Раффи Шарт - Антидот

АРНОЛЬД: Нет, я вам не нужен! Вам нужен антидот! А почему вам нужен антидот? Потому что вы не хотите умирать! А почему я хочу вас убить? Приступ ярости, безумие, психоз?.. Чтобы показать свою власть? Вопросы, которые остаются без ответов… Я убил твою жену, Дан, и что, ты мне никогда не простишь этого?

ДАН: Лучше умереть!

ИВАН: А если он тебя простит? А, Дан? Посмотри на меня, он убил мою жену, а я его прощаю.

АРНОЛЬД: Нет, я совершил непоправимое деяние, искупить которое может лишь божественное прощение.

ИВАН: Идешь в любую церковь. Исповедуешься, зажжешь две — три свечки, отбарабанишь тридцать раз «Аве» и пятнадцать «Патер ностер», а потом спокойно возвращаешься домой очищенный!

АРНОЛЬД: Да, точно, покаемся! «На колени, братья мои, и испросим прощения!»

Иван становится на колени.

ДАН: (Ивану) Да что это ты делаешь?

ИВАН: Без отпущения грехов нет никакого прощения. А без прощения нет антидота!

Арнольд достает флакон и начинает их опрыскивать. Они становятся на колени и открывают рты, чтобы получить порцию антидота. Катрин входит и тоже становится на колени, готовая получить свою долю жидкости. Они высовывают языки.

АРНОЛЬД: О Господь всемогущий, сжалься над нами, в твоем безграничном милосердии, сотри наши злодеяния, смой с нас наши ошибки…

ВСЕ: Аминь.

АРНОЛЬД: …и очисти нас от грехов наших, поскольку мы признаем наши прегрешения…

ВСЕ: Аминь.

АРНОЛЬД: О Господь всемогущий, создай нам чистое сердце. Agnus Dei qui tollis peccata mundi: miserere nobis-Amen.

ВСЕ: Аминь!

АРНОЛЬД: Возьмите и испейте, поскольку это есть антидот.

ВСЕ: Аминь.

Арнольд идет с поднятой головой. Катрин, Иван и Дан ползут за Арнольдом на коленях.

ИВАН: Ороси меня своим антидотом, поскольку я грешен!

Скрестив руки, Иван высовывает язык.

ДАН: И я тоже, аз есмь великий грешник! Еще больший, чем он! Я делал отвратительные вещи.

ИВАН: И я, я воровал, мошенничал…

ДАН: Я тоже! А кроме того, я бил мою жену!

ИВАН: А я, я спал с твоей женой!

ДАН: А я, я это знал и поэтому бил ее!

КАТРИН: А я, я даже не смею сказать, это настолько ужасно… Я совершила преступление, я убила Митси… Это хомячок моего брата… Весь день он крутил свое колесо, а ночью все спали, но я слышала, как колесо крутится и крутится в тишине… И тогда, однажды зимним вечером, я взяла клетку и выставила ее на ночь за окно… А утром, когда я ее забрала, Митси был весь обледенелый! Я сначала пыталась его реанимировать моим феном. А потом я положила его в микроволновку… Я, наверное, поставила режим для жарки, а он взорвался! Все было в хомячке… Прости меня, Митси.

АРНОЛЬД: Благослови бедного Митси — хомячка…

КАТРИН: Митси…

Арнольд прыскает антидотом на язык Катрин. Сразу же Иван приближается к сосуду. Катрин целует руку Арнольда и крестится. Иван отталкивает ее, чтобы занять ее место. Арнольд брызгает антидотом в рот Ивану. Дан отталкивает Ивана, чтобы занять его место.

АРНОЛЬД: Терминаре антитдотум, нет больше ни каплиум…

ДАН: О нет, не говори мне, что больше нет ни капли!

ИВАН: Должна же быть хоть одна капля на дне!

ДАН: Сжалься, Арнольд, над моим сердцем…

АРНОЛЬД: Не настаивайум…

Дан вырывает сосуд из рук Арнольда, лижет его.

КАТРИН: Я не знаю, что со мной, но мне кажется, что все вокруг меня кружится.

Катрин пошатывается. Иван ее поддерживает.

АРНОЛЬД: Запомни, человек, что ты из праха пришел и в прах возвратишься.

КАТРИН: Мне плохо, я ничего не вижу, мне надо сесть… Стакан воды… Я задыхаюсь…

Катрин выходит, шатаясь.

ИВАН: Что с ней? Она же выпила антидот, ей должно быть лучше!

АРНОЛЬД: Вы пили жидкость от насекомых.

ИВАН: Это не антидот?

АРНОЛЬД: Нет, я использую ее главным образом от тараканов.

В квартире громкий шум.

ИВАН: Это Катрин, она упала!

АРНОЛЬД: Она мертва. Остались только вы двое.

ДАН: Мое сердце, оно не выдержит! Это очень жестоко, ты заставил меня столько пережить…

АРНОЛЬД: Чтобы избежать скандала и суда, я тоже выпью яд! (лирично) Да, мы умрем вместе, соединившись в несчастье, готовые встретить бурю! Я буду рядом с вами. О смерть, старый капитан, эта страна мне надоела!

ДАН: Мое сердце…

Дан садится. Достает из кармана таблетки и глотает.

АРНОЛЬД: К счастью, есть антидот!

Арнольд достает из стакана флакон и залпом выпивает. Иван и Дан бросаются к нему, чтобы вырвать флакон. Арнольд бросает сосуд за парапет.

ИВАН: Зачем ты это сделал?

АРНОЛЬД: Не беспокойся, еще осталось.

ДАН: Где?

АРНОЛЬД: Здесь…

ИВАН: Где?

АРНОЛЬД: Вы должны найти.

ДАН: Я не верю, это еще один твой трюк. (Ивану) Оставайся здесь и ищи антидот! Я пойду искать туда.

Дан идет к выходу. Потом передумывает.

ДАН: Впрочем, антидот может быть и у него.

Арнольд выворачивает карманы.

АРНОЛЬД: Сожалею, надо было приходить раньше!

Дан выходит. Иван достает из своего кармана клочок бумаги. Он разворачивает его и делает дорожку из кокаина.

ИВАН: Я не понимаю, почему ты ненавидишь меня. Почему? Потому что десять лет назад я попросил тебя уйти из агентства? Но я это сделал ради твоего же блага. Судно дало течь, а я тебя спас!

АРНОЛЬД: И я должен сказать тебе спасибо!

ИВАН: Я не смею тебе это сказать, потому что я скромен, но если ты сегодня здесь, то в некотором смысле…

АРНОЛЬД: Это благодаря тебе!

ИВАН: Хотя бы отчасти. Да, это правда, когда мы расстались, ты, должно быть, переживал наш разрыв как предательство. Ну вот как-то так это было… Я боялся, запаниковал, не понимал, что говорю… А ты не так интерпретировал мое предложение. Это было недоразумение.

АРНОЛЬД: Сожалею.

ИВАН: Ты мог бы мне позвонить. Мы бы объяснились. Ты знал, как я дорожу дружбой.

АРНОЛЬД: Я пытался тебе позвонить, но ты, как и Жорж, был всегда занят, всегда отсутствовал. Я тебе оставил миллион сообщений…

ИВАН: Что это ты такое говоришь, Арнольд Брамон? Нет, конечно, ошибся не ты… А моя секретарша Ирен. Я же вытащил эту толстую суку из порнобизнеса! Ладно, если моя ошибка в том, что у меня есть сердце, я ее признаю. Я сентиментален. Эта история меня отучит играть в доброго самаритянина!

Разъяренный Иван хватает трубку. Сигнала нет.

ИВАН: Долбаный телефон!

В ярости бросает трубку.

ИВАН: Такая стерва эта Ирен, даже хуже полячек!..

АРНОЛЬД: О да, в этом весь ты. Ты же всегда наверху. В пантеоне мелких подонков ты настоящая королева шлюх.

ИВАН: Что ты позволяешь себе!..

АРНОЛЬД: Я не спрашиваю у тебя разрешения, я у себя дома!

ИВАН: Конечно, но все-таки!

АРНОЛЬД: А мое имя, ты же обманывал людей, которые доверяли мне! Под моим именем ты организовывал оргии! От моего имени выписывал чеки, подделывая мою подпись.

ИВАН: Я это делал ради Марион. И я еще грешил из щедрости, из альтруизма, из бескорыстия, из наивности! Дай мне шанс, позволь мне доказать тебе, что я могу быть честным!

АРНОЛЬД: В тебе нет ни капли чести, ни грамма порядочности! Ты меняешь убеждения и мнения с космической скоростью! Ты сегодня боготворишь людей — и закапываешь их назавтра! Ты говорил, что отличаешься от других агентов, говорил, что понимаешь актеров, знаешь хрупкость их душ, их капризы, их надежды… А на самом деле тебя во мне интересовало только одно — деньги, которые ты мог сделать на мне!

ИВАН: Но я все же заплатил за больницу для твоей матери!

АРНОЛЬД: Деньгами, которые ты у меня украл…

ИВАН: Я мог бы их оставить себе! Я это сделал для тебя, дружище! И я готов сделать это снова. Я хочу все исправить не потому, что я тебя предал один раз… Я не настолько подл, как обо мне говорят!