Смертник из рода Валевских. Книга 7. - Василий Михайлович Маханенко

Обсудив сам с собой этот вопрос, я ещё раз поёрзал в кресле, находя более удобную позу. Нет, никого предупреждать я не собираюсь. Аделина утверждала, что учебники по рунной магии тёмных в Цитадели имеются и ими занимаются. Так что не только я, но ещё кто-то из присутствующих должен понимать, что означают кровавые полоски на лице Фарди. Если этот кто-то ничего не предпринимает, не решаясь потревожить высших иерархов, Свет ему судья. Я же ничего Цитадели не должен, в то время как она мне знатно задолжала. Причём дело не столько в артефактах, которые, конечно же, жалко до жути, сколько в несанкционированном доступе к моей записной книге. Даже в известность не поставили, посчитав, что я должен закрыть глаза и принять тот факт, что со мной поступили именно так. Цитадель делает только то, что её вздумается, считая любое своё действие проявлением воли Света. Так может, стоит пустить немного тьмы, чтобы Свет вспомнил, ради чего он вообще появился в этом мире?

Я не альтруист и бесплатно батрачить на Цитадель не собираюсь, чтобы они себе не придумали. Сейчас моя задача выбраться из Цитадели и, позабыв об Аль-Хорезме, в срочном порядке возвращаться в Кострищ. Никакого обучения у мастера Мерама мне больше не нужно — становиться рунописцем, с лёгкостью разменивающим человеческие жизни на результат, я не хочу. Нужно становиться сильнее, причём как можно быстрее. Что у меня для этого есть? Практически всё! Ресурсы разлома почти в неограниченном количестве. Вскоре Храм Скрона должен сделать мне предложение за закрытие разлома, так что артефакты рано или поздно появятся. Главное сейчас — вернуть или получить новые рецепты на прокачку магических камней и создать сильных магов. Затем в ход пойдёт костяная броня и изготовление полного мифрилового доспеха. Как мне, так и моим ближайшим соратникам. Осталось понять, кого я могу назвать ближайшими соратниками? Да и могу ли? Три-четыре месяца, конечно, не тот срок, чтобы досконально проверить всех и каждого, но конкретно эти люди обязаны мне всем и сделают всё, чтобы и дальше становиться сильнее. Алия, Густав, Элеонора, Буравчик, Баламут, Алексий Снор. Только сходу я могу назвать шесть человек, не связанных ни с Кималем Саренто, ни с церковью, ни с императором, ни высшей аристократией. Возможно ещё виконт Курпатский, но по нему пока есть вопросы — слишком долго он служил у герцога Турбского. Нужно время. Если прижмёт окончательно, заберу Злого Инженера и тех людей, которых он может мне порекомендовать. Да, тёмный уже старик. Несмотря на внешность, ему уже далеко за шестьдесят, но это не делает его слабым. Наоборот — это делает его только сильнее. Мудрее. А мне порой его «человеколюбия» крайне недостаёт.

Когда принимаешь решение о том, как поступить, жить становится куда как проще. Фарди доставили к поленьям и несколько церковников достаточно ловко затащили девушку к столбу. Щёлкнули цепи, приковывая девушку и, наконец, Карине развязали рот.

— Карина Фарди! — голос глашатая наполнил площадь. — Церковь светя яростно блюдёт право человека на жизнь. Любой человек, что ходит в Свете, обладает таким правом и только коллегиальным решением высших иерархов церкви или империи данное право может быть попрано. Ты не входишь ни в один из обозначенных кругов. Ты посчитала себя выше закона, гарантирующего человеку жизнь. Ты посягнула на святое и убила эрцгерцога Максимилиана Валевского подлым выстрелом. Ты запятнала репутацию падишаха Баязида Третьего, пригласившего тебя в качестве гостя в свой дом. Ты попрала законы не только церкви Света, но и Шурганской империи! Наказание за такое одно — смерть! Твоя душа стоит на распутье. Она ещё не погрязла окончательно во тьме, но и в Свете её уже нет. Чтобы спасти тебя и вернуть к Свету, коллегия епископов приняла решение очистить тебя огнём! Выжечь всю скверну, что поселилась в твоей душе и даровать тебе возможность предстать перед Светом чистой и непорочной. Той, какой ты была, впервые явившись в Цитадель! Да будет так!

Слушая приговор, мне с трудом удавалось удерживать спокойное лицо. Большего лицемерия за свою жизнь я, кажется, ни разу не слышал! Как красиво, а? И право на жизнь, и возвращение в Свет, и возвращение в стан белых и пушистых. Едва ли не каждое слово, что с таким апломбом выкрикивал глашатай, вызывало у меня рвотный приступ, но, после того, как я посмотрел на окружающих меня фанатиков, все вопросы отпали сами собой. Они действительно верили в то, что им только что сообщили. Цитадель бережно относится к любой жизни, а то, что совсем недавно двадцать человек прикончили по велению церковников, чтобы нацепить мне на спину символы мастера Мерама, не считается. Это другое! Церковь бережно относится к жизни только тех людей, что выгодны ей здесь и сейчас. Всё остальное вторично и не подлежит рассмотрению. Лицемеры. Какие же здесь собрались лицемеры! Пусть только Кималь Саренто ещё раз попробует мне рассказать о том, что Крепость погрязла в коррупции, а Цитадель является истинным оплотом Света. Да, здесь фанатик на фанатике, вот только их поведение в корне отличается от доктрин их же церкви!

Карина слушала приговор с высоко поднятой головой, взирая на всех с той брезгливостью, с которой все смотрят на грязь под ногтями. Вот только кроме презрения существовало что-то ещё. Мелочь, на которую многие могут не обратить внимание. Ведь мы находимся в точке наивысшего сосредоточения Света, чего здесь опасаться? Кругом высшие иерархи Цитадели, кардиналы, Папа и даже Инквизитор, в конце концов! Что может пойти не так? Однако кое-что не так происходило — губы Карины Фарди шевелились, словно она что-то бормотала себе под нос. Словно взывала к Свету, чтобы тот сжалился над своим чадом и даровал быструю смерть. Вот только взгляд девушки не оставлял даже малейшей надежды, что она думает о спасении своей души. Понимая всю бесполезность, я использовал «Анализ» на девушке. Ничего необычного. Всё те же параметры, что и раньше, всё те же усиления, всё те же камни, разве что…

Разве что появилась непонятная приписка в одном из пунктов. Если бы я не делал «Анализ» Карины раньше, сам бы точно пропустил эту мелочь, но функционал сравнения выдал всё, что отличало текущую девушку от той, что имелась в моей памяти. И это отличие заключалось