Дэвид Бэрон - Зверь в саду

Майкл взял с собой отчет и фотографии, сделанные Понс Гебхардт. «Вот снимки того, что мы видим в Боулдере, — говорил он участникам семинара. — Это лишь один пример из множества. Что бы вы предприняли?»

У организатора семинара Харли Шоу, известного аризонского исследователя пум, состоялся с Майклом долгий разговор. «Я не думал, что пумы станут жить рядом с людьми, — вспоминает Харли. — Происходившее удивило большинство из нас». И все же причин для беспокойства Харли не видел. «Я полагал, что это случайное явление».

Но один из участников семинара считал, что наблюдения Майкла могут свидетельствовать о важной и опасной тенденции. Ли Фицхью приехал на симпозиум из Калифорнии, где уже имел место трагический случай, когда пума набросилась на девочку недалеко от пригорода Лос-Анджелеса.

Нападение произошло почти три года назад, в марте 1986 года. В воскресенье Сьюзен и Дональд Смолл и их дети — девятилетний Дэвид и пятилетняя Лора — отправились на прогулку в Заповедник Рональда У. Касперса, любимое место отдыха пеших и конных туристов, площадью 3000 гектаров, расположенное в предгорьях Санта-Аны. Они поднялись по тропе и остановились передохнуть у мелкой речушки. Маленькая Лора, светловолосая и синеглазая, одетая в шорты и безрукавку, сняла сандалии и вошла в воду, собираясь наловить головастиков. И тут ее мать краем глаза увидела молнией выскочившее откуда-то мускулистое животное. Оно схватило Лору за голову и скрылось в кустах. Как вспоминала позже мать Лоры Сьюзен: «Я стояла рядом с ней, как вдруг — секунда, и Лоры уже не было. Я не слышала никакого рычания, Лора не кричала. Они просто исчезли». Пока их сын Дэвид бегал за помощью, Сьюзен и Дональд искали дочь среди кактусов и кустов и наконец нашли ее, всю в крови, по-прежнему зажатую в челюстях крупной кошки. Лора была сильно изранена — скальп, нос и верхняя губа были содраны и держались буквально на ниточке, правый глаз был рассечен, череп девочки треснул.

Однако Лора была еще жива. Отважный незнакомец, размахивая палкой, заставил пуму бросить девочку. Лору доставили на вертолете в больницу. Операция длилась тринадцать часов, врачи спасли ей жизнь. Однако испытания Лоры только начинались. Она пролежала в больнице тридцать восемь дней, за этим последовали годы восстановительной хирургии и физиотерапии. В результате всех этих усилий она осталась слепой на один глаз и частично парализованной. На следующее утро после нападения пуму обнаружили и уничтожили в километре от места происшествия. Согласно официальному отчету, самец пумы «выглядел очень истощенным и больным».

Поначалу казалось, что нападение пумы на человека — первое в Калифорнии с 1909 года — было просто внезапным, отчаянным поступком больного животного. Однако долго это объяснение не продержалось. При вскрытии кошки никаких признаков серьезной болезни обнаружено не было, а служащие парка признались, что трагедии Смоллов предшествовали месяцы странного поведения пум. В сентябре пума чуть не набросилась в Касперс-парке на четверых туристов — отцу семейства пришлось отгонять животное камнями. В ноябре егерь и четырнадцать посетителей парка встретились с пумой среди бела дня — кошка сидела на дереве в полутора метрах над землей и с явным безразличием взирала на большую компанию людей. А в начале марта — меньше чем за три недели до нападения на Лору Смолл, причем на той же тропе, — пума приблизилась к мужчине с женщиной, обошла их вокруг и присела, словно готовясь к прыжку; они закидали пуму камнями и бросились бежать.

Смоллы подали на власти округа Ориндж в суд, заявив, что Касперс-парк, собственность округа, не позаботился о том, чтобы должным образом предупредить посетителей о грозящей им опасности. (Несколько лет спустя присяжные, слушавшие дело «Смолл против округа Ориндж», присудили Лоре 2 018 638 долларов за нанесенный ущерб. Округ установил новые знаки — «ОСТОРОЖНО. ЗДЕСЬ ВОДЯТСЯ ПУМЫ. ВЫ РИСКУЕТЕ» — и ввел новые ограничения: дети на большую часть территории Касперс-парка не допускаются, хождение в одиночку запрещено.)

Еще до того, как в округе Ориндж была изувечена девочка, Ли Фицхью тревожила потенциальная угроза, которую представляли калифорнийские пумы. В 1985 году он обратился к губернатору Джорджу Дюкмеджану с письмом, в котором настаивал на отмене моратория на охоту: «За последние месяцы в Калифорнии имели место по крайней мере три случая близкого контакта между людьми и пумами в жилых районах». В то время его сочли паникером. Испытания, выпавшие на долю Лоры Смолл, показали, что его предостережение было пророческим.

Фицхью, биолог по профессии, сотрудник Калифорнийского университета Дэвиса, не один год изучал дикую природу. В первый же день он выступил на семинаре со смелым, хотя и спорным заявлением: при определенных обстоятельствах здоровая пума может начать относиться к человеку как к возможной добыче. Прежде чем напасть на человека, пума устанавливает за ним наблюдение. «Кошке требуется довольно долгое время, чтобы решить, что представляет собой новое животное, и, пока она не придет к решению, она будет вести себя с опаской, — говорил Фицхью. — Однако, уяснив для себя, добыча перед ними или нет, пумы ведут себя соответствующим образом. Пумы, которые проникают в населенные людьми районы и свободно расхаживают по ним, вероятно, находятся в процессе принятия такого решения. В какой-то момент они осознают, что людей бояться нечего».

Ли Фицхью обратился к ученым: «Увеличение числа появлений пум или тесных контактов с ними — это знак опасности. Любая ситуация является потенциально опасной, если пума с близкого расстояния вступает в визуальный контакт с человеком или, будучи замечена человеком, поддерживает такой контакт, не убегая. Чиновникам, занимающим ответственные посты, пора серьезно заняться этой проблемой, а не отмахиваться от встреч людей с пумами, как от всего лишь занятных случаев».

Большинство биологов с ним не согласились; они усвоили с университетских времен, что пумы не людоеды, и не видели причин пересматривать общепризнанные истины.

Месяц спустя, холодным утром, Майкл Сандерс и Джим Хафпенни стояли в сугробе и вглядывались в узкую щель на пустынном склоне горы к западу от Боулдера. Когда они посветили фонариком, луч исчез в черной пустоте.

— Ты не видишь глаза? — с нервным смешком спросил Майкл.

Двумя неделями раньше Майкла вызвали в стоявший на отшибе, у проселочной дороги рядом с каньоном Формайл, дом Сондры Донован, которая жила с мужем и маленькой дочерью. Сондра, приняв душ, безмятежно вытиралась перед выходящими на юг окнами, из которых открывался вид на лесистые каньоны и горные пики. «Утро было ясное, яркое, на небе ни облачка, повсюду свежий снег, — вспоминает Сондра, — и вдруг я краем глаза заметила какое-то движение». Метрах в шести от большого окна пума перетаскивала через подъездную дорожку убитого оленя. Сондра аж задохнулась от волнения.