Жан-Поль Сартр - За закрытыми дверями

Инэс. Эстель! Моя живая вода, мой хрусталь!

Эстель. Ваш хрусталь? Это глупо. Кого вы хотите обмануть? Все знают, что я выбросила ребенка в окно. Хрустальные осколки валяются на земле, и мне на это плевать. От меня осталась одна оболочка — и эта оболочка не для вас.

Инэс. Иди ко мне! Ты будешь, чем захочешь живой водой или водой грязной; в глубине моих глаз ты увидишь себя какой захочешь.

Эстель. Оставьте меня! У вас глаз нет, что ли? Ну что мне сделать, чтобы ты отстала? Полу-чай!

Плюет ей в лицо. Инэс сразу ее отпускает.

Инэс. Гарсэн! Вы мне за это заплатите!

Пауза.

Гарсэн пожимает плечами и направляется к Эстель.

Гарсэн. Ну что? Хочешь мужчину?

Эстель. Нет, не мужчину. Тебя.

Гарсэн. Хватит болтать. Тут кто угодно справится. Я просто попался под руку. Ладно. (Берет ее за плечи.) Знаешь, мне трудно тебе понравиться — я не дурачок и не танцую танго.

Эстель. Я приму тебя таким, какой ты есть. Может, я сделаю тебя другим.

Гарсэн. Сомневаюсь. Я буду… невнимательным. Мои мысли заняты другими делами.

Эстель. Какими делами?

Гарсэн. Тебе неинтересно.

Эстель. Я сяду на твой диванчик и подожду, пока ты мной займешься.

Инэс (хохочет). Сука! Ложись! Он даже не красавец.

Эстель (Гарсэну). Не слушай ее. У нее больше нет ни глаз, ни ушей. Она не в счет.

Гарсэн. Я дам тебе все, что смогу. Это немного. Я не буду любить тебя: я слишком хорошо тебя знаю.

Эстель. Ты хочешь меня?

Гарсэн. Да.

Эстель. Мне больше ничего не нужно.

Гарсэн. Тогда… (Склоняется к ней.)

Инэс. Эстель! Гарсэн! Вы с ума сошли! Я же здесь!

Гарсэн. Вижу, ну и что?

Инэс. На моих глазах? Вы… вы не сможете!

Эстель. Почему? Я же раздевалась перед горничной.

Инэс (цепляясь за Гарсэна). Отпустите ее! Отпустите! Не касайтесь ее своими грязными мужскими руками!

Гарсэн (грубо ее отталкивает). Я не из благородных, я не побоюсь ударить женщину.

Инэс. Вы дали мне слово, Гарсэн, вы дали слово! Умоляю вас, вы обещали!

Гарсэн. Вы сами нарушили договор.

Инэс отпускает его и отступает вглубь комнаты.

Инэс. Делайте, что хотите, ваша взяла. Но помните, я здесь и я на вас смотрю. Я не отведу взгляда, Гарсэн, вам придется обниматься у меня на глазах. Как я вас обоих ненавижу! Занимайтесь любовью, но не забывайте: мы в аду и настанет мой черед. В течение следующей сцены она смотрит на них, не говоря ни слова.

Гарсэн (возвращается к Эстель и берет ее за плечи). Поцелуй меня.

Пауза. Наклоняется к ней и вдруг резко выпрямляется.

Эстель (с досадой). Эй!.. Пауза. Я же тебе сказала, не обращай на нее внимания.

Гарсэн. Не в ней дело. (Пауза.) Гомес пришел в редакцию. Они закрыли окна: значит, уже зима. Шесть месяцев. Уже шесть месяцев, как меня… Я тебя предупредил, что бываю иногда рассеянным? Они дрожат от холода, и пиджаки не сняли… Странно: им там так холодно, а мне жарко. На этот раз они говорят обо мне.

Эстель. Это теперь надолго. (Пауза.) Расскажи хотя бы, о чем они говорят.

Гарсэн. Ни о чем. Он ни о чем не говорит. Это просто-напросто подлец. (Прислушивается.) Каков подлец! (Подходит к Эстель.) Займемся нашими делами. Ты будешь меня любить?

Эстель (улыбаясь). Кто знает?

Гарсэн. Ты будешь мне доверять?

Эстель. Смешной вопрос: ты всегда будешь у меня на глазах и ведь с Инэс ты мне не изменишь.

Гарсэн. Верно. (Пауза. Снимает руки с плеч Эстель.) Я имел виду другое доверие. (Прислушивается.) Валяй, говори все, что придет тебе в голову, я не буду защищаться. (К Эстель.) Эстель, ты должна мне доверять. Эстель. Сколько сложностей! Я отдаю тебе свои губы, свои руки, все свое тело; все могло быть так просто!.. Доверие? Этого я обещать не могу; ты меня очень стесняешь. Наверное, ты сделал что-нибудь ужасное, если так просишь моего доверия.

Гарсэн. Меня расстреляли.

Эстель. Знаю — ты отказался уехать. А потом?

Гарсэн. Я… я не совсем отказался. (Обращаясь к невидимым.) Он хорошо выступает, поносит меня на чем свет стоит, но не говорит, что нужно было сделать. Неужели я должен был пойти к генералу и сказать: “Мой генерал, я не собираюсь уезжать”. Что за чушь! Они бы упекли меня за решетку. Я хотел быть свидетелем, понимаете? Я не хотел, чтобы мне затыкали рот. (Эстель.) Я… я сел в поезд. Меня взяли на границе.

Эстель. Куда ты хотел уехать?

Гарсэн. В Мехико. Я рассчитывал издавать там пацифистский журнал. (Молчание) Ну, скажи мне что-нибудь.

Эстель. Что ты хочешь от меня услышать? Ты правильно поступил, потому что не хотел бороться.

Раздраженный жест Гарсэна.

Ах, дорогой, я никак не угадаю, что тебе отвечать.

Инэс. Сокровище мое, нужно ему сказать, что он удрал, как лев. Потому что твой любезный просто унес ноги. Именно поэтому он такой раздражительный.

Гарсэн. Удрал, уехал — называйте, как хотите.

Эстель. Конечно, тебе нужно было бежать, если бы ты остался, тебя бы схватили.

Гарсэн. Вот именно. (Пауза.) Эстель, как ты думаешь, я трус?

Эстель. Не знаю, любовь моя, я ведь не была на твоем месте. Думай сам.

Гарсэн (устало). Я не в состоянии.

Эстель. Тогда постарайся вспомнить; у тебя, наверное, были основания для таких действий.

Гарсэн. Да.

Эстель. Какие?

Гарсэн. Разве это были веские основания?

Эстель (с досадой). Как ты все усложняешь!

Гарсэн. Я хотел доказать… я долго думал… Были ли у меня веские основания?

Инэс. Ах, вот в чем вопрос. Были эти основания вескими? Ты рассуждал, ты не хотел пускаться в авантюры. Но страх, ненависть и другие гнусности, которые обычно скрывают, это тоже основания. Иди, спрашивай сам себя.

Гарсэн. Замолчи! Что ты думаешь — я буду слушать твои советы? Я шагал по моей камере дни и ночи, из конца в конец, от окна к двери, от двери к окну. Я сам к себе приглядывался. Я следил сам за собой. Мне кажется, я всю жизнь только и делал, что задавал сам себе вопросы, а потом пришло время действовать. Я… я сел в поезд, это я знаю. Но почему? Почему? В конце концов я подумал: моя смерть решит все проблемы; если я умру как надо, я докажу, что я не трус.

Инэс. А как ты принял смерть, Гарсэн?

Гарсэн. Плохо.

Инэс хохочет.

О, это была просто телесная слабость. Этого я не стыжусь. Только все осталось навсегда нерешенным. (Эстель.) Поди-ка сюда. Посмотри на меня. Мне нужно, чтобы кто-нибудь на меня смотрел, пока на земле говорят обо мне. Мне нравятся зеленые глаза.

Инэс. Зеленые глаза? Смотри-ка! А тебе, Эстель? Тебе нравятся трусы?

Эстель. Если бы ты знала, как мне это безразлично. Трус или нет, лишь бы целоваться умел.

Гарсэн. Они сонно качают головами, затягиваясь сигарами, — им скучно. Они думают: Гарсэн трус. Вяло и слабо. Но все-таки они хоть о чем-то думают. Гарсэн трус — вот что они решили, мои приятели. Через полгода они будут говорить: трусливый, как Гарсэн. Вам обеим повезло; о вас на земле больше никто не помнит. Моя участь тяжелее.

Инэс. А ваша жена, Гарсэн?

Гарсэн. Ну что жена… Она умерла.

Инэс. Умерла?

Гарсэн. Да, я забыл вам сказать. Она недавно скончалась. Примерно два месяца тому назад.

Инэс. От горя?

Гарсэн. Конечно, от горя. А от чего же еще? Все теперь в порядке: война закончилась, жена умерла, а я вошел в историю.

Рыдает без слез, закрывает лицо руками. Эстель цепляется за него.

Эстель. Дорогой, дорогой! Посмотри на меня, дорогой! Прикоснись ко мне. Положи руку мне на грудь.

Кладет его руку себе на грудь. Гарсэн делает движение, чтобы освободиться.

Оставь свою руку здесь, оставь ее, не двигайся. Они умрут один за другим: какая разница, что они думают. Забудь о них. Никого не осталось, кроме меня.

Гарсэн (высвобождая руку). Они-то обо мне не забывают. Они умрут, но придут другие и перехватят эстафету: моя жизнь осталась у них в руках.