Антон Дельвиг - Полное собрание стихотворений

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Антон Дельвиг - Полное собрание стихотворений, Антон Дельвиг . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Антон Дельвиг - Полное собрание стихотворений
Название: Полное собрание стихотворений
Издательство: неизвестно
ISBN: нет данных
Год: неизвестен
Дата добавления: 6 март 2020
Количество просмотров: 246
Читать онлайн

Помощь проекту

Полное собрание стихотворений читать книгу онлайн

Полное собрание стихотворений - читать бесплатно онлайн , автор Антон Дельвиг

1) Читатели извинят, что я в сем месте воспользовался описанием зимы г-на Хераскова, что <сделано> единственно по сходству математики с холодом.


<1814>

На взятие Парижа

В громкую цитру кинь персты, богиня!
Грянь, да услышат тебя все народы,
Скажут: не то ли перуны Зевеса,
Коими в гневе сражает пороки?
Пиндара муза тобой побежденна;
Ты же не игры поешь олимпийски,
И не царя, с быстротою летяща
К цели на добром коне сиракузском,
Но Александра, царя миролюбна
Кем семиглавая гидра сраженна!
О вдохновенный певец,
Пиндар российский, Державин!
Дай мне парящий восторг!
Дай, и во веке прославлюсь,
И моя громкая лира
Знаема будет везде!
Как в баснословные веки
Против Зевеса гиганты,
Горы кремнисты на горы
Ставя, стремились войною,
Но Зевс вдруг кинул перуны -
Горы в песок превратились,
Рухнули с треском на землю
И — подавили гигантов, -
Галлы подобно на россов летели:
Их были горы — народы подвластны!
К сердцу России — к Москве доносили
Огнь, пожирающий грады и веси...
Царь миролюбный подобен Зевесу
Долготерпящу, людей зря пороки.
Он уж готовил погибель Сизифу,
И возжигались блестящи перуны:
Враг уж в Москве — и взгремели перуны,
Горы его под собою сокрыли.
Где же надменный Сизиф?
Иль покоряет россиян?
В тяжких ли россы цепях
Слезную жизнь провождают
Нет, гром оружия россов
Внемлет пространный Париж!
И победитель Парижа,
Нежный отец россиянам,
Пепел Москвы забывая,
С кротостью галлам прощает
И как детей их приемлет.
Слава герою, который
Все побеждает народы
Нежной любовью — не силой!
Ведай, богиня! Поэт безпристрастный
Должен пороки показывать мира,
Страха не зная, царю он вещает
Правду — не низкие лести вельможи!
Я не пою олимпийских героев;
Славить не злато меня побуждает, -
Нет, только подвиги зря Александра,
Цитру златую ему посвящаю!
Век на ней буду славить героя
И вознесу его имя до неба!
Кроткий российский Зевес!
Мрачного сердца Сизифа
Ты низложил и теперь,
Лавром побед увенчанный,
С поля кровавого битвы
К верным сынам возвратился!
Шлем твой пернатый с забралом,
Острый булат и тяжелы
Латы сними и явися
В светлой короне, в порфире
Ты посреди сынов верных!
В мире опять, в благоденстве
Царствуй над нами, — и слава
Будет во веки с тобою!


1814  

На смерть кучера Агафона

Ни рыжая брада ни радость старых лет,
Ни дряхлая твоя супруга,
Ни кони не спасли от тяжкого недуга...
А Агафона нет!
Потух, как от копыт огонь во мраке ночи
Как ржанье звучное усталого коня!..
О небо! со слезой к тебе подъемлю очи
И, бренный, не могу не вопросить себя:
Ужель не вечно нам вожжами править можно
И счастие в вине напрасно находить?
Иль лучшим кучерам жить в мире лучшем должно,
А нам с худыми быть!..
Увы! не будешь ты потряхивать вожжею;
Не будешь лошадей бить плетию своею;
И усом шевеля, по-русски их бранить;
Уже не станешь ты и по воду ходить!
Глас молодетский не прольется,
И путник от тебя уж не зажмет ушей,
И при сиянье фонарей
Уж глас форейтора тебе не отзовется,
И ах! Кузьминишна сквозь слез не улыбнется!
Умолкло все с тобой! Кухарки слезы льют,
Супруга, конюхи венки из сена вьют,
Глася отшедшему к покою:
«Когда ты умер — чорт с тобою!»


Между 1814 и 1817  

Тихая жизнь

Блажен, кто за рубеж наследственных полей
Ногою не шагнет, мечтой не унесется;
Кто с доброй совестью и милою своей
Как весело заснет, так весело проснется;
Кто молоко от стад, хлеб с нивы золотой
И мягкую волну с своих овец сбирает,
И для кого свой дуб в огне горит зимой,
И сон прохладою в день летний навевает.
Спокойно целый век проводит он в трудах,
Полета быстрого часов не примечая,
И смерть к нему придет с улыбкой на устах,
Как лучших, новых дней пророчица благая.
Так жизнь и Дельвигу тихонько провести.
Умру — и скоро все забудут о поэте!
Что нужды? я блажен, я мог себе найти
В безвестности покой и счастие в Лилете!


Между 1814 и 1817

Бедный Дельвиг

Вот бедный Дельвиг здесь живет,
Не знаем суетою,
Бренчит на лире и поет
С подругою-мечтою.
Пускай невежество гремит
Над мудрою главою,
Пускай и эгоизм кричит
С фортуною слепою, -
Один он с ленностью живет,
Блажен своей судьбою,
Век свой о радости поет
И не знаком с тоскою.
О счастии не говорит,
Но счастие с тобою
Живет — и вечно будет жить
И с ленностью святою!


Между 1814 и 1817

Подражание 1-му псалму

Блажен, о юноша! кто подражая мне,
Не любит рассылать себя по всем журналам,
Кто час любовников пропустит в сладком сне
И круг простых друзей предпочитает балам.
Когда неистовый влетит к нему Свистов,
Он часто по делам из комнаты выходит,
Ему ж нет времени писать дурных стихов
Когда за книгой день, с супругой ночь проводит.
Зато, взгляните, он как дуб высок и прям,
Что вялый перед ним угодник дам и моды?
Цвет полных яблоков разлился по щекам,
Благоразумен, свеж он и в преклонны годы,
А ты, слепой глупец, иль новый филосов!
О, верь мне, и в очках повеса все ж повеса.
Что будет из тебя под сединой власов,
Когда устанешь ты скакать средь экосеса?
Скажи, куда уйдешь от скуки и жены,
Жены, которая за всякую морщину
Ее румяных щек бранится на тебя? -
Пример достойнейший и дочери, и сыну!
Что усладит, скажи без веры старика?
Что память доброго в прошедшем сохранила,
Что совесть ... ты молчишь! беднее червяка,
Тебе постыла жизнь, и не страшит могила!


Между 1814 и 1817  

В альбом княжне Волконской

Сестрица! можно ли прелестную забыть?
За это Аполлон давно б мне выдрал уши;
Но красота стрелой велела прикрепить
Амуру к сердцу мне портрет моей Танюши.


Между 1814 и 1817  

Переводчику Диона (Экспромт)

Благодарю за переводы
Моих ритмических стихов!
От одного отца рожденные уроды
Ведут свой знатный род от двух теперь отцов.


Между 1814 и 1817  

Эпитафия

Что жизнь его была? Тяжелый сон;
Что смерть? От грез ужасных пробужденье:
В просонках улыбнулся он —
И снова, может быть, там начал сновиденье.


Между 1814 и 1817

Мои четыре возраста

Дитятей часто я сердился,
Игрушки, няньку бил;
Еще весь гнев не проходил,
Как я стыдился.
Того уж нет! и я влюбился,
Томленьем грудь полна!
Бывало, взглянет лишь Она —
И я стыдился.
Того уж нет! вот я женился
На ветреной вдове;
Гляжу — рога на голове!
Я застыдился.
Того уж нет! теперь явился
В собранье с париком,
Что ж? — громкий смех над стариком.
Тут я взбесился.


Между 1814 и 1817

Любовь

Что есть любовь? Несвязный сон,
Сцепление очарований!
И ты в объятиях мечтаний
То издаешь унылый стон,
То дремлешь в сладком упоенье,
Кидаешь руки за мечтой
И оставляешь сновиденье
С больной, тяжелой головой.


Между 1814 и 1817  

К  А. С. Пушкину

Как? житель гордых Альп, над бурями парящий,
Кто кроет солнца лик развернутым крылом,
Услыша под скалой ехидны свист шипящий,
Раздвинул когти врозь и оставляет гром?
Тебе ль, младой вещун, любимец Аполлона,
На лиру звучную потоком слезы лить,
Дрожать пред завистью и, под косою Крона
Склоняся, дар небес в безвестности укрыть?
Нет, Пушкин, рок певцов — бессмертье, не забвенье,
Пускай Армениус, ученьем напыщен,
В архивах роется и пишет рассужденье,
Пусть в академиях почетный будет член,
Но он глупец — и с ним умрут его творенья!
Ему ли быть твоих гонителем даров?
Брось на него ты взор, взор грозного презренья,
И в малый сонм вступи божественных певцов.
И радостно тебе за Стиксом грянут лиры,
Когда отяготишь собою ты молву!
И я, простой певец Либ'ера и Темиры,
Пред Фебом преклоня молящую главу,
С благоговением ему возжгу куренье
И воспою: «Хвала, кто с нежною душой,
Тобою посвящен, о Феб, на песнопенье,
За гением своим прямой идет стезей!»
Чт'о зависть перед ним, ползущая змеею,
Когда с богами он пирует в небесах?
С гремящею лирою, с любовью молодою
Он Крона быстрого и не узрит в мечтах.
Но невзначай к нему в обитель постучится
Затейливый Эрот младенческой рукой,
Хор смехов и харит в приют певца слетится,
И слава с громкою трубой.


Между 1814 и 1817 (?)  

Комментариев (0)
×