Журнал «Если» - «Если», 2008 № 02

И самое досадное, что некоторые серьезные писатели, почувствовав конъюнктуру и намучившись со своими шедеврами, невостребованными массовой публикой, начали подстраиваться под «фантастический мейнстрим», вольно или невольно снижая качество текстов. И вызывая тем самым закономерный ропот интеллектуальных читателей, полагающих, что намеренно опускающие планку авторы — безусловные виновники кризиса в фантастике.

Очень немногие сочли, будто в кризисе виноваты книготорговцы, хотя постоянно раздаются голоса, что они не умеют, не хотят и не любят продавать фантастику. Между тем от подачи книг зависит очень многое: хотя бы то, чтобы читатель смог найти интересующее именно его произведение. Увы, привычная картина в книжных магазинах: сплошной монолитный ковер пестрых корешков, продавцы, не умеющие ответить на простейший вопрос, и компьютерная система, в которой ничего невозможно найти. Впрочем, книжные магазины действительно являются не основными виновниками, а лишь наглядной иллюстрацией одной из причин кризиса — масштабного затоваривания фантастической литературой.

И совсем единицы полагают, что к кризису приложили руку критики и обозреватели, хотя проведенный недавно интернет-опрос показал: подавляющее большинство читателей предпочитает черпать информацию о новых книгах из рецензий в периодических изданиях. Видимо, для того, чтобы определиться с выбором, читателю хватает краткого пересказа книги, потому что к аналитической части рецензий у многих большое количество претензий — критики, в основной массе расползшиеся по «кружкам», фэнским объединениям и дружеским кучкам, слишком часто руководствуются в своих текстах личными и политическими предпочтениями. Это приводит к тому, что объективные критерии добротного текста размываются либо подменяются предельно субъективными; авторитет критики тает, читатель теряет важные ориентиры литературного качества.

Единственный результат, который вызвал у меня некоторое недоумение, принадлежит варианту «никакого кризиса нет». За этот ответ проголосовала почти треть принявших участие в опросе. Впрочем, куда-то ведь деваются огромные тиражи чудовищных фантастических книг, далеко не все они мертво оседают на складах издательств и на лотках «Всё по 20 рублей». Кто-то ведь пишет в сетевых библиотеках длинные простыни похвал беспомощным романам, которые и в руки-то взять гадко. Следовательно, существует и благодарная аудитория, массово поглощающая подобную литературу и наивно полагающая, что это и есть настоящая фантастика, что все у нас хорошо: гномы зыкинско бьются со звездным десантом, а клёвые боевые корабли четкашно бороздят просторы русского космоса. И значит, радостными толпами движемся дальше: никакого кризиса нет, на верхней палубе играет оркестр, горит иллюминация, «Титаник» уверенно движется к цели.

Василий МИДЯНИН

Мы не случайно решили дать экспертизу темы к НФ-статистике. Вопрос, заданный Василием Мидяниным интернет-пользователям, оказался настолько острым, что без дополнительной экспертной оценки тут явно не обойтись. Редакция предложила двум писателям и критику выбрать любой из вариантов ответа, фигурирующих в анкете, и аргументировать свой выбор.

Лично я полагаю, что во всем виноваты читатели, «которые голосуют рублем за низкопробные боевики». И не только поэтому. В конце сороковых годов прошлого века поэт Липкин и писатели Гроссман и Платонов беседовали как-то о том, что издавать стали слишком много книжного мусора. История, как видите, не нова, но тогдашний мусор при учете цензуры, редактуры и т. п. все же таким мусором, как нынешний, не был. Да и стоил подешевле, как ни крути. Однако не в этом дело, а в том, что Платонов коротко и красиво обозначил причину появления этого мусора: «В литературу попер читатель».

То же самое происходит сейчас. Начитавшись разного барахла, определенный процент одноклеточных читателей понимает: «И я так могу, чего же я сижу?!» Особенно когда видит, что его любимой книжке поют дифирамбы специальные критики и тираж у нее — ого-го! И читатель прет, а издателю-то без разницы, что печатать: провальная книжка отобьется за счет хита продаж, это ж не девяносто шестой год какой-нибудь. Да и из дерьма можно сделать конфетку, если потратиться на рекламные перетяжки или проплатить ряд статей о том, что роман Пупкина — «суперинтеллектуальный бестселлер».

Мне, кстати, особенно нравится, что у нас книги стали объявлять бестселлерами еще до того, как они попадают на прилавки. Читателю ведь надо заранее сказать, что перед ним бестселлер, чтобы он побежал и купил. И прочел, и понял то, что прочел. Наглядный пример, если хотите — «Метро 2033», типично читательская книга. От читателя — для читателей. Вот такое пипл хавает, только успевай подавать.

Самое печальное тут, что читателя воспитывать никто не собирается — невыгодно. А сам он воспитываться не желает, да к тому же активно лезет в писатели. Процесс, наверное, необратимый. Разве что ждать, когда читателей останется меньше, чем писателей. Шутка, конечно, но лично я в книжных магазинах давно уже покупаю либо переводную, либо специальную литературу. И ничего, не умер от того, что не прочел очередной наш «бестселлер» про героев против магии или про бывшего спецназовца, спасающего Вселенную.

О кризисе отечественной фантастики можно рассуждать бесконечно, и на каждый аргумент «за» найдется свой аргумент «против». Но есть такая сфера, где кризис предельно очевиден, — это состояние фантастической критики. И лучше всего об этом говорит тот убогий один процент, который набрали критикующие в соревновании за почетное право считаться основными виновниками текущего «кризиса». Дорогие коллеги, наш результат немногим лучше, чем у СПС на выборах в Государственную Думу! Мы почти незаметны, а может ли быть что-то более неприятное для пишущего человека? Если мы так мало влияем на умы читателей — зачем мы вообще нужны?

Но тут главное — не перепутать. Читателям мы не нужны по одной причине, писателям — по другой, а издателям — по третьей. Мы не нужны издателям, когда позволяем себе судить об их продукции без пиетета, когда, игнорируя их посулы завалить заказами на предисловия-послесловия, зачем-то в угоду абстрактному эстетическому идеалу начинаем разбирать по косточкам беспомощные, пусть и кассовые тексты. Писателям же мы не нужны во всех без исключения случаях, когда забываем признаться в восхищении, которое у нас обязательно должна вызывать их неземная проза. Ну, мы-то с вами знаем, что поводов восхищаться их прозой в действительности раз, два — и обчелся…

С читателями сложнее. Их, вообще-то говоря, наши взаимоотношения с пишущими и издающими совершенно не волнуют. Но они никогда не простят нам, если пишем мы серо и скучно, так, чтобы нельзя было читать не из-под палки. Боюсь, что читатели требуют от нас прежде всего литературного таланта. Они готовы согласиться с любыми нашими выкладками, но хотят, чтобы мы «выкладывались» красиво. Положа руку на сердце: все ли из нас на это способны?

Не мне вам объяснять, коллеги, что всем трем категориям одновременно угодить нельзя. Надо как-то определяться. И я бы призвал определяться в пользу читателей. Только так можно будет полноценно участвовать в литературной жизни. Хотя уверенности, что к моему призыву прислушаются, у меня нет. Вот открыл недавно одну антологию в яркой обложке, а в ней некий критик на голубом глазу объявляет молодого и не очень-то умелого фантаста наследником Лермонтова и Льва Толстого. Тематика-де у них совпадает… И почему тогда Дарью Донцову в наследницы Достоевского не записать? У Федора Михалыча ведь тоже об убийствах говорится!

И не то чтобы этот критик ничего не смыслил в предмете — прекрасно он знает, насколько не прав. Но гонорар, похоже, совсем глаза ему застил. И несчастный один процент «влиятельности» критического цеха зря стучит в его холодное сердце…

Глядя на ценники в книжных магазинах, люди говорят: «Издатель обезумел, почему все так дорого?!» Иногда еще ругают жадных авторов.

Между тем отпускная цена на серийную фантастику в ЭКСМО около 80 рублей. Все, что «накручено» сверху, вы платите посредникам, задача которых — довезти книги до торговых точек и разложить по полкам.

Мнение посредников о том, чего вам надо и за сколько вы готовы это купить — решающее. Оно формирует витрину русской фантастики.

Витрина нынче странная. Сплошь «новые бестселлеры», назначенные таковыми еще до начала продаж. Качество товара не играет роли. Главное — чтобы все было свеженькое.

Это грустная история в целом, но самое грустное вот: никто не заинтересован в длительном жизненном цикле отдельно взятой книги. Лонгселлеры не делают погоды на рынке. На рынке правят бал ротация, вал, поток.