Вадим Шефнер - Избранные стихи

Ветеринар — ланцета пролетарий,
Гонитель незначительных смертей,
Последний друг четвероногих тварей
В век нечетвероногих скоростей.

Его портретов не сыскать в газете,
И слава не гостит в его дому,
Но звери, беззащитные, как дети,
Доверчиво вверяются ему.

Для них он добротой своей могучей
Превыше всех хозяев вознесен:
Те их ласкают, учат или мучат —
Но лечит и спасает только он.

Он знает: все подчинено природе,
И в ею запланированный срок
Болезнь и старость не спросившись входят
В собачью будку и в людской чертог.

Пусть мы мудры, удачливы, двуноги,
Истории земной поводыри, —
Для младших братьев все же мы не боги,
А просто самозванные цари.

Не трожьте животных, ребята, —
Они симпатичный народ;
Людье пред зверьем виновато
На сто поколений вперед.

Стало больше красавиц на свете,
Все нежнее и тоньше черты.
На скудеющей нашей планете
Стало больше людской красоты.

Есть такие прекрасные лица,
Что дивлюсь я, любуясь на них, —
Как такое могло сотвориться
Из обычных молекул земных?

У истоков отравлены реки,
Под пилой погибают леса, —
Но по тайной программе природы
Расцветает людская краса.

Макромир мне непонятен,
Стыну у его дверей, —
Он почти невероятен
В необъятности своей.

В микромир бы мне пробраться,
В мир незримых величин,
В край, где корни коренятся
Всех последствий и причин;

В царство малых измерений
Вникнуть, где на миллион
Действенных микромгновений
Миг обычный расщеплен;

В государство дробных чисел
И неведомых чудес.
От которых мы зависим
Более, чем от небес…

Чем дальше в будущее входим,
Тем больше прошлым дорожим,
И в старом красоту находим,
Хоть новому принадлежим.

Но, как веревочка ни вьется,
Добру вовеки быть добром,
И непрощенным остается
Зло, совершенное в былом.

Есть на свете невзрачные рыцари,
А порой предстают предо мной
Подлецы с благородными лицами
И с красивой такой сединой.

И глаза их живые, не тусклые…
Только хочется броситься прочь
В миг, когда лицевые их мускулы
Выражают желанье помочь.

Твоё несчастье в том, что ты не знал беды.
Легки твои пути, легки твои труды.
Пусть говорят слепцы: тебе во всём везёт, —
Но не хотел бы я шагать с тобой в поход.

Я видывал таких. Ты добр, покуда сыт,
Покуда твой кусок легко тобой добыт,
До первой встряски ты и ловок и умел,
До первой рюмки трезв, до первой драки смел.

С товарищем моим пошёл бы я в поход,
Хоть в жизни, говорят, ему и не везёт.
Победы он знавал, но и хлебнул беды,
Трудны его пути и нелегки труды.

Он — не на побегушках у судьбы,
Он падал и вставал, шаги его грубы,
Такой не подведёт, он жизнью закалён.
Его удача в том, что неудачник он.

Один на бегу остановит коня,
Пройдет по реке в ледоход, —
Зато без друга средь бела дня
На кладбище не пойдет.

Ни страшен другому ни бой, ни враг,
Вся мистика нипочем, —
Вот только начальства боится так,
Что вмиг немеет при нем.

А третий шагнет в огонь и в ночь,
И ступит на талый лед,
И чтоб друзьям в беде помочь,
По минным полям пройдет;

Какая б его не ждала гроза, —
Угроз и гроз не боясь,
Любому любую правду в глаза
Он выскажет, не таясь.

Не то чтоб был всех на свете мудрей
Иль от смерти заговорен, —
Ослушаться совести своей
С детства боится он.

Не наживай дурных приятелей —
Уж лучше заведи врага:
Он постоянней и внимательней,
Его направленность строга.

Он учит зоркости и ясности,—
И вот ты обретаешь дар
В час непредвиденной опасности
Платить ударом за удар.

Но в мире и такое видано:
Добром становится беда,
Порою к дружбе неожиданно
Приводит честная вражда.

Не бойся жизни, но внимательно
Свою дорогу огляди.
Не наживай дурных приятелей —
Врага уж лучше заведи.

Гора не сходится с горой,
Но жизнь свершает круг, —
И старый недруг нам порой
Милей, чем новый друг.

Хотел я смерти не орлу,
Не хищникам чащобы —
Я в друга выпустил стрелу
Несправедливой злобы.

Я промахнулся… Повезло,
Быть может, нам обоим?
Но мною посланное зло
Летит, летит над полем.

Летит сквозь строй лесных стволов,
Сквозь городские стены,
С океанических валов
Срывает клочья пены.

Пронзая ливень и метель,
Соборы и заборы,
И, словно дьявольская дрель,
Просверливая горы.

Летит стрела с моей виной,
Летит в мою долину —
И огибает шар земной,
Чтоб мне вонзиться в спину.

Друг не со зла порой обидит нас —
И другом быть перестает тотчас;
Но как легко прощаем мы друзьям
Обиды, причиненные не нам!

Есть у каждого тайная книга обид.
Начинаются записи с юности ранней.
Даже самый удачливы не избежит.
Неудач, несвершенных надежд и желаний.

Эту книгу пред другом раскрыть не спеши,
Не листай пред врагом этой книги страницы, —
В тишине, в несгораемом сейфе души
Пусть она до скончания века хранится.

Будет много распутий, дорог и тревог,
На виски твои ляжет нетающий иней, —
И поймешь, научившись читать между строк,
Что один только ты в своих бедах повинен.

Если помнить всё на свете,
Ставить всё в вину судьбе,—
Мы бы, как в потемках дети,
Заблудились бы в себе.

Утонув в обидах мелких,
Позабыв дороги все,
Мы кружились бы, как белки
В безысходном колесе.

Памяти союзник строгий
Забывание — оно
За нее всегда в тревоге,
Вечно вдаль устремлено.

Глядя в облачные дали,
Слыша дальние грома,
Зерна счастья и печали
Честно сыпьте в закрома, —

Отметая от былого
За незримую черту
Цепкой зависти полову,
Мелких распрей суету.

Очищайте забываньем
Закрома души своей, —
Чтобы хлеб воспоминаний
Не горчил на склоне дней.

Не надо, дружок, обижаться,
Не надо сердиться, ей-ей,
На сверстников и домочадцев,
На старых неверных друзей.

Давай лучше жизни дивиться
И в добрые верить дела,
Глядеться в знакомые лица,
Как в праздничные зеркала.

Обиды все — мелочь такая,
Обиды ничтожны стократ
Пред вечными теми веками,
Что всех навсегда разлучат.

Много слов на земле. Есть дневные слова —
В них весеннего неба сквозит синева.

Есть ночные слова, о которых мы днем
Вспоминаем с улыбкой и сладким стыдом.

Есть слова — словно раны, слова — словно суд,
С ними в плен не сдаются и в плен не берут.

Словом можно убить, словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести.

Словом можно продать, и предать, и купить,
Слово можно в разящий свинец перелить.

Но слова всем словам в языке нашем есть:
Слава, Родина, Верность, Свобода и Честь.

Повторять их не смею на каждом шагу,
Как знамена в чехле, их в душе берегу.

Кто их часто твердит — я не верю тому,
Позабудет о них он в огне и дыму.

Он не вспомнит о них на горящем мосту,
Их забудет иной на высоком посту.

Тот, кто хочет нажиться на гордых словах,
Оскорбляет героев бесчисленный прах,

Тех, что в темных лесах и в траншеях сырых,
Не твердя этих слов, умирали за них.

Пусть разменной монетой не служат они,
Золотым эталоном их в сердце храни!

И не делай их слугами в мелком быту
Береги изначальную их чистоту.

Когда радость — как буря, иль горе — как ночь,
Только эти слова тебе могут помочь!