в качестве рыцаря-стража и переехал в Илльгнер. Хотя это было бы приемлемо для обычного низшего дворянина, его нынешнее положение довольно необычно: он не только обязан своим положением и своей жизнью твоей доброте, но и слишком много знает о тебе, чтобы его можно было спокойно отпустить, — объяснил Фердинанд. По очевидным причинам ни публика, ни Бригитта не знали, что Дамуэль обладал информацией о том времени, когда Розмайн была простолюдинкой.

— Разве я не могу просто дать ему разрешение уйти? Например, прямо сейчас? Смогут ли они тогда пожениться?

— Для этого уже слишком поздно. Эльвира познакомила Бригитту с новым мужчиной, за которого та вышла замуж этим летом. Теперь она вернулась в Илльгнер.

— Это произошло слишком быстро… Я не могу в это поверить.

Она была более чем готова отпустить Дамуэля и отправить его в Илльгнер, несмотря на все, что он знал о ней, и все для того, чтобы сложились отношения между Бригиттой и Дамуэлем.

Фердинанду ничего не оставалось, как мысленно поаплодировать Эльвире, которая почувствовала возможную опасность и быстро предотвратила её, прежде чем успела проснуться Розмайн.

Фердинанд не собирался говорить об этом Розмайн, поскольку она очень поддавалась чувствам, когда дело касалось смерти и счастья других людей, но если бы Дамуэль решил переехать в Илльгнер, то он внезапно скончался бы к концу месяца. Сохранение в тайне столь важной информации об эрцгерцогской семье было для Эренфеста важнее, чем жизнь одного единственного низшего дворянина.

— Кстати, твои повара просили разрешения жениться, — добавил Фердинанд. — Это разрешение также не могло быть дано, пока ты спала. Они все еще ждут ответа, поэтому я предпочел бы, чтобы ты уладила этот вопрос, а не пребывала мыслями в прошлом.

— Полагаю, для Хьюго наконец-то наступила весна… — сказала Розмайн, пытаясь улыбнуться. — Я рада за него, — несмотря на её слова, выражение её лица было таким же, как и тогда, когда она высказывала свои опасения по поводу того, как сильно все изменились.

— Полагаю, твои слуги знают о происходящем в приюте и мастерской больше, чем я. Будет лучше, если вопросы касающиеся этого ты задашь им.

— …Верно.

Заметив тревогу на застывшем лице Розмайн, Фердинанд снова задумался, не зная, как лучше её успокоить. Он знал многих людей, которые пользовались юрэ́вэ раньше, но они спали от десяти дней, до самое большее — сезона; но сон продолжительностью два полных года это было просто неслыханно. Пристально наблюдая за ней все эти годы, он так отчаянно молился о хоть каких-то переменах к лучшему, что не мог полностью сопереживать её волнению по поводу произошедших за это время перемен. Скорее, он испытывал больше сочувствия к её слугам и родственникам, которые провели последние два года, постоянно переживая о том, когда она проснется и проснется ли вообще.

— Розмайн, я не знаю, чего ты боишься, но все твои слуги очень ждали, когда ты проснешься. Они следовали оставленным тобой указаниям, управляя твоими покоями, приютом и мастерской в твое отсутствие. Они посвятили себя созданию новых книг и делали все возможное, чтобы обеспечить твое счастье по пробуждению. Ты не должна бояться того, насколько они выросли, а скорее радоваться этому.

— Вы правы! — вспыхнула радостной улыбкой Розмайн. Это была её обычная искренняя улыбка, и Фердинанд испустил долгий вздох облегчения.