Феникс - Las Kelli

нём было всё. И когда Кейнан закрывал глаза и переставал думать, а только чувствовал, он ощущал это, самую суть, то, чем был Эзра, без слов, без взглядов, без его красоты, без всего того, что сводило в нём с ума само по себе. Но Кейнан любил то, что создавало эту красоту, что делало тонкие пальцы Эзры такими горячими, что заставляло его смеяться или плакать, что отражалось доверчивостью и хитростью в его глазах, что придавало мягкости и стремительности его движениям, что делало его Эзрой. Всё, что было Эзрой. То, кем он был. Кейнан любил в нём всё, чем он был, и перестань он видеть и слышать его, перестань он прикасаться к нему и будь он где угодно — пока в этом мире остаётся хоть крупица того Эзры, которого он знает, он будет любить его. И каждый раз, глядя вот так ему в глаза, он понимал это, и каждый раз ощущал свою любовь только сильнее.

— Там чёрный рынок, — сказал Кейнан.

— Я в курсе, — ответил Эзра.

— Это опасно, — сообщил Кейнан.

— Ты предпочёл бы, чтобы я тайком полетел туда один, без тебя? — бессовестно отпарировал Эзра. — Потому что я бы полетел, ты же знаешь.

Кейнан вздохнул и отвернулся.

— Нет.

— Значит я всё сделал правильно, — победоносно заявил Эзра, и Кейнан снова вздохнул.

Да что с тобой не так? — думал Эзра. Если бы ты вот ещё секундочку не отвернулся, я бы, может, набрался смелости и поцеловал бы тебя. Я уже, между прочим, много раз вот так чуть не набирался смелости! Вот уже прямо почти сделал это! Много раз! Я прямо вот детально уже знаю, как бы это было. Причём в ста вариантах. И я, Кейнан, зуб даю, что ты тоже знаешь. Ты точно знаешь, как пахнет моя кожа, какие на вкус мои губы, знаешь всё, чего бы я хотел, и уж точно знаешь, чего бы хотел ты. Даже я это знаю, а ты всё делаешь вид, что это не так. Что вообще я делаю неправильно? Тебе кажется, что это не любовь, что я не понимаю, какой она должна быть? Да, конечно, я умираю, как тебя хочу, и только вот не надо мне тут, что ты хочешь этого меньше. Я, конечно, падаван, но я же не слабоумный и мне не пять лет. Но я хочу тебя не потому, что ты такой крутой парень… хотя, конечно, Кейнан, будем честными: ты крутой. Но вообще, конечно, я бы и просто так тебя хотел… И ведь я тоже ничего. Я только сегодня с утра проверял! Смотрел на себя в зеркало и думал: Эзра, ну ты же так хорош собой, что не так с твоим мастером? Что ему надо вообще?! Мог бы и запасть просто на твой цветущий вид. Хотя бы только на него. Мне много не надо, Кейнан, правда, я всё понимаю. Я знаю, как много вещей для тебя важнее меня. Мне не нужно, чтобы ты отказался от всего ради меня, мне нужно немного, всего ничего, и я буду счастлив, правда, потому что я люблю тебя, и мне хватит самой малости. Иногда я думаю, что мне будет достаточно только возможности коснуться тебя. Правда, потом я касаюсь и понимаю, что — нет, маловато всё-таки. Ещё бы чего-нибудь. Но пожалуйста, не думай, что я просто малолетний кретин, который не понимает, что чувствует. Ты же знаешь, что это не так, я не верю, что ты можешь не знать. Потому что ты всегда всё знаешь. Ты всегда понимаешь. Ты видишь меня так, как не видит и не видел никто и никогда. Как я могу не любить тебя только за это? Что, на это ты скажешь, что я влюбился в мастера, потому что он был ко мне добр? Я люблю тебя, потому что больше нет такого, как ты. И потому что, даже если бы был, мне он был бы не нужен. Мне нужен ты. И я не буду с тобой спорить — я не знаю, почему. И мне наплевать. Мне не нужны аргументы. Мне нужен ты.

— У тебя есть план? — спросил Кейнан.

— Ну, вроде того, — ответил Эзра.

— Отлично, — пробурчал Кейнан.

— Да всё будет в порядке, — заверил его Эзра и плюхнулся в кресло. — И главное — это единственное место, где есть хотя бы шанс найти сабинины краски. Когда мы пасовали перед трудностями, Кейнан?

Кейнан не выдержал и хмыкнул.

— Никогда, Эзра.

Эзра довольно улыбнулся и закинул руки за голову.

Они оставили Фантом чуть поодаль и добрались до рынка пешком. Рынок занимал огромную площадь под открытым небом. В самом центре был небольшой городок, а вокруг — и маленькие домики, и временные постройки, и палатки, и небольшие грузовые корабли, и даже маленькие шустрые истребители, рядом с которыми скучали грозного вида наёмники или пронырливые пилоты торговали трофеями прямо из кабины.

— Я знаю тут одного парня, — сказал Эзра.

— Конечно знаешь, — хмыкнул Кейнан. — На него можно положиться?

Эзра посторонился, пропуская спешившего мимо угнота с ворохом какого-то тряпья, и с укором взглянул на Кейнана.

— Издеваешься? Конечно, нет. Он же вор. Но он может достать что угодно. Буквально что угодно.

Кейнан нагнулся, чтобы пройти под низким навесом, и споткнулся об маленького дроида, шустро переезжавшего дорогу поперёк. Дроид взвизгнул, крутанулся на месте и помчался дальше. Какой-то бугай на тележке с огромными ящиками крикнул «Посторонись!» и промчался в миллиметре от Эзры, шарахнувшегося в сторону. Народу здесь была уйма и торговля явно шла оживлённо.

— Однажды он достал для Визаго какую-то зверушку, — увлечённо продолжал Эзра, лавируя в толпе, — типа небольшой крысы на длинных ногах, с зубами, как мои пальцы, ушами, как у слона, хвостом, как у бобра…

— Так а чем именно она была похожа на крысу? — уточнил Кейнан, уворачиваясь от тех, кто уворачивался от Эзры и норовил врезаться в него.

— Ну, не знаю… Носом? И размером. Если брать большую крысу. Так вот, эта крыса была с какой-то планеты, где почти вся фауна уже вымерла, и этих крыс — раз-два и обчёлся во всей галактике.

— И зачем она была нужна Визаго?

— Ты не поверишь. Они потрясающе поют.

— Поют? — опешил Кейнан и тут же, зазевавшись, чуть на навернулся, наткнувшись на какую-то длиннющую балку, которую двое рабочих тащили через дорогу.

— Прикинь, — отозвался Эзра и хрустнул яблоком, которое только что стащил с лотка. — Кто бы мог подумать, — продолжал он с набитым ртом. — Обалденно поют,