Рози — моя родня - Джеральд Даррелл

— Иначе говоря, — сказал сэр Магнус, — он уверял вас, что, может быть, не стоит вводить слона в бальный зал.

— Раз десять в день твердил, если не больше.

— Почему? — спросил сэр Магнус.

— Понимаете, он считал, что это не понравится моей жене. Такое уж впечатление она производит на некоторых людей.

— Могу себе представить, — сухо заметил сэр Магнус. — А потому перед самым праздником он несколько раз пытался убедить вас отказаться от вашего плана.

— Совершенно верно.

— Вечером, когда должен был состояться бал, он по-прежнему опасался за исход вашей затеи.

— Опасался — не то слово, — ответил лорд Феннелтри. — И конечно, когда он обнаружил, что слониха под хмельком, мне стоило великого труда довести до конца задуманное.

— Понятно, — вкрадчиво произнес сэр Магнус. — Таким образом, обвиняемый фактически желал все отменить еще накануне праздника, а перед самым балом, обнаружив, что животное находится в состоянии опьянения, снова всячески пытался уговорить вас отменить эту затею.

— Ну да.

— Иначе говоря, — продолжал сэр Магнус, — мы вправе сказать, что ни животное, находившееся под влиянием алкоголя, ни обвиняемый не были повинны в случившемся на балу погроме, поскольку прямую ответственность за это несете вы.

Наступила пауза, лорд Феннелтри обдумывал неожиданную для него оригинальную постановку вопроса.

— А что, — молвил он наконец, дыша на монокль, протирая его и снова вставляя в глаз, — а что, ведь вы совершенно правы. Это я во всем виноват.

— Руперт! — взревела сидящая в зале леди Феннелтри. — Следи за тем, что говоришь!

— Кто нарушил порядок? — осведомился судья, близоруко озираясь кругом.

— По-моему, это супруга свидетеля, — удовлетворенно сообщил сэр Магнус.

— Мадам, могу ли я попросить вас соблюдать тишину? — спросил судья.

— Не буду соблюдать! — крикнула леди Феннелтри. — В жизни не видела такого бестолкового судью. Я не собираюсь безучастно наблюдать, как вы потворствуете судебной ошибке.

— Ну, ну, дорогая, — воззвал к ней лорд Феннелтри с примирительным жестом, — успокойся.

— Не желаю успокаиваться! — прокричала леди Феннелтри.

— Леди Феннелтри, — сказал судья, — это дело и без ваших замечаний достаточно запутанное.

— Это вы его запутали!

— Мадам, — ледяным тоном произнес судья, — если вы не успокоитесь и не сядете, я буду вынужден распорядиться, чтобы вас удалили из зала суда.

Леди Феннелтри выставила вперед зонтик, точно копье.

— Только попробуйте.

— Удалите эту женщину, — возбужденно скомандовал судья.

Два рослых полицейских направились к леди Феннелтри, которая с замечательным для своей комплекции проворством отступила на три шага и сделала выпад зонтиком. Укол пришелся наиболее рослому полицейскому чуть севернее пупка, и он согнулся, задохнувшись. Тем временем леди Феннелтри развернулась и ударила его коллегу по загривку. Блюстителям порядка понадобилась не одна минута, чтобы укротить ее и с позором удалить из зала суда; присяжные с увлечением следили за этой процедурой. Уже от дверей донесся последний отчаянный вопль:

— Руперт, только посмей еще что-нибудь сказать!

— Лорд Феннелтри, — сказал судья, — прошу вас извинить нас за то, что пришлось так обойтись с вашей супругой.

— Ничего, дружище, — ответил лорд Феннелтри. — Я просто восхищен. Смогу ли я потом узнать имена этих двух доблестных полицейских?

— Мне можно продолжать, милорд, после этого неприятного инцидента? — осведомился сэр Магнус.

— Прошу вас, — отозвался судья.

— Итак, нам известно, — сэр Магнус направил взгляд на лорда Феннелтри, — что на вас лежит прямая ответственность за вред, причиненный слоном на вашем балу.

— Да-да, — подтвердил лорд Феннелтри. — По-моему, это вполне справедливое заключение, и мне только жаль, что бедняга Адриан попал в такую переделку. Он прекрасный молодой человек, и у него прелестнейшая слониха.

— Благодарю, лорд Феннелтри, — сказал сэр Магнус, — у меня нет к вам больше вопросов.

С этими словами он сел, с торжествующим видом достал из кармана табакерку, зарядил ноздри понюшками, издал оглушительный победный чих и снисходительно улыбнулся сэру Огастесу.

— Ну так, гм, — произнес судья. — Вы желаете сказать что-нибудь, сэр Огастес?

Сэр Огастес, который являл собой довольно жалкое зрелище, встал, дрожа от плохо сдерживаемой ярости.

— Милорд, — сказал он срывающимся голосом, — мне мало что добавить к уже изложенному мной. Могу только сейчас выразить надежду, что обращение моего ученого друга к множеству сомнительных свидетелей ййкак не повлияло на мнение присяжных об этом деле. На мой взгляд, вызов в суд белых ведьм, бродячих лицедеев с сомнительным моральным обликом и людей, верящих в реинкарнацию, скорее подрывает, чем укрепляет позицию защиты.

Сэр Магнус поднялся на ноги.

— Если мне будет позволено вмешаться, — заявил он, — хотелось бы подчеркнуть моему ученому другу, что помимо белых ведьм, странствующих лицедеев и людей, верящих в реинкарнацию, здесь выступил также лорд Феннелтри.

С этими словами он сел, и сэр Огастес устремил на него испепеляющий взгляд такой силы, что Адриан удивился, как сэр Магнус не превратился в облачко черного дыма.

— Полагаю, — продолжал сэр Огастес, — присяжные могут вынести только один вердикт, а именно признать виновность обвиняемого Адриана Руквисла.

Сэр Магнус снова встал.

— Полагаю, милорд, господа присяжные, что моя позиция изложена предельно ясно. Исходя из услышанных здесь показаний, считаю, что мною здесь убедительно подтверждены благонравие как моего подзащитного, так и сопровождающего его благородного животного.

Председатель присяжных уже несколько минут то открывал, то закрывал рот. Теперь и он поднялся на ноги.

— Ну, что там еще? — брюзгливо осведомился судья.

— Извините, ваша честь, — сказал председатель, — но слон, о котором идет речь, тот самый, коего мы в последнюю неделю могли видеть на набережной?

— Да, — ответил сэр Магнус, — слонихе нравится гулять там и играть с малыми детьми.

Председатель сел и принялся совещаться шепотом с остальными присяжными. Сэр Магнус смотрел на них с широкой отеческой улыбкой.

— Полагаю, милорд, — мягко молвил он, — что я вполне могу положиться на здравый смысл присяжных при вынесении справедливого вердикта.

— Конечно, конечно, — отозвался судья, беспокойно перебирая свои бумаги, потом обратился к присяжным — Нельзя ли перестать там перешептываться и послушать меня?

Председатель снова встал.

— Извините, милорд, — объявил он, — но мы уже вынесли вердикт.

— Как-как? — раздраженно заметил судья. — Я еще должен подытожить результаты судебного следствия.

— Хорошо, сэр, — ответил председатель, садясь.

Судья прокашлялся, просмотрел свои записи, потом откинулся в кресле, закрыв глаза.

— Итак, ваша задача, — начал он, — решить — виновен или невиновен обвиняемый Адриан Руквисл.

Он открыл глаза и окинул присяжных торжествующим взглядом.

— В этом, так сказать, заключается суть всего дела. Однако есть вещи, кои вам надлежит обдумать, прежде чем вы твердо решите, виновен он или невиновен. Мы выслушали тут много показаний. — Он как-то безнадежно еще раз перебрал свои бумаги. — Много показаний — одни за, другие против. Так вот,