Александр Бушков - Крючок для пираньи

Они не скрывались, наоборот, орали какую-то дикую смесь из англоязычных песен (каждый свою, не заботясь о синхронности). Орали трое, четвертый призрак, не владевший иностранными языками, вносил свой вклад пьяным визгом.

Пока обходилось — обслуга, наводившая там и сям порядок, недовольно косилась на припозднившихся гуляк, но сделать замечание, конечно же, не смела. Как и зевавший охранник у одного из поворотов коридора.

Какое-то время они выигрывали. Мальчики господина Белова до самой последней минуты обязаны были сохранять на борту весь прежний уклад жизни, а следовательно, с носителями валюты продолжали носиться, как с писаной торбой.

По крайней мере до тех пор, пока не узреют их лиц — или пока они не вторгнутся на служебную территорию…

В диком несоответствии с моментом — видимо, чтобы чем-то занять мысли — Мазур пытался догадаться, что же произошло на дорофеевской «Вере» восемьдесят лет назад. Кингстоны по пустякам не открывают. Должно быть, на пароходе случилось нечто, в отдельных своих деталях напоминавшее происходящее сейчас на «Достоевском», — среди экипажа оказались люди местного ревкома, стремившиеся помешать кровососу смыться за границу с народным добром. Возможно, началась перестрелка — не зря ржавый револьвер отыскался в трюме, куда не мог попасть просто так, ни с того ни с сего. И есть сильные подозрения, что кингстоны открыть распорядился сам Дорофеев, личность крутая и вряд ли страдавшая голубиной кротостью.

А может, все было наоборот и кингстоны открыли «товарищи». Скажем, чтобы загнать купчину вместе с его сокровищами в шлюпку. Бесполезно, все равно сейчас не отыщешь истину…

— Кончайте орать, — негромко распорядился Мазур. — Начинаются опасные места. И без гуманизма, ребятки, я вас душевно умоляю.

Собственно, если разобраться, они не наводили порядок в силу имеющихся полномочий и не боролись с криминальным элементом — просто-напросто готовились драться до последнего за свою шкуру. Но так уж все причудливо перепутано в жизни, что одно плавно перетекает в другое, война испокон веков, если отбросить шелуху призывов и лозунгов, была не более чем борьбой каждого за собственную шкуру, главное, чтобы твой интерес совпадал с интересом командиров, совпадение это как раз и называется пышными словесами вроде «военных действий» или «выполнения задания»…

Навстречу попался матрос — на опытный взгляд, невооруженный. Вряд ли он что-то заподозрил, но здесь уже начинались служебные помещения, и он заступил дорогу. Не надеясь, должно быть, на свои лингвистические способности, принялся энергичными жестами показывать, что посторонним тут находиться нельзя. Видя, что его упорно не понимают, попытался объясниться:

— Ферботен… Хальт… Да мать вашу… Ноу трекинг, ю андерстенд? Гоу хоум! Хоум! Ноу турист, здесь сэйлор, сэйлор хоум… Как же вам, бухарям, растолковать… Ноу хоум турист, ит из хоум сэйлорз…

Кацуба аккуратно вырубил его отточенным ударом. Поставил рядом с лежащим бутылку шампанского, чтобы у того, кто его обнаружит, не сразу появились дельные мысли касаемо происшедшего. Они двинулись дальше, уже молча, не шатаясь.

Оп-паньки! За поворотом бдительно выдвинулся наперерез рослый охранник, рука уже покоилась в районе пояса. Нехороший взгляд, вполне бдительный…

— Стендап! Джентльменз, сори…

Мазур ударил его под нижнюю челюсть, потом в основание черепа, не теряя времени, полез под пиджак. Пушечка с глушителем, запасная обойма… Нашенский клиент.

Больше всего он боялся одного — что радиостанция уже выведена из строя. Умом понимал, что нападающие до последней секунды постараются поддерживать у всех остальных иллюзию, будто на корабле не происходит ровным счетом ничего тревожащего, но в глубине души холодел от умеренного профессионального страха. Не всегда события идут по логике, даже у профи бывают свои выверты…

Пнул дверь и ворвался первым, уже сбросив с головы дурацкую простыню. По жилочкам на миг расплылось умиротворяющее тепло — радист обернулся с испуганным лицом, а перед ним мигали лампочки, покачивались стрелки, словом, все выглядело целым и готовым к работе.

Какой там гуманизм, некогда… Кацуба с ходу упер в ухо радисту глушитель и шепотом рявкнул:

— В угол!

Бесцеремонно придал ускорение коленкой, сел за пульт и надел наушники. Радист торчал в углу, прилежно держа руки на затылке, Даша держала его под прицелом своего незаряженного пистолета, и все краешком глаза косились на Кацубу — настал тот самый пресловутый момент, когда все решается.

— Все, ребята, — сказал Кацуба, сдернув наушники, криво улыбаясь. — Рекомендуют продержаться хотя бы полчаса, сторожевик выходит…

Мазур взглянул на часы — если пленный не соврал, сейнер вот-вот должен появиться поблизости, остались считанные минуты. Он решительно отобрал у Кацубы пистолет и передал Даше:

— Здесь и сидите, обе. Действия по обстоятельствам… — шагнул к отшатнувшемуся радисту, за шиворот выдернул его из угла, толкнул за пульт. — Стучи SOS, Маркони. Беспрерывно. Понял? Понял, спрашиваю? — и для пущей убедительности потрогал затылок вспотевшего от страха радиста толстым глушителем.

Радист отчаянно закивал:

— Ч-что сообщать?

— Захвачен вооруженной бандой, — сказал Мазур. — Дуй!

Кивнул Кацубе, и оба кинулись в коридор. Настало время работать без малейшего промедления, не тратя ни секунды на бесполезные движения.

«Ничего нового, — подумал он, несясь к ходовой рубке. — Всё то же самое — продержитесь, ребята… А про то, что пограничный корабль может и не выйти к „Достоевскому“, сейчас лучше не думать…»

Он с маху остановился, кинулся назад. У двери радиорубки притормозил и открыл ее медленно, чтобы Рыжая сгоряча не влепила пулю. Запаренный радист старательно работал, Даша сторожила его, устроившись в уголке, Джен сидела рядом, старательно держа разряженный Дашин пистолет, чтобы тоже производить впечатление.

Ничего им не объясняя — некогда было, Мазур кинулся шарить по шкафчикам. Наткнувшись на двухлитровую бутыль должного вида, выдернул стеклянную пробку, принюхался. Похоже, спирт был неразбавленный.

Прихватив бутыль с собой, выскочил в коридор, махнул майору.

В ходовую рубку они ворвались, бесцеремонно распахнув дверь пинком. Ага! Мазур с разбега угодил носком ботинка господину Белову в довольно больное место, добавил коленом, почти не обращая внимания на отшатнувшегося вахтенного офицера, выдернул пистолет из-под пиджака. Так и есть, та же «беретка». Кинул ее Кацубе, повернулся к рулевому:

— Курс прежний…

Оглянулся на стрелки машинного телеграфа — «Достоевский» шел в соответствии с отметкой «самый малый», конечно же, готовились к рандеву с сейнером, не блиставшим высокой скоростью.

Наскоро обыскал вахтенного, ничего не найдя, тычком отправил в угол. Нагнулся над курсографом, присмотрелся к блестящей иголочке, автоматически чертившей на карте бледно-синюю линию. Линия, если ее продолжать, вскоре должна была упереться в тот самый безымянный островок.

Нагнулся, упер глушитель в щеку Белова:

— Где твои люди, сука? Где, спрашиваю?

— Я же за каждым не слежу…

Главное было — не дать ему опомниться. Мазур легонько врезал по губам рукояткой:

— Убью, морда…

— Трое на постах, остальные на нижней палубе, — прошептал Белов, глядя снизу вверх зло и растерянно. — Готовятся…

— Ждут сейнер?

— Да. У вас нет шансов…

— Сейчас ты скомандуешь…

— Ничего я не буду командовать! — моментально сориентировавшись, взвизгнул Белов. — Мне еще жизнь не надоела!

— Я ж тебя шлепну, — ласково пообещал Мазур.

— Один черт, — сообщил Белов, глядя прозрачными от ярости глазами. — Ставки предельные, ты понял, идиот? Я не ручаюсь, что у меня в группе нет дублера, который при необходимости…

«А что, вполне возможно, — подумал Мазур. — Не столь уж новый и оригинальный ход, но должный эффект всегда оказывает. Второй, тайный командир, до поры не проявляющий себя…»

— Ты сам встречаешь сейнер? — спросил Мазур.

— Конечно.

— Последовательность действий?

Белов невольно оглянулся на вахтенного с рулевым, прямо-таки оцепеневших от полного непонимания происходящего, но после очередного удара пистолетом решился:

— Они поднимают баллоны на корабль, разносят по ключевым точкам, все надевают противогазы, и… Потом зачистка…

— Не звезди, — сказал Мазур. — Корабль еще надо довести до острова, а ты вряд ли с этим справишься…

— Я и не говорю, что умею, — огрызнулся Белов. — Там на сейнере есть спец, газ пустят в последнюю минуту, в виду острова…

— Слушайте, что тут творится? — отважился вахтенный.

Проигнорировав его, Мазур кивнул Кацубе:

— Это хозяйство на тебе. А мы пошли. — Поднял Белова и толкнул к двери, напутствовав: — Если начнешь дергаться или побежишь, пеняй не себя, падло, в воздух палить не буду…