Первый и последний. Немецкие истребители на западном фронте 1941-1945 - Галланд Адольф "Dolfo, Keffer"

23 сентября 1944 года в штаб-квартире под Растенбургом было принято окончательное решение по поводу фолькс-истребителя. После предварительных обсуждений я надеялся, что большинство из участников поддержат мое мнение, но когда я потребовал, чтобы от "Не-162" отказались ради производства "Ме-262", то оказался в одиночестве, на моей стороне был только начальник Генерального штаба. Мое предположение состояло в том, чтобы увеличить массовое производство "Ме-262" — разрешить строить их на всех авиационных предприятиях, так как мощности последних не были задействованы полностью, и в дальнейшем применять все эти самолеты исключительно в системе воздушной обороны рейха. Это вызвало резкую отповедь Геринга, нечто вроде: "Это неслыханно! Теперь командующий истребительной авиацией отказывается от реактивного истребителя, который ему наша военная промышленность может предложить в количестве 1000 штук за несколько месяцев!". Очевидно, Гитлер был кем-то подробно обо всем осведомлен, при этом рейхсмаршал ввел его полностью в курс обсуждаемой проблемы, поэтому он потребовал от меня в течение часа в письменном виде изложить ему мотивы, из-за которых я отказывался от фолькс-истребителя. Это был последний гвоздь в крышку моего гроба как командующего истребительной авиацией.

План был принят, и наступил черед подготовки к массовому производству. Мальчишки после спешной подготовки на планерах должны были стать летчиками, одновременно с этим гауляйтеры должны были оказывать помощь и проводить наблюдения за производством и обеспечением. Был установлен невиданный график производства, планировалось построить астрономическое количество самолетов. Геринг сам стал жертвой вспышки национального безумия, из-за которой планирование фолькс-истребителя, как заразная болезнь, поразило буквально каждого, занятого в системе воздушной обороны рейха. "Сотни! Тысячи! Много тысяч! — кричал он. — До тех пор, пока враг не будет изгнан за пределы Германии!".

У этого проекта было только одно преимущество: технически было совершенно невозможно подвесить бомбу внизу у крошечного самолетика и объявить его блиц-бомбардировщиком. По сравнению с "Ме-262" "Не-162" означал значительный шаг назад во всех отношениях.

За два с половиной месяца конструкцию доработали, так как опытные образцы были готовы, тем самым был уже подготовлен запуск массового производства в огромном масштабе. В истории авиационного проектирования и конструирования это должно было стать необыкновенно ловким трюком. 6 декабря 1944 года "Не-162" впервые поднялся в воздух. А через несколько дней, чересчур быстро, состоялась его демонстрация перед широким кругом заинтересованных специалистов во Вьенна-Швехат. Перед глазами зрителей летчик-испытатель Питер на своем недостаточно испытанном самолете слишком резко бросился выполнять мертвую петлю, и самолет начал разваливаться в воздухе, начиная с правого крыла. Питер погиб.

В марте 1945 года были готовы самолеты первой серии, а до окончании войны было произведено 200 машин. Вопрос о том, способен ли фолькс-истребитель все еще добиться успеха в воздушной обороне, отпал сам собой. Конструктивные элементы вместе со значительной частью полупостроенных самолетов попали в руки русских, несколько законченных самолетов было захвачено союзниками.

В течение первых дней 1945 года руководство союзных воздушных сил, по-видимому, четко не представляло себе, насколько близка к краху Германия. Под влиянием трудностей, образовавшихся в результате наступления в Арденнах, оно, несомненно, переоценивало возможность Германии продолжать войну дальше. При этом в относящихся к тому времени документах, в которых, кстати, нет недостатка, открыто выражается искреннее уныние. Наступление в Арденнах было отбито. Целый месяц военно-воздушные силы стратегического назначения союзников широко использовались в тактических боевых действиях, поддерживая английские и американские армии, что, естественно, отвлекало их от первоначальной задачи по проведению налетов против Германии. 8 января Арнольд объявил:

"Либо мы были слишком оптимистичны в наших представлениях о возможностях бомбовых ударов, либо мы крупно ошиблись в нашей оценке эффективности разрушений, которые были вызваны нами и которые, в свою очередь, повлияли бы на ход военной машины Германии".

11 января 1945 года главы союзных воздушных флотов провели совещание в Версале. Они обсуждали полную перестройку своей воздушной стратегии с учетом того, что, скорее всего, война будет продолжаться еще долго. В частности, генерал Андерсон указывал, что немецкая авиационная промышленность сумела восстановить свой потенциал за время перерыва в ходе наступления. Дулитл согласился с ним, а Спаатс подчеркнул опасность реактивного истребителя. Было подсчитано, что на данный момент уже было построено 700 усовершенствованных "Ме-262", цифра приблизительно верная. До конца 1944 года промышленность сообщила об изготовлении 564 самолетов.

В письме, которое главнокомандующий воздушными силами отправил Спаатсу 14 января 1945 года, подчеркивались два момента:

1. Командование союзных вооруженных сил находилось в раздражительном и растерянном состоянии.

2. Возможности, которые могут проистекать из решительных и твердых действий со стороны Германии.

В письме говорилось:

"Мы обладаем преимуществом пять к одному против Германии, однако, несмотря на все наши надежды, предчувствия, мечты и планы, мы так и не смогли реализовать их до сих пор в той степени, в которой надлежало бы это сделать. Нам не удалось принудить Германию к капитуляции с помощью воздушных атак, но, с другой стороны, с такими огромными ударными силами, мне кажется, нам следовало бы достичь большего, то есть больших результатов, чем мы добились сейчас. Нет, я никого не осуждаю, потому что я, честно, не знаю ответа, и то, что я делаю сейчас, позволяет моим мыслям забегать вперед с надеждой, что из всего этого вы, может быть, различите какой-то неясный свет, проблеск или новую мысль которая поможет нам приблизить скорый конец войны".

Союзники так и не обнаружили у себя такой новой идеи, но при этом отдавалось наибольшее предпочтение борьбе с производством немецкого реактивного истребителя и его поступлением на фронт с таким расчетом, чтобы эффект был незамедлительным. Более того, по-прежнему не прекращались попытки парализовать военный потенциал Германии, для этого наносились удары по системе снабжения топливом и по транспортной сети, а чтобы сломить моральную стойкость населения, в налетах, вселяющих страх, был произведен громадный скачок вперед. Но все это было простым продолжением предыдущих методов, только в более ускоренном темпе. Тот свет, о котором говорил Арнольд и на который он очень надеялся, так никогда и не засиял.

На совещание союзных начальников генеральных штабов, проходившее в присутствии Черчилля и Рузвельта 30 января 1945 гола на Мальте незадолго перед Ялтинской конференцией, легла тень неприятной и нездоровой ситуации, возникшей между западными державами и их русским союзником в начале 1945 года. 13 января с востока началось завершающее крупномасштабное наступление; потрясающее количество советских танков и пехоты внезапно развернули наступление с плацдарма под Барановом. Столь же сильные прорывы вперед произошли на северном и центральном участках Восточного фронта. Полмесяца спустя были потеряны Верхняя Силезия и четыре пятых Восточной Пруссии. Кенигсберг и Бреслау стали вдруг прифронтовыми городами. Столица рейха находилась под серьезной угрозой советских бронетанковых колонн, которые продвинулись до линии Одер—Варта. В Москве почти не проходило дня без орудийных залпов в честь наступавшей победы.

В отличие от успехов русских в их совместной борьбе против Германии, западные державы в данный момент могли только сослаться на свое воздушное превосходство. С целью показать себя с активной деятельной стороны и доказать свою добрую волю в совместных действиях с Советским Союзом, союзный план бомбардировок был пересмотрен в результате совещания генеральных штабов на Мальте. На первом месте среди приоритетов теперь стояли налеты на "Берлин. Лейпциг, Дрезден и другие немецкие города, в которых массированные налеты стали бы причиной большого хаоса среди гражданского населения этих городов, переполненных беженцами из Восточной Германии".