Валерий Карышев - Современные тюрьмы. От авторитета до олигарха

Алексей не мог понять, что произошло с ним. «А вдруг мне тоже что-то подложили?! Оружие или наркотики?! Ну, все, меня определят года на три-четыре», — подумал он.

К нему подошли двое здоровых спецназовцев, подняли его и повели в соседний кабинет на допрос.

ХРОНИКА ОПЕРАЦИИ «БАНКЕТ», РАЗРАБОТАННОЙ И ОСУЩЕСТВЛЕННОЙ СОВМЕСТНЫМИ СИЛАМИ РЕГИОНАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ ПО БОРЬБЕ С ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ, ФЕДЕРАЛЬНОЙ СЛУЖБОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ И СЛЕДСТВЕННЫМ КОМИТЕТОМ МВД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

21.05.94

В 00.40 отдан приказ о штурме сизо № 2. Бойцы оперативно-боевого подразделения «А» и СОБРа оцепляют автомобили, стоящие у главного входа в следственный изолятор. Все 22 человека уложены на землю.

В 00.45 шесть человек из состава ударной группы, используя спецсредства, врываются на территорию сизо № 2.

К 01.10 охрана режимного объекта полностью обезврежена.

К 03.30 операция «Банкет» полностью завершена. В ходе силовой акции задержаны 34 человека, 7 из которых оставлены в Бутырской тюрьме. Среди задержанных — авторитет Сибиряк, коммерческий директор фирмы «Солли» Шаповалов, коммерческий агент МП «Момент» Авилов, коммерческий агент МП «Аякс» Леднев. При обыске у Липчанского обнаружен пистолет Токарева и три патрона, у Шаповалова — самодельный револьвер и три патрона, у Авилова — «браунинг», у Леднева — 65,8 г соломки опийного мака.

По оперативным данным РУОПа, Шаповалов, Авилов и Леднев относятся к солнцевской преступной группировке. Среди изъятого у них — радиостанции, настроенные на милицейскую волну, два мобильных телефона, продукты, медикаменты, дезинфицирующие средства и спиртное. Также задержаны и взяты под стражу: дежурный помощник начальника сизо № 2 Н. Заболоцкий, его заместитель Р. Бондарский, дежурные контролеры Н. Савкин и Н. Ерохин».

Бойцы спецназа стали покидать следственный изолятор. Всего за это время задержали тридцать четыре человека, семеро из которых остались в Бутырке — против них сразу же были возбуждены уголовные дела, и сотрудники следственного комитета уже готовили соответствующие протоколы. Кроме этого, были арестованы и четыре «гостеприимных» сотрудника следственного изолятора.

Людей, которые были оставлены на улице, положили на мокрый асфальт сотрудники ОМОНа. Потом всех погрузили в машины и повезли — кого в ИВС на Петровку, кого на «Матроску», а кто-то поехал сразу в Лефортово.

В комнате допросов Алексею задавали вопросы, и стоило промедлить с ответом, он получал удары то по голове, то в пах. Через пятнадцать минут двое мощных собровцев схватили его под руки и потащили по коридору.

Его вытащили во дворик. Во дворе стояли «воронки», куда грузили всех арестованных и задержанных. Собровец, показывая на Алексея, обратился к водителю:

— А этого, падлу, вези к нам, на Шаболовку, мы с ним маленько там поработаем перед допросом!

И тут Алексей заметил, как из подворотни, в которую еще недавно они въезжали, выскочил знакомый джип «Чероки», двери распахнулись, и оттуда выскочили четверо здоровенных «шкафов» из его группировки.

Но, увидев бойцов спецназа, они быстро запрыгнули обратно в машину и уехали.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

На следствии все участники сходки дружно утверждали, что оружие и наркотики им подбросили при задержании. По версии задержанных, их заставили лечь на пол под дулом автоматов и просто вложили кому ствол, кому наркоту.

Обвиняемые находились под следствием более двух лет.

За это время Липчанский стал вором в законе и, даже находясь на «спецу» «Матросской тишины», подбил еще одного контролера на незаконные действия, после чего был переведен в Лефортовское сизо. Оттуда его выпустил Тверской райсуд под подписку о невыезде. С тех пор Липчанский пропал. По нему сразу объявили федеральный розыск. Но ходят слухи, что его нет в живых.

Участники «банкета» получили каждый свой срок. Авилов и Шаповалов за хранение оружия — два года лишения свободы условно с испытательным сроком три года. На суде адвокат Шаповалова заявил, что изъятый револьвер по калибру не соответствует патронам (пистолет 5,5 а патроны 5,6). Их товарищ Леднев за хранение наркотиков отделался годом исправительных работ и сразу же был амнистирован. Помощник начальника Бутырки Заболоцкий был удостоен за халатность года исправработ и одновременной амнистии со снятием судимости. А его заместитель Бондарский и вовсе оправдан: он в ту злополучную ночь трудился на так называемом сборном отделении сизо и не обязан был следить за контролерами…

И лишь контролеры Савкин и Ерохин, обвиненные в превышении власти и признавшие свою вину, приговорены к реальным срокам наказания — к году лишения свободы каждый. Но они уже отсидели свой год под следствием, и потому суд даровал им свободу. Как лица судимые, работать в тюрьме они уже никогда не будут. Милиционеры мечтали превратить дело бутырских тюремщиков и их гостей в образцово-показательный судебный процесс. Этого же хотел и начальник сизо Александр Волков. Но главные действующие лица отделались, можно сказать, легким испугом. Да новый Уголовный кодекс и не предусматривает для них строгого наказания…

Спустя пять лет после этого случая один из участников «банкета» был застрелен киллером днем у своего офиса, на улице, в нескольких шагах от штаба Службы криминальной милиции.

ИЗ МАГНИТОФОННОЙ ЗАПИСИ ЧАСТНОЙ БЕСЕДЫ С В.А., В НЕДАВНЕМ ПРОШЛОМ ОДНИМ ИЗ КРИМИНАЛЬНЫХ АВТОРИТЕТОВ МОСКВЫ, НЫНЕ ПРЕУСПЕВАЮЩИМ БИЗНЕСМЕНОМ (по просьбе собеседника автор не называет его фамилию).

«Ну что значит, как узнали… Они тоже по этой теме плотно работали, и на Шаболовке, и на Лубянке ведь тоже не мудаки сидят. И агентура прикормлена, и прослушка, и наружка… все в цвет. Правда, когда пацанов закрыли, Ленчик Завадский, царство ему небесное, говорил братве по этой теме, что это Мансур (Сергей Мансуров) сдал.

Мне лично непонятно, зачем это Мансуру… конкретно. В газетах потом писали, что якобы менты внедрили в одну бригаду своего сексота, он и слил им информацию… про Бутырку…

А я думаю, что тут все проще. Сибиряк, когда поездку планировал, особо ни от кого своих планов и не скрывал и приглашал с собой многих. Правильным братишкой был, но слишком открытый, слишком доверчивый. А среди тех, с кем он калякал, запросто мог и стукач оказаться. Да и трубку у Сереги (Сибиряка. — Авт.) слушали конкретно. Так что вариантов много…»

(Публикуется с соблюдением речевых особенностей собеседника. — Авт.)

Квадратная камера выглядела унылой и мрачной. Узенькое зарешеченное окно позволяло рассмотреть лишь микроскопический лоскуток веселого апрельского неба над Бутырской тюрьмой. Латунный кран умывальника справа от входа отбрасывал озорные солнечные зайчики в темный угол, на матовую белизну унитаза-параши, и он здесь, в замкнутом пространстве камеры, так некстати напоминал о прежней жизни, оставшейся по ту сторону решеток.

На длинных, отполированных тысячами человеческих тел скамьях, намертво прикрепленных к полу, на скрипучих двухъярусных «шконках» сидели человек двадцать — двадцать пять. Испуганные лица, скованные движения, потухшие взгляды большинства свидетельствовали, что люди эти впервые перешагнули порог камеры следственного изолятора.

Впрочем, это была еще не настоящая тюремная камера. «Сборка» — так называется помещение, где вновь прибывшие проходят карантин, — пристанище временное. Еще пять, шесть, максимум семь дней — и обитателей «сборки» разбросают по постоянным бутырским «хатам» — камерам. Вот там-то и начнется настоящая тюрьма…

На нижней «шконке» у зарешеченного окна сидели двое. Первый — щуплый молодой человек лет двадцати, интеллигентного вида, со следами очков на переносице — напряженно слушал второго — невысокого, кряжистого малого с сизой металлической фиксой во рту. Плавные расчетливые движения, быстрый, точно фотографирующий взгляд, заостренные концы ушей, придающие их обладателю сходство с эдаким кинематографическим Мефистофелем.

Бутырский Мефистофель держался раскованно, с чувством явного превосходства — судя по многочисленным татуировкам-перстням на фалангах пальцев, эта «ходка» была у него далеко не первой.

Непонятно, почему из всей массы арестантов фиксатый выхватил именно этого, самого серого и невзрачного. Но, судя по интонациям, вроде бы хотел принять участие в его дальнейшей судьбе.

— Так за что закрыли-то тебя? — вновь спросил он.

Щуплый с трудом подавил тяжелый вздох.

— Да магнитолу с машины снял…

— Ага, музыку любишь?

— Да так… — неопределенно поморщился молодой человек. — Мать-пенсионерка третий месяц ни копейки не получает, да и девушка у меня… Сам понимаешь, и в кафушку сходить хочется, и на дискач…