Сергей Ким - Ничья жизнь

- Рей!

Дёрнулся было к Первой…

- Синдзи, стой! - раздался у меня в голове голос Мисато. - Не уходи с позиции… - майор тяжело закашлялась. - Возможен… повторный удар…

Скрипнув зубами, я остался стоять на месте, но вывернул шею, удерживая Прототип в поле зрения.

- Рей, ты в порядке? Рей, ответь!

- Я… в порядке, - послышался слабый, но уверенный голос Аянами.

Ева-00 отняла руки от головы и вновь приняла положение для стрельбы лёжа.

Фух… Словно гора с плеч…

- Доложить обстановку! - скомандовала Мисато.

- Ева-00 и Ева-01 не повреждены, питание штатное - от кабеля.

- Хорошо. Что с рейлганом?

- В норме, но следующего выстрела может и не выдержать…

- Всё равно нужно попытаться… Начать подготовку к следующему выстрелу!

Аянами дослала снаряд в ствол рейлгана.

- Рей, ты должна сделать ещё один выстрел, - глухо произнесла Кацураги. - Рамиил ранен, нужно его добить. Ещё один выстрел, Рей, ещё один…

- Есть, - твёрдо произнесла Первая. - Я сделаю это.

В пол-уха слушая их радиообмен, я перевёл взгляд на застывшего в своей последней трансформе Ангела. Он жив и мы живы, но кто-то из нас должен умереть…

Это - дуэль, где ставка не честь, а существование целого мира…

А значит нужно во что бы то ни стало удержать следующий удар.

- Запущена система прицеливания…

- Захват цели!

- Начать завершающую стадию зарядки…

- Внутри объекта зафиксирована энергетическая реакция! - панический вопль резанул по ушам.

Лучи Рамиила засветились призрачным голубоватым светом.

- Нет!!!

Доли секунды мне хватило на принятие решения. Я чётко видел, что моя новая позиция находится аккурат на пути всесокрушающего луча Ангела. В прошлый раз большая часть энергии выстрела оказалась потрачена на превращение половины соседней горы в пепел, но уж теперь-то Рамиил наверняка прицелится получше…

Это если попытаться перевести все мои мысли в развёрнутую форму.

На деле же я просто рванул вперёд, упал на левое колено, пропахав борозду в бакелите. Выставил щит, подперев его плечом и правой рукой, и развернул АТ-поле на максимум.

А в следующий миг в гигантский скутум словно ударили кувалдой. Меня обдало нестерпимым жаром, от которого не спасал ни щит, ни собственная броня Евы. Складывалось такое ощущение, что я собственным телом пытаюсь остановить бурлящий поток… Поток лавы!..

Вокруг бушевал самый настоящий огненный шторм, в котором плавились любые материалы, и горел даже сам воздух. Гудящий поток плазмы бил прямо в подставленный щит, а вокруг в прах превращался бакелит площадки.

Я зашипел от боли, когда жар пробился сквозь все термоизоляционные слои специального керамического покрытия скутума и начал припекать руки и плечо. Хотелось бросить его к чёртовой матери и куда-нибудь убежать, но нельзя, нельзя, нельзя…

Словно сквозь вату до меня доносились какие-то чужие и незнакомые голоса.

- Перегрев брони! Щит не выдерживает такого напора!..

- Быстрее, ради всего святого, быстрее!..

- Нам нужно ещё двадцать секунд…

- НО У НЕГО НЕТ ДВАДЦАТИ СЕКУНД!!!

Развёрнутое на полную мощность АТ-поле ни капельки не спасало - жар уже не просто пронизывал, он буквально испепелял меня. В глазах потемнело от скрутившей всё тело боли.

С каким-то отстранённым чувством я смотрел, как щит начал размягчаться, а его края стали осыпаться мелким крошевом. Сначала совсем небольшие кусочки, потом всё больше и больше, всё больше и больше…

- Быстрее, чёрт возьми, быстрее!!! Синдзи, держись! Пожалуйста, ещё немного!..

Губы словно сами собой зашептали строчки, выплывшие из неведомых глубин памяти.

- Господь, Пастырь мой… Я ни в чем не буду нуждаться… Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим…

Ручка, за которую я держал щит, смялась в ладони будто слепленная из пластилина. Скутум не просто уже крошился по краям - от него отлетали целые куски термозащитного материала.

- Подкрепляет душу мою… Направляет меня на стези правды… Ради имени Своего…

Низ щита разлетелся вдребезги, подставляя под удар Рамиила ноги Евы. Я скрючился от боли, чувствуя, как размягчается броня моего Юнита. Разум и тело буквально закричали, не в силах выдержать этой огненной пытки.

- Если я пойду!

Собрав все силы, попытался разогнуться.

- И долиною смертной тени!

Левый край щита буквально стёк по моей броне, обнажая руку и плечо. В тот же миг на них словно плеснули кислотой.

- Не убоюсь зла!

Низко завибрировав, щит окончательно развалился у меня в руках. В грудь ударил прожигающий насквозь поток яростного пламени. Я выпрямился во весь рост, покачнувшись от удара, и широко раскинул руки в стороны, пытаюсь развернуть АТ-поле как можно шире.

- …Потому что Ты со мной!!![45]

Я закричал от боли, огненными иглами разрывающей каждую клетку. Тело, жёстко зафиксированное ремнями, выгнулось дугой. ЛСЛ вокруг меня буквально вскипела.

Боль. Боль. Боль.

Она была везде и повсюду. Не спастись, не убежать. Нельзя… Нельзя! Нельзя!!!

Броня Юнита-01 плавилась и спекалась. Голова Евы запрокинулась к небесам. Со скрежетом разорвались фиксаторы, удерживающие в закрытом положении нижнюю челюсть. Из пасти Евангелиона к небесам рванулся крик, полный ярости и муки. А где-то в кабине, надёжно скованное ремнями безопасности, в судорогах билось слабое человеческое тело, воя от нестерпимой боли.

Ноль-первый начал медленно заваливаться вправо, уходя с линии выстрела.

- Рей, стреляй!!!

Звёздный огонь сжигал меня, но так и не мог сжечь. Боль и страх переплавлялись в ярость, откуда-то из глубин сознания накатывали стальные волны гнева.

- Хер тебе, тварь… - обожженная гортань выплюнула слова. Или, быть может, это сделал погружённый в океан боли разум. - Ты не получишь её…

Бронестекло в лицевом забрале начало плавиться и растекаться, отчего картинка в глазах стала мутной и нечёткой.

Но я увидел, я увидел это, дьявол меня забери…

Поток времени словно замедлился в десятки раз.

Из дула рейлгана, находящегося прямо около левого бока Ноль-первого вырвался длинный поток раскалённых газов. Воздух прочертила дымная трасса, врезавшаяся в тело Рамиила чуть выше орудийного жерла. Мгновенно, повинуясь моим мыслям, заработали оптические увеличители Евы.

В сапфировой броне появился огромный кратер, в стороны брызнули осколки развороченных модулей. Поток излучения, бьющий из превратившегося в одно огромное орудие Ангела, прекратился…

Привычный ход времени водопадом обрушился на меня.

Пятый Ангел утонул в облаках взрывов 406-миллиметровых снарядов, прилетевших с «Беты». Восемь лепестков с каким-то протяжным лязгом схлопнулись, и перед нами вновь предстал октаэдр, а не восьмилучевая звезда. Секунду ничего не происходило, а затем вся верхняя часть Рамиила буквально взорвалась. В воздухе просвистел ливень из обломков ангельской брони, вверх ударили исполинские потоки тёмно-алой, практически чёрной в темноте крови, заливая всё вокруг.

Ангел с практически начисто снесённой вершиной тяжёло рухнул на бок, пробороздив в земле глубокую траншею. Воздух наполнился чудовищным скрежетом - Рамиил своим телом проехался по верхней бронеплите, поднимая в воздух бетонную пыль от размалываемых в крошево многочисленных обломков зданий. Посреди разрушенных сначала модулями Ангела, а потом и мощнейшим артобстрелом кварталов, застыло безжизненное тело Рамиила, потерявшее сейчас всю свою красоту и величие.

Реальность навалилась на меня ударами боли, пульсирующей во всём теле в такт ударам сердца.

Сил стоять больше не было, и я рухнул на колени, кроша заточенными наколенниками потрескавшийся и оплавленный бакелит. Упёрся руками в землю, а в следующий миг мой Евангелион завалился на бок и съехал по склону горы Футаго. Ноль-первый врезался в воды Асино, подняв тучу брызг. От соприкосновения с раскалённой бронёй Евы образовалось огромное облако пара.

Ослабшие руки выпустили джойстики управления. Разум затопила спасительная темнота…

Транспортный отсек самолёта. За бортом гудят турбовинтовые движки Ан-12.

Привалившись спиной к двери в кабину, сижу, обхватив руками плечи. Всё тело разрывает огненная боль, терзающая каждую клетку, каждый нерв. Сил терпеть почти нет - хочется закричать или заплакать, но сквозь зубы прорывается лишь сдавленное шипение.

- Больно… - выдавленное из себя слово наждачкой рвёт обожженное горло и гортань.

- Теперь боль всегда будет рядом, - произнёс чей-то смутно знакомый женский голос в дальнем от меня конце отсека.

Затуманенным взглядом попытался найти говорящую женщину. Не получилось - в темноте удалось разглядеть только смутный силуэт.