Iris Black - Отрезок пути

В августе тоже есть, чем заняться. Необходимо убедиться, что преподаватели не растеряли способности доносить до студентов хотя бы малую толику собственных скромных знаний, согласовать с ними учебные планы и расписания, выслушать и раскритиковать их «гениальные» идеи. Также обязательно нужно проверить сам замок и оценить, насколько учебные и жилые помещения пригодны для занятий и проживания соответственно. Это глупые дети искренне верят, что разрушенный в результате очередной идиотской дуэли класс полностью восстанавливается от одного только моего свирепого взгляда – на деле все гораздо сложнее. Конечно, следить за порядком в замке – забота эльфов, но я считаю нужным проверять абсолютно все, хоть и знаю, что на эльфов можно полностью положиться.

Но, даже несмотря на все эти заботы, летом спокойно. По крайней мере, по школе не носятся стада учеников, и я могу заниматься своими делами, не отвлекаясь на всякие глупости. Впрочем, во время учебного года с большинством моих обязанностей вполне успешно справляются Невилл и Астория. Но приближение каникул не может не радовать. Сейчас, правда, еще июнь, время экзаменов, но скоро они закончатся, и можно будет вздохнуть относительно свободно.

По правде сказать, после окончания войны я не думал, что снова стану директором школы. Вот в том, что никогда больше не буду преподавать, я был уверен. Нет занятия хуже, чем вбивать в тупые головы студентов основы своего любимого предмета. Всегда считал, что подобное издевательство следует внести в список запрещенных приемов. Ну, а должность директора я изначально считал вынужденной и временной мерой.

На следующий день после моего официального пробуждения я тайком с помощью Райка благополучно отбыл… в дом Лонгботтомов. Идея принадлежала Августе, которая навестила меня после суда. Уж не знаю, с чего она взяла, что я не сплю, но решила проверить. И не придумала ничего умнее, чем изо всех сил (а сил у нее, несмотря на возраст, немало) ткнуть меня шпилькой для волос. Нет, болевой порог у меня довольно высокий, и не такое приходилось терпеть. Но кто бы мог ожидать от приличной пожилой женщины подобного хамства?

Признаться, на какое-то мгновение я решил, что она сейчас начнет обвинять меня во всех смертных грехах, но, к счастью, ничего подобного она делать не стала. Впрочем, теплых и приятных слов я от нее тоже не дождался, но это и к лучшему. Августа заявила, что их дом – это идеальное место для того чтобы надежно спрятаться от любопытных глаз. В моем доме к тому времени журналисты практически поселились, да и у меня не было ни малейшего желания возвращаться на Спиннерс-энд. В Хогвартс тоже как-то не тянуло – слишком уж там многолюдно. Искать же меня в доме Лонгботтомов действительно, как ни странно, никому бы просто не пришло в голову. Смешно ожидать, что я стану скрываться там, где ежедневно собираются толпы журналистов, которым хозяйка охотно раздает интервью. Надо было видеть выражение лица Невилла, когда до него дошло, куда именно я собираюсь перебраться из больницы Сент-Мунго. До сих пор приятно вспомнить. А дом у них большой, мне там никто не мешал. Единственная проблема – огромная кровать, занимавшая добрую половину выделенной мне комнаты, совершенно не способствовала серьезному времяпрепровождению. С учетом того, что Невилл действительно не знал, где я буду жить, и комнату подбирала его бабушка, мне начало казаться, что ему с ней повезло.

В день отбытия я даже выполнил пожелание Августы и в ее присутствии послал министра магии (он единственный, кроме Невилла, Августы и Райка, был в курсе, где я собираюсь спрятаться). Применять ко мне санкции Кингсли за это не стал, да я и посылал его не слишком искренне – в конце концов, мы давно знакомы и никаких личных конфликтов у нас никогда не было.

Вообще-то, я бы с радостью убрался подальше от Англии, как только Райку, наконец, надоело надо мной трястись, но нужно было дождаться окончания судебных процессов, на которых я был одним из главных свидетелей, а также пережить Торжественную Церемонию Награждения И Чествования Героев Второй Магической Войны. Вот именно так – пафосно и все с большой буквы.

Собранная мной за годы шпионажа информация, конечно, сделала свое дело и поспособствовала поимке большинства Пожирателей смерти и освобождению невиновных, поэтому самым главным, и, пожалуй, единственным, раздражающим фактором в судебных заседаниях стало их количество. И на каждом из них требовались мои показания. А это – мое драгоценное время, потраченное на глупости. Не говоря уже о том, что все подсудимые, как один, брызжа слюной, обещали выйти из Азкабана и рассчитаться со мной с особой жестокостью. Впрочем, глупые угрозы меня как раз не взволновали.

Нарциссу и Драко, разумеется, оправдали. Ничего другого я и не ожидал. Драко Визенгамот оправдал из жалости, а Нарциссу – из уважения. Что-что, а это чувство она вызвать умеет. Упорное нежелание Люциуса обсуждать мою персону во время слушания особого удивления у меня не вызвало. Выкрутиться он всегда умел и прекрасно понимал, что в данном случае ему могу помочь только я. Ни на Поттера, ни на кого-либо другого рассчитывать не приходилось. Ну, а мне не оставалось ничего иного, кроме как выступить в его защиту – ради Нарциссы и Драко и в благодарность за то, что не стал очернять меня. А поскольку на тот момент я из обвиняемого уже успел превратиться в героя, мои показания стали решающими.

После окончания судебных процессов в Министерстве состоялось Величайшее Празднество. Мы получили полагающиеся Ордена Мерлина различных степеней тяжести, выслушали пафосные речи и даже побеседовали с Ритой – для своих и интервью не жалко. Тем более, вопросы она задавала вполне адекватные, вела себя пристойно и не пыталась писать раньше, чем мы заговорим. Через час мы решили, что в нашем присутствии на этом празднике жизни больше нет необходимости.

Уйти незамеченными не получилось – в Атриуме нас поджидала толпа журналистов, которым не удалось достать приглашения на церемонию. Разумеется, они налетели на нас, точно стая коршунов на умирающих, хором задавая самые что ни на есть провокационные и неприличные вопросы. Особенно отличился один плешивый блондин – я уже думал, каким заклинанием его обезвредить, чтобы не попасть под арест, но Невилл меня опередил. Проклинать наглеца он не стал – просто с милой улыбкой выслушал его и, не переставая улыбаться, засветил в челюсть.

Я до сих пор периодически насмехаюсь над ним из-за этой маггловской выходки, но, честно говоря, это было красиво. Остальные журналисты моментально разбежались, и мы смогли спокойно покинуть Министерство. И до сих пор, как ни смешно, они больше боятся его кулаков, чем моих проклятий, хотя последнее на порядок опасней.

Потом мы заглянули домой, переоделись, прихватили необходимые вещи и отправились прямиком в Южную Америку, точнее, в Бразилию. Там нас уже ждал Элджи Лонгботтом, который купил для нас небольшой домик почти на берегу океана в одном из мест, недоступных для магглов. Как ни странно, он оказался относительно вменяемым человеком, поэтому я решил сжалиться и не стал его морально давить. Пусть живет.

В Бразилии мы провели почти два года, и это время было самым спокойным в моей жизни. Конечно, блуждания по джунглям никак нельзя назвать безопасным времяпрепровождением – южноамериканские магические леса на порядок опасней Запретного леса – однако, по сравнению с войнами и шпионажем, эти прогулки вполне можно сравнить с чтением любимой книги в мягком кресле. С людьми мы не общались – только с Элджи, который привозил нам продукты. Связаться с нами никто из знакомых не мог, кроме эльфийки Минси, но ей было приказано делать это только в крайнем случае.

Крайний случай наступил на исходе второго года. В дом, который мы уже привыкли считать своим, аппарировала Минси с сообщением о том, что несколько студентов Хогвартса находятся в Сент-Мунго в тяжелом состоянии, и Минерве МакГонагалл, которая после войны стала директором школы, требуется наша помощь или хотя бы совет.

Долго мы не думали. Невилл к тому моменту уже начал скучать по друзьям. Я, конечно, сделал вид, что страшно недоволен перспективой возвращения в Британию, но в душе и сам устал от столь длительного тесного общения с дикой природой. Вернувшись, мы обнаружили, что без нас все буквально разваливается.

В школе началась самая настоящая травля слизеринцев. Она и раньше имела место быть, но после безоговорочной победы Поттера сотоварищи приняла поистине угрожающие масштабы. Слизеринцы, разумеется, в долгу не оставались. Кроме того, Минерва не придумала ничего лучше, чем назначить деканом Гриффиндора Перси Уизли, а более неподходящей кандидатуры, на мой взгляд, найти было просто невозможно. Впрочем, Минерва и сама постепенно это поняла, но другие варианты ей нравились еще меньше.

Она честно призналась, что с обязанностями директора не справляется, и предпочла бы вновь занять прежнюю должность, чтобы хоть как-то контролировать окончательно распоясавшихся гриффиндорцев. Как я и опасался, Минерва предложила мне снова стать директором школы.