Ясмина Реза - Пьесы

АВНЕР. Мне нравится этот парень. Такой нерешительный, уязвимый, молчаливый...

ЭММА. Ты грустишь, Авнер?

АВНЕР. Все в порядке. Все хорошо, Эмма.

ЭММА. В чем дело?

АВНЕР. Ты не слышишь?

ЭММА. Все...

СЮЗАННА. Как жаль, что вы не пошли, я знаю, знаю, вам ничего не надо говорить... Вы выигрываете, господин Бленск? (Она садится возле ЭММЫ).

БЛЕНСК. К сожалению, нет.

СЮЗАННА. Как это, нет?

БЛЕНСК . Я выдаю только согласные.

СЮЗАННА. А кто выигрывает?

БЛЕНСК . Другой. Из двух игроков — лишь один я сам, иначе не имело бы смысла.

СЮЗАННА. Да, конечно...

АВНЕР. Спасибо. (разворачивает газету, через какое-то время сокрушенно качает головой). ...Марка дошла до двух семидесяти, а великий стратег Авнер Мильштейн так и остался при своих долларах.

ЭММА. Я сказала тебе перевести в немецкие марки.

АВНЕР. Разве в этих делах можно знать заранее?... Для меня доллар — что-то ощутимое, он зеленый, красивый... Он не может постоянно падать. (Обращаясь к БАЛИНТУ, который смеется). Смейтесь, смейтесь, Балинт — кстати, имя Балинт — венгерского происхождения?...

БАЛИНТ. Да, у меня был венгерский дедушка, которого звали Балинт.

АВНЕР. Я так и думал, что в вас есть что-то мадьярское...

ЭММА. Какие же глупости ты иногда говоришь...

АРИАНА. Авнер Мильштейн, к телефону...

АРИАНА. Тебе не холодно, мама?

СЮЗАННА. Нет, совсем нет, милая. Я дышу этим удивительным воздухом.

АРИАНА. Все в порядке?...

С тобой трудно разговаривать.

Еще четыре дня назад я ненавидела горы. — А теперь я испытываю нечто противоположное — такое впечатление, что это уже почти ностальгия... Я тебя насмешила?... Ты смотришь и улыбаешься, я не знаю, что и думать.

БАЛИНТ. Когда ты уезжаешь?

АРИАНА. Вообще-то в воскресенье вечером...

БАЛИНТ. Мне будет тебя не хватать...

АРИАНА. А ты когда уезжаешь?

БАЛИНТ. Не знаю еще. Я в последние дни мало писал. У этого человека просто какой-то дар развлекать меня, я не могу сопротивляться.

ЭММА. В слове "канарейка" два "Н" ?

СЮЗАННА. Нет!

ЭММА (пишет). Тогда подходит.

АВНЕР. Стоит мне заговорить о деньгах, как дела просто сыплются на меня. (ЭММЕ). Моя встреча в Женеве в субботу состоится. Какую погоду нам обещали сегодня вечером?

ЭММА. Хорошую.

АВНЕР. Раз хорошую, завтра — большое наступление. Лензэе. Четыре часа подъема, по камням, ни одного деревца, зато с вершины — самый прекрасный вид на свете. Кто со мной?

АРИАНА. Я.

АВНЕР. Ариана... Лензэе с Арианой. Моя последняя прогулка с Арианой.

АВНЕР. Балинт?... Вы с нами не пойдете?

БАЛИНТ. Нет.

АВНЕР. Жаль...

ЭММА (встает). Я замерзла. А не сыграть ли нам в бридж.

СЮЗАННА. Хорошая мысль.

ЭММА. Авнер, ты не хочешь сыграть с нами в бридж?

АВНЕР. Я хочу составить партию в бридж, но в простой.

СЮЗАННА. А что вы называете простым бриджем?

АВНЕР. В простой. Без усложнений, без варварских словечек, у меня трефы, я говорю "трефы", у меня бубны, я говорю "бубны"... Но Эмма так играть не умеет. Эмма умеет играть только согласно своим непостижимым правилам...

СЮЗАННА. Которым подчиняюсь и я.

АВНЕР. Кто вам сказал, что речь идет о тех же правилах? В Буэнос-Айресе достаточно перейти на другую сторону улицы — и система игры уже другая.

СЮЗАННА (АРИАНЕ). Нануш, будешь четвертой?

АРИАНА. Я не умею играть, ужасно играю.

АВНЕР. Тем лучше. Будешь играть в паре со мной, мы будем отличной командой. Пойдем.

БЛЕНСК. А вы умеете играть в бридж?

БАЛИНТ. Нет.

БЛЕНСК . Я с удовольствием бы стал четвертым, ведь эта девушка не умеет играть.

БАЛИНТ. Должна все-таки уметь.

БЛЕНСК . Конечно... Заметьте, это более приятная компания...

БЛЕНСК . Сегодня днем я прочел забавнейшую статью о мелких млекопитающих. Представьте себе, что сурки в своих норках, готовясь к зиме, предусматривают комнатки для помета. иначе говоря, отхожие места!

Что касается барсуков, они готовят детскую комнату, а бобры — столовую! На берегу! (Он довольно смеется). Ведь бобры любят ужинать на берегу! А кстати, есть ли здесь бобры? Здесь они должны быть из-за всех этих озер и водопадов. Во время прогулок вы никогда их не встречали?

БАЛИНТ. Никогда не встречал.

БЛЕНСК . Их так просто не увидишь! Они хитрецы, эти бобры. Я считаю, что из грызунов они самые умные. Да-да, я думаю, в интеллектуальном плане они наиболее развитые. (Указывая на скрэббл). Как вы насчет партии в скрэббл?

БАЛИНТ. Нет, спасибо. Извините, но я не очень настроен...

БЛЕНСК . Что вы, каждый свободен выбирать! На отдыхе каждый делает, что хочет... (Прячет фишки в мешочек). Я проиграл, по правде говоря, я вытянул за всю игру три гласные! Даже Фюлькраз ничего бы не смог сделать. Вы знаете Фюлькраза?

БАЛИНТ. Нет...

БЛЕНСК . Я спросил, потому что вы покачали головой, и я подумал, вы его знаете. Фюлькраз. Вальтер Фюлькраз — чемпион нашего клуба.

БАЛИНТ. Вы посещаете клуб?

БЛЕНСК . Да, да. (Улыбается с доброжелательной снисходительностью). Но в клубе мы играем в "дубликат", ничего общего со свободными партиями, тут, понимаете ли, нечего рассчитывать на удачу. Имейте в виду, если вы встретитесь с Фюлькразом в свободной партии, вы проиграете.

БАЛИНТ. Конечно.

БЛЕНСК . О, конечно! Ха-ха!

АВНЕР. Я умираю. Какая же скучная игра, невероятно.

БЛЕНСК (напряженно). Бридж?

АВНЕР. А вам она не кажется скучной?

БЛЕНСК . Нисколько!

АВНЕР. Тогда замените меня.

БЛЕНСК. А ваши партнерши?

АВНЕР. Они будут в восторге... (Он кричит в направлении играющих). За меня будет играть Месье Клемс!... (БЛЕНСКУ). Идите, идите, поддержите малышку.

БАЛИНТ. Как вы его назвали?

АВНЕР. Думаете, я помню?... Клемс? Нет?... Вы думаете, они на меня разозлятся? Он очень симпатичный, этот тип.

БАЛИНТ. Он проникся ко мне.

АВНЕР. Ай-ай-ай...

БАЛИНТ. Я нравлюсь таким людям. Видимо, это у меня врожденное.

АВНЕР. Он с вами беседует?

БАЛИНТ. Беседует, просвещает...

АВНЕР. Мне сегодня приснился необыкновенный сон. Мне снилось, что я дирижирую финал "Гаффнера". С невероятной скоростью. Я дирижировал палочкой в форме спирали, которую устремлял в небо, положив на лопатки всех этих Бруно Вальтеров, Бернштейнов, Осава... В этом финале никому не удается добиться нужного темпа. Вот что действительно важно, если вы хотите понять до конца мою мысль, вот что важно. Все величие музыки, только оно и есть. Я в депрессии.

БАЛИНТ. Я — тоже.

АВНЕР. Я вижу.

БАЛИНТ. Когда я сюда приехал... то есть я хочу сказать, когда я решил уединиться в горах, чтобы закончить мою работу о цивилизации железного века, я думал, что горы будут идеальным местом, чтобы писать... Я думал, что отсутствие общения, что было бы закономерно в таком окружении, будет способствовать работе... Я все это себе представлял издалека, почтительно предвкушая эту скуку, и представлял себе, как я пишу, глядя в окно со спокойной душой, в маленьком уютном гостиничном номере... Вы нарушили мои планы... Вы потащили меня за собой... Мне нравятся сурки, золотистые бутоны, мне приятно видеть коровьи лепешки, вы меня заразили — меня уже не увлекает то, что я пишу.

Тем не менее я где-то в стороне... Этот пейзаж принадлежит вам... Вы с ним — на равных... Мне же он делает больно... Он меня не пускает... Сейчас ничто не вызывает во мне большего отвращения, чем книга о первом железном веке, но я еще в нее вцеплюсь. А если к тому же и вы уедете, только Бог знает, как я в нее вцеплюсь...