Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 2008 год

Cравнение вымерших и ныне живущих видов

Броненосец глиптотерий

длина 2 м

Гигантский броненосец

длина 1 м

Шерстистый мамонт

высота в холке 3,2 м

Азиатский слон высота

в холке 2,5 м

  Ленивец мегалоникс

длина 3 м

Ленивец длина 0,6 м

Кенгуру прокоптодон высота 3 м

Красный кенгуру высота 1,8 м

Черный носорог

высота в холке 1 м

Шерстистый носорог высота в холке 2 м

Последние мамонты

Осенью 1990 года Сергей Вартанян, сотрудник НИИ географии Санкт-Петербургского университета, привез с острова Врангеля несколько костей и бивней мамонтов. Не ожидая ничего необычного от этих образцов, он решил определить их возраст. В то время считалось установленным, что мамонты, обитавшие примерно 10 000 лет назад на Таймыре, были самыми последними на Земле. Эта дата совпадала с глобальным повышением температуры, что укрепляло климатическую гипотезу вымирания мегафауны. Результат радиоуглеродного анализа привезенных Вартаняном находок оказался более чем странным — их возраст колебался от 7 000 до 4 000 лет. В следующем году ученый вернулся на остров, где собрал новые образцы и опять их проверил — возраст подтвердился. В 1993 году Вартанян с коллегами опубликовал в журнале Nature статью, где изложил сенсационные результаты исследований. Научный мир вновь всколыхнулся: только ли дело в климате, или люди были отчасти повинны в истреблении крупных травоядных в Евразии и Северной Америке? Вопрос стал острее, когда в 2003 году на острове Святого Павла в архипелаге Прибылова, в Беринговом море, обнаружили кости мамонтов возрастом 7 900 и 5 600 лет. На островах сложились не слишком подходящие для мамонтов условия — много снега, чахлый корм, и все же они продержались там на пять тысячелетий дольше, нежели их родичи на материке, где условия были лучше для сохранения вида, чем на островах. Разница состояла лишь в том, что на материке жили люди, а на арктических островах — нет.

Тем не менее в настоящий момент большинство ученых считают основным фактором массовой гибели видов изменившийся климат. Каким он был в Арктике, когда ледник начал отступать с материка? С какого момента вымирание мегафауны стало необратимым? На эти вопросы уже много лет ищет ответ российский палеонтолог Андрей Шер. Он считает, что изменения, произошедшие в конце последнего ледниковья на материке, точнее, в Восточной Сибири, занимают в судьбе здешней мегафауны ключевое место. Это сейчас огромные пространства Сибири заняты густой тайгой и заболоченной тундрой, а всего несколько тысячелетий назад там простирались пастбища с уникальным сочетанием степных трав и тундровых растений — тундростепи. Во время ледниковий тундростепь покрывала большую часть Евразии, включая миллионы квадратных километров осушенного морского шельфа, когда же климат теплел, она исчезала везде, кроме территорий между Таймыром и Чукотским полуостровом. С похолоданием тундростепи опять распространялись по Евразии и Северной Америке, а по ним вновь расселялись животные.

Глобальная катастрофа произошла 12,5 тысячи лет назад. С началом очередного потепления тундростепи начали быстро исчезать. В это же время сократилось и поголовье мамонтов. За три тысячи лет они вымерли на юге и западе Евразии, в Северной Америке и сохранились только в Арктике. Их следы исчезли 8 000 лет назад везде, кроме двух арктических островов. Получается, что за короткий период — чуть более тысячи лет — произошло нечто исключительное, был запущен какой-то губительный природный процесс, но какой именно?

Одну зацепку можно найти в геологической летописи Восточной Сибири. Как раз на критическом отрезке времени — 9 600—8 000 лет назад — по всему краю образовались миллионы озер и болот. Значит, протаяла вечная мерзлота. Тундростепи постепенно заменились тундрой и тайгой, да и в целом площадь суши сильно сократилась — из-за таяния ледников уровень Мирового океана поднялся и огромные массы холодной воды внедрились на материк, залив большие площади пастбищ.

Но это только гипотеза. Несмотря на то что следы ледникового периода еще свежи на земле и доступны изучающим их ученым, например, в виде данных бурения ледников, пыльцы или хорошей сохранности костей, вымирание мегафауны ледникового периода предстает перед нами головоломкой с множеством элементов, собрать которую пока никому не удалось.

Алексей Пахневич , Татьяна Пичугина

Возникшее в конце IX века вассальное графство Портукале ничем особенным не выделялось из десятка христианских государств Пиренейского полуострова. Напротив, было оно послабее, победнее, поглуше прочих — эдакий «медвежий угол», дальняя застава на диком европейском западе. С точки зрения политико-административной в те смутные времена на полуострове царил хаос: королевства возникали и исчезали, пока наконец к XVI веку не объединились в одну сильную державу — Испанию. Только «угловое» своенравное Португальское королевство так и осталось в стороне от этого процесса, один на один со своей историей — и океаном.

Когда некто Думингу Коту, гончар из деревеньки близ города Барселуш на севере Португалии , в 30-е годы ХХ века вылепил своего первого — а потому слегка кособокого — глиняного петуха, он вряд ли думал, что создал будущий символ своей страны. Он красил высокий гребешок ярко-красным и не подозревал, что пройдут годы — и армия разновеликих расписных петухов разойдется по миру в виде магнитов на холодильник, брелоков, пресспапье и прочих не очень нужных вещей. Дон Думингу сделал птицу из остатков глины шутки ради, потому что с детства знал легенду о том, как в соседнем Барселуше один несправедливо осужденный паломник чудом избежал казни через повешение: «Если я не виновен, — сказал приговоренный собиравшемуся отобедать судье, — то жареный петух, что лежит на вашей тарелке, закукарекает». Петух закукарекал, восстанавливая справедливость, пилигрима отпустили. А спустя несколько веков пестрая фигурка плюс колоритная история с легкой руки Думингу Коту породили национальный сувенир.

Если саму Португалию и можно сравнить с петухом, то лишь в изображении лучшего в мире рисовальщика этих птиц — Карлсона. Как вы, наверное, помните, его жилище украшало живописное полотно «Очень одинокий петух»: маленький красный петушок в самом уголке большого листа. Так же особняком всегда держалась Португалия в Европе. И дело тут не столько в ее окраинном географическом положении, сколько в крайне независимом нраве, который проявился с самого «рождения».

Датой основания королевства Португалии считается 1139 год. На тот момент христианские народы Пиренейского полуострова вот уже более четырех веков с переменным успехом отвоевывали свой полуостров у мусульман. Реконкиста была долгой (почти 8 веков!) и вялотекущей, так что ничто не мешало христианам устраивать тем временем собственные дела. То, что граф Афонсу Энрикеш после очередной местечковой победы над неверными в 1139 году объявил графство Портукале королевством во главе с самим собой, никого не удивило — это происходило сплошь и рядом. Но то, что он и его наследники упорствовали, отстаивая свою независимость с оружием в руках, казалось верхом неблагоразумия — как же можно в такое время, когда «враг у ворот», оставаться в одиночестве!

В средневековых португальских городках дома натыканы так близко, что совершить спокойную прогулку прямо по крышам не составило бы труда и пожилому человеку

Презрев очевидные трудности, португальцы укрепили границы и принялись защищать государственный суверенитет от всякого, кто на него посягал. Таковых было немало: с юга по-прежнему наседали арабы, с севера и востока угрожали правители Галисии, Леона и Кастилии, с моря в любой момент могли напасть норманны. Шансы королевства Португалии сохранить свой статус и земли были совсем невелики. Однако спустя век после образования королевства Реконкиста на португальских землях благополучно завершилась, еще через сто лет были наголову разбиты кастильцы при очередной попытке аннексировать земли слишком самостоятельной соседки, а еще через сто Португалия стала первой в истории колониальной державой, распространив свое влияние в буквальном смысле на полмира.