Владимир Лизун - Глубина 4261 метр

Тут следует сделать небольшое отступление. После выхода из порта суда разделились. Атомоход «Россия» пошел вперед. «Академик Федоров» шел на отдалении. Что, впрочем, и предусматривалось. Ведь на судне помимо участников экспедиции находились ученые и специалисты разного профиля, которые независимо от нее осуществляли исследования арктических пространств. Прочно привязаться друг к другу оба судна должны были уже в полосе арктических льдов. Но это произошло гораздо раньше.

Дело в том, что у «Академика Федорова» забарахлил гребной вал. Вышел из строя его подшипник. И хотя устранить неисправность, как оказалось, вполне можно было собственными силами, к остановившемуся судну поспешил на помощь атомный ледокол. Повреждение, впрочем, устранили довольно быстро. Но остались вопросы к качеству работ на судоремонтном заводе в Санкт-Петербурге, откуда судно и направилось в свой арктический рейс. Руководитель экспедиции, находившийся в этот момент на борту ледокола «Россия», на вертолете Ми-8 вылетел к «Академику Федорову». Убедившись, что неисправность устранена, принял решение связки двух судов больше не разрывать.

26 июля, четверг

2.48. Встретились с НЭС «Академик Федоров». Легли на курс 20. Температура +10.

12.00. 73-я широта. Продолжаем следовать совместно с НЭС «Академик Федоров» по назначению. Температура +7.

24.00…Продолжаем следовать по назначению. Температура +6.

В журнале нет записей о том, что происходило вокруг двух российских судов. А тут есть о чем рассказать. В центральной части Баренцева моря участникам экспедиции напомнила о себе воздушная разведка стран НАТО. В небе все чаще стали появляться военные самолеты. «Они проносились над самой палубой, – рассказывал потом Артур Николаевич. – Все это выглядело вызывающе. Нам явно давали понять, кто контролирует эти территории. Но у нас были крепкие нервы, так что мы спокойно следовали своим курсом».

Как раз с этого дня западные, особенно американские и канадские, средства массовой информации начали кампанию нападок на экспедицию. Лейтмотив комментариев разного рода экспертов и аналитиков таков: начинается-де «война за ресурсы» и Россия, следуя традиционным «экспансионистским устремлениям», решила распространить суверенитет на Арктику, на дне морских пространств которой находятся богатейшие залежи полезных ископаемых. Центральные информационные агентства сообщают о том, что Правительство США приняло решение направить в район Северного полюса ледокол с тем, чтобы также взять с океанского дна пробы грунта и вод. Правда, в отличие от российской экспедиции, это должны сделать роботы. Глубоководные аппараты, которые могли бы доставить на дно и гарантированно вернуть обратно полярных исследователей, у американцев отсутствуют.

Западные СМИ рисуют явно искаженную картину. Ни о какой «экспансии» речь не идет. Россия просто восстанавливает свои позиции в Арктике, утраченные в последние полтора десятилетия. Наиболее значительная, если не сказать, подавляющая часть арктических пространств прилегает именно к ее территории. Российские ученые и исследователи сделали для их исследования и освоения больше, чем кто-либо. Стратегически значимые Крайний Север и Арктика в советское время были надежно прикрыты военным щитом, решающую роль здесь играла авиация. В период рыночных реформ о безопасности страны стали забывать. В системе ПВО образовались гигантские бреши. В первую очередь это касалось именно арктических регионов. Этим и воспользовались страны НАТО для наращивания здесь своего военного присутствия. Свыклись с мыслью о том, что Россия утратила интерес к своим позициям в Арктике настолько, что даже мирная по сути своей географическая экспедиция на Северный полюс показалась им чуть ли не «вызовом». Ну, как свыклись, так пусть и отвыкают. Своих позиций в Арктике, завоеванных самоотверженными усилиями многих поколений россиян, наша страна никому не отдаст. Такой позиции придерживался и Чилингаров, и остальные участники экспедиции. Демонстративные облеты натовскими самолетами российских кораблей никого не запугали. Экспедиция продолжалась.

27 июля, пятница

8.37. Вертолет МИ-8 совершил посадку на ВП ледокола. Температура +6.

17.30. 80-я широта. Вошли в первый толстый, мелкобитый, тертый лед. Следуем курсом 40. Температура +7.

23.20. Вышли в чистую воду, в район Земли Франца-Иосифа. Следуем курсом 95. Температура +3.

28 июля, суббота

00.25. Подошли к острову Хейса, Земля Франца-Иосифа. Температура +2.

2.00. Вертолет МИ-8 приземлился на ВП ледокола. Легли на курс 90, последовали навстречу НЭС «Академик Федоров». Видимость 0,5 кбт. Температура 0.

7.00. Взяли под проводку НЭС «Академик Федоров». Температура +3.

15.55. Легли в дрейф в ожидании окончания научно-исследовательских работ на НЭС «Академик Федоров». Температура +3. Лед однолетний, толстый. Туман 0,4 кбт.

Пока ледокол находился в дрейфе, «Академик Федоров» продолжил работу по программе научных исследований. На остров Хейс была доставлена группа орнитологов, которые остались там, чтобы проследить маршруты перелетов диких птиц. Взяты на исследование пробы грунта и воды с больших глубин.

29 июля воскресенье

5.55. 82-я широта. Легли в дрейф в ожидании спуска и подъема аппаратов «Мир-1» и «Мир-2» с «Академика Федорова» Температура 0. Видимость 0,3 кбт. Лед крупнобитый.

14.32. На НЭС «Академик Федоров» аппарат «Мир-1» поднялся на поверхность воды. Температура 0. Видимость 0,3 кбт. Лед крупнобитый.

15.50. На НЭС «Академик Федоров» аппарат «Мир-2» поднялся на поверхность воды. Температура 0. Видимость 0,3 кбт. Лед крупнобитый.

17.00. На борт ледокола прибыл начальник экспедиции Чилингаров А. Н. Температура 0. Видимость 0,3 кбт. Лед крупнобитый.

24.00. 83-я широта. Продолжили проводку НЭС «Академик «Федоров» курсом 001. Температура 0. Видимость 1 миля. Лед толстый, поля.

Пока ледокол стоял на месте, дрейфовал, как это принято называть у моряков и полярников, и это более точно – льды-то ведь движутся – было осуществлено пробное, испытательное погружение на океанское дно аппаратов «Мир» в районе Земли Франца-Иосифа. Место для этого, точнее, полынья между льдинами, было найдено на расстоянии около 37 километров от архипелага. Первым аппаратом управлял Анатолий Сагалевич, вторым – Анатолий Черняев. Рядом с ними сидели инженеры, проверявшие готовность к погружению на океанское дно.