Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1980 год

Власть в городах н селах перешла в руки ассоциаций крестьян и городских жителей — новых органов власти на местах, порожденных революцией. Одновременно была осуществлена перестройка профсоюзов на новой основе, возникли молодежные и женские организации. Землю в городах и сельской местности национализировали, а дворцы, виллы и доходные дома, находившиеся прежде в частной собственности, передали учебным и детским заведениям, больницам и общественным организациям.

Сейчас облик эфиопской столицы быстро меняется. Доживают еще век кварталы глиняных лачуг, но после революции тысячи семей переехали в благоустроенные дома, а квартплата для бедняков была сокращена вдвое. Еще остаются уличные колонки, далеко не везде есть водопровод и канализация, но все больше мест, где чернеют полосы свежего асфальта — здесь пролегли трубы городской коммунальной сети. Управление Аддис-Абебой теперь передано городскому совету, избранному на съезде делегатов, которые представляли почти триста «кебеле» — ассоциаций городских жителей. Памятники императору и рекламу иностранных напитков сменили плакаты и лозунги, зовущие к построению общества, свободного от угнетения и эксплуатации. Над площадью Революции в центре столицы высоко подняты на металлических шестах портреты Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Владимира Ильича Ленина.

На линии фронта

...Танки наступали с юга по узкой проселочной дороге, покрытой толстым слоем красноватой пыли, в которой ноги утопают по щиколотку, как в дорогом ковре. Над полем боя, словно грозовая туча, повисло бурое облако, прорезаемое молниями взрывов. Артиллерийские расчеты посылали снаряд за снарядом, и на дикой жаре чуть ли не докрасна раскалялись орудийные стволы. Из окопов и траншей, растянувшихся ломаной линией по невысоким холмам, летели гранаты, неумолчно тараторили пулеметы. Снова надвигались бронированные чудовища и снова откатывались, а потом атака захлебнулась и застряла в горле дороги комком подбитых машин.

Это происходило в 17 километрах от города Харэра, административного центра провинции Харарге. Вскоре эфиопские войска перешли в контрнаступление и находились уже в 46 километрах от города.

На полдороге к новой передовой лежал мертвый городок Федис. Зияли черные провалы окон и дверей глинобитных хижин, стены были прошиты пулеметными очередями. Нигде ни души, и только на центральной площади над чудом уцелевшим зданием развевался трехцветный национальный флаг Эфиопии. Поля кукурузы и сорго местами выжжены, местами вытоптаны беспощадными гусеницами танков. Среди высоких стеблей редко-редко встречались крестьяне, запоздало убиравшие урожай.

В районе Харэра свыше 20 тысяч человек остались без крова. К заборам и стенам домов прижались хибарки из камня и ржавого листового железа, тростниковые шалаши, где нашли приют бездомные. А на окраине города был создан лагерь для пяти тысяч беженцев — преимущественно женщин и детей...

Что же произошло в Эфиопии?

Революция открыла путь к построению нового общества, но и поставила трудовой народ перед необходимостью защищать завоевания. Реформы ВВАС пришлись явно не по вкусу бывшим помещикам, буржуа и крупным чиновникам, лишившимся ферм, доходных домов, компаний и былых привилегий. Они сколачивали вооруженные банды, разжигали межнациональную рознь, сепаратистские настроения и религиозные противоречия, организовывали террор, диверсии и экономический саботаж, который вел к подрыву производства и вызывал непомерный рост цен. Контрреволюционеры убивали из-за угла активистов, подлинных революционеров, председателей ассоциаций крестьян и городских жителей, профсоюзных лидеров и членов ВВАС. От руки наемных убийц пал и главный администратор провинции Каффа Касаи Мандефро, с которым мы мирно беседовали в городе Джимма.

Западные державу — члены НАТО — снабжали оружием и деньгами банды сепаратистов, оперировавших в северных и восточных районах Эфиопии, устраивали вооруженные провокации на границах. Летом 1977 года странам НАТО удалось натравить на революционную Эфиопию сомалийских экспансионистов. В Могадишо к тому времени взяли верх люди, исповедующие теорию создания силой оружия «великого Сомали», включающего Джибути, часть территории Кении и Эфиопии. Иными словами, они претендовали на все районы Африканского рога, где пасут стада кочевые племена, говорящие на сомалийских наречиях и мирно живущие бок о бок с десятками иных народностей, оседлых и кочевых.

Правители Могадишо одно время пытались заверить мир, что они не причастны к вооруженному конфликту на Африканском роге. Дескать, военные действия были развернуты неким Фронтом освобождения Западного Сомали, о существовании которого никто не догадывался до июля 1977 года, когда о нем оповестило радио Могадишо. Но этот мифический «фронт» оказался на редкость хорошо подготовленным к современной войне. С первых дней в боях приняли участие танки, тяжелая артиллерия и авиация. Словом, очень быстро стало ясно, что на территорию Эфиопии вторглись части регулярной армии Сомали. Используя момент внезапности и начальное превосходство в живой силе и технике, они проникли на 300 километров в южных и юго-восточных районах, а на востоке углубились на 700 километров, оккупировав пятую часть Эфиопии и сровняв с землей Каллафо, Вардере, Дагабур, многие другие эфиопские селения.

Я попал на линию фронта с помощью министерства информации и национальной ориентации Эфиопии. Поездку организовали для большой группы местных и иностранных журналистов. Мы сели на «Боинг» национальной компании «Эфиопиэн эр-лайнз» и вскоре приземлились в аэропорту Диредава, третьего по величине города страны.

В Диредава ничто не напоминало о недавних событиях, когда на подступах к городу было сконцентрировано десять бригад сомалийской армии, каждая по две тысячи солдат. Тогда танки подошли почти вплотную к аэропорту, а при их отступлении на дороге осталось 47 подбитых машин. Ныне же по улицам неспешно трусили лошади, запряженные в двуколки, сидевшие рядом с возницей дамы кокетливо прикрывались зонтиками от лучей солнца и любопытных взглядов прохожих. Говорят, эти двуколки появились в Эфиопии с легкой руки русских казаков, охранявших когда-то посольство в Аддис-Абебе. Сейчас это местные такси, по-амхарски «гари», не подверженные влиянию мирового энергетического кризиса. На пустыре мальчишки самозабвенно гоняли футбольный мяч, а на рынке в тени циновок, растянутых на шестах, бойкие торговки разложили свой товар — картофель, лук и фрукты.

Противник был отброшен на 60 километров, но Диредава еще сохранял облик прифронтового города. Над головой проносились военные самолеты, за поворотом дороги урчало, пыля по проселку, самоходное орудие. Часто встречались бойцы народной милиции в зеленой пятнистой форме, с серпом и молотом в петлицах, в стальных касках и с автоматами.

В патруле по столице

Народная милиция... Не только она встала на защиту революции. По всей стране возникли отряды самообороны при ассоциациях крестьян и городских жителей. Они формировались на добровольной основе и проходили военную подготовку под руководством отставных солдат и полицейских. По выходным дням и в Аддис-Абебе, и далеко за ее пределами я видел людей в красных и синих пилотках, еще неумело, но дружно топавших строем по площадкам у сельских школ, лесным полянам, городским пустырям и заводским территориям.

Нелегко совместить работу на заводе или в поле с военной службой, нелегко выйти к станку рано поутру после ночного дозора, но желающих вступить в отряды самообороны всегда было больше, чем требовалось. В их задачи входит борьба с вооруженными бандами, сколоченными бывшими феодалами, и террористическими группами, созданными подпольными контрреволюционными группировками, например, Эфиопским демократическим союзом, мечтающим о реставрации монархии. Вооруженные рабочие охраняют промышленные и стратегические объекты, оказывают помощь армии и полиции в проведении обысков и облав, в ликвидации банд.

Мне не раз случалось встречать людей с красными повязками, в свободное от работы время патрулировавших улицы городов и сел, территории заводов и фабрик. Но никак не удавалось найти общий язык с представителями местных органов власти...

— Не уговаривайте. Все равно не позволю. А если что случится?

— Но, товарищ Тадессе, нельзя же писать об отрядах самообороны из вашего кабинета!..

— Нет, нет и еще раз нет! — отрицательно качал головой Тадессе Асфау, председатель одного из столичных кебеле.