Федор Сологуб - Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

Не знают дети,
Зачем весна
И что за сети
Плетет она.

И я не знала,
Зачем весна,
И я сбирала
Цветы одна.

Но наступила
Моя весна
И разбудила
Меня от сна.

О чём, какою, –
Скажи, весна, –
Душа тоскою
Упоена?
О чём мечтаю, –
Скажи, весна, –
В кого, не знаю,
Я влюблена.

  Соловей
  Средь ветвей
Для подружки трели мечет,
  И ручей
  Меж камней
Ворожит, журчит, лепечет.

  У ручья
  Соловья
Слушай, милому внимая.
  «Жизнь моя!» –
  «Я – твоя!»
О, любовь в начале мая!

Не дождь алмазный выпал, –
То радугу рассыпал
Весёлый Май в росу.
Вдыхая воздух чистый,
Я по траве росистой
Мечты мои несу.

Я не с высоких башен.
Моим ногам не страшен
Твой холодок, роса.
Не нужны мне рубины,
Фиалками долины
Осыпана коса.

Не пышные, простые,
Цветочки полевые,
Но все они в росе,
Как бриллианты, блещут,
Сияют и трепещут
В густой моей косе.

Солнце в тучу село, –
Завтра будет дождь.
Но пойду я смело
Под навесы рощ.

Стану для забавы
У седой ольхи,
Где посуше травы
И помягче мхи.

Ничего, что дождик
Вымочит весь луг, –
Раньше или позже
К роще выйдет друг.

Погляди на незабудки,
Милый друг, и не забудь
Нежной песни, звучной дудки,
Вздохов, нам теснивших грудь.

Не забудь, как безмятежно
Улыбался нам Апрель,
Как зарёй запела нежно
В первый раз твоя свирель.

Не забудь о сказках новых,
Что нашёптывал нам Май,
И от уст моих вишнёвых
Алых уст не отнимай.

И, когда на дно оврага
Убежишь от зноя ты,
Где накопленная влага
Поит травы и цветы,

Там зашепчут незабудки:
«Не забудь её любви!»
Ты тростник для новой дудки,
Подзывать меня, сорви.

Измотал я безумное тело,
Расточитель дарованных благ,
И стою у ночного предела,
Изнурён, беззащитен и наг.

И прошу я у милого Бога,
Как никто никогда не просил:
«Подари мне ещё хоть немного
Для земли утомительной сил!

Огорченья земные несносны,
Непосильны земные труды,
Но зато как пленительны вёсны!
Как прохладны объятья воды!

Как пылают багряные зори!
Как мечтает жасминовый куст!
Сколько ласки в лазоревом взоре
И в лобзании радостных уст!

И ещё вожделенней лобзанья,
Ароматней жасминных кустов
Благодатная сила мечтанья
И певучая сладость стихов.

У Тебя, милосердного Бога,
Много славы, и света, и сил,
Дай мне жизни земной хоть немного,
Чтоб я новые песни сложил».

Мне боги праведные дали,
Сойдя с лазоревых высот,
И утомительные дали,
И мёд укрепный дольных сот.

Когда в полях томленье спело,
На нивах жизни всхожий злак,
Мне песню медленную спело
Молчанье, сеющее мак.

Когда в цветы впивалось жало
Одной из медотворных пчёл,
Серпом горящим солнце жало
Созревшие колосья зол.

Когда же солнце засыпало
На ложе облачных углей,
Меня молчанье засыпало
Цветами росными полей,

И вкруг меня ограды стали,
Прозрачней чистого стекла,
Но твёрже закалённой стали,
И только ночь сквозь них текла,

Пьяна медлительными снами,
Колыша ароматный чад.
И ночь, и я, и вместе с нами
Мечтали рои вешних чад.

Я люблю весной фиалки
Под смеющейся росой.
В глубине зелёной балки
Я люблю идти босой,

Забывая пыль дороги
И лукавые слова,
Высоко открывши ноги,
Чтоб ласкала их трава,

Опустившись по ложбинкам,
Через речку вброд брести,
Выбираться по тропинкам
На далёкие пути,

Где негаданны и новы,
Как заветная земля,
И безмолвные дубровы,
И дремотные поля.

На свете много благоуханной и озарённой красоты,
Забава девам, отрада жёнам – весенне-белые цветы.
Цветов весенних милее жены, желанней девы, – о них мечты.
Но кто изведал уклоны жизни до вечно-тёмной, ночной черты,
Кто видел руку над колыбелью у над могильной, немой плиты,
Тому понятно, что в бедном сердце печаль и радость навек слиты.
Ликуй и смейся над вещей бездной, всходи беспечно на все мосты,
А эти стоны: «Дышать мне нечем, я умираю!» – поймёшь ли ты?

  Спокойно и просто
Иду в неоглядную даль.
  У каждого моста
Ручейно проблещет печаль.

  Но верную сладость
Познал я в просторе дорог,
  Где умная радость
Таится в круженьи тревог.

  И если морока
Совьёт перелётную пыль,
  Я с властью пророка
Подъемлю дорожный костыль.

  Всю нечисть земную
Сберёт ли грохочущий гром,
  Врага зачарую
Моим кипарисным крестом.

  Дорожки мокрые бегут,
Свивался по рыжеватым травам,
И небеса о вечности не лгут,
  Завешаны туманом ржавым.

  Глотая мимолётный дым
Неторопливого локомотива,
  Поля молчат, а мы скользим
По неуклонным рельсам мимо, мимо.

Как бессознателен их тусклый сон,
  Так слепо и стремленье наше,
Но если цели нет в дали времён,
  То есть напиток в дивной чаше,

Что опрокинута в творящий миг
  Над милою землёю нашей,
  Которую сам Бог воздвиг,
Неистощимою любуясь чашей.

Улыбались, зеленея мило, сосенки,
  Октябрю и Покрову,
  А печальные березыньки
Весь убор сронили в ржавую траву.

Ах, зелёные, весёлые бессмертники,
  Позавидую ли вам?
  Разве листья-кратколетники
Наклонять не слаще к свежим муравам?

И не слаще ль вместе с нашей тёмной матерью
  Умирать и воскресать?
  Разве сердцу не отраднее
О былом, о вешнем втайне помечтать?

Пробегают грустные, но милые картины,
Сотни раз увиденный аксаковский пейзаж.
  Ах, на свете всё из той же самой глины,
  И природа здесь всегда одна и та ж!

Может быть, скучает сердце в смене повторений,
Только что же наша скука? Пусть печалит, пусть!
  Каждый день кидает солнце сети теней,
  И на розовом закате тишь и грусть.

Вместе с жизнью всю её докучность я приемлю,
Эти речки и просёлки я навек избрал,
  И ликует сердце, оттого что в землю
  Солнце вновь вонзилось миллионом жал.