Ольга Погожева - Турист

Джулес точно озверел после этого броска, он выкладывался на полную, стремясь покрыть огромный разрыв в очках нашей и чужой команды. Я только удивлялся. Неужели такой опытный игрок, как Джулес, не может понять, что выиграть уже не получится? По крайней мере, не сегодня. Лишние нервы, лишние ссоры…

— Эй, русский! — крикнул всё тот же молодой латинос, давая мне пас.

Я метнулся вперед, понимая, что просто не успею… бородач возник из ниоткуда, легко перехватывая резиновый шар. Вокруг нас мгновенно образовалось пространство, игроки не спешили попадаться под горячую руку капитана, выжидая удобный момент. Джулес стоял у нашего кольца, собираясь помешать противнику уже у финиша…

Я не знаю, какого лешего оказался рядом с гориллообразным мужиком, но оставаться на месте, давая ему пройти, я тоже не мог. Секунда понадобилась мне на то, чтобы обойти его с другой стороны и, когда до нашего кольца оставалось меньше двух метров, я невероятным усилием выбил из рук бородатого мяч. Что-то хрустнуло в пальце, боль была дикая. Метнувшись назад, я развернулся и, подпрыгнув, бросил мяч вперед. У кольца противника не было никого из наших, да я и не собирался тратить время на то, чтобы искать взглядом свободного игрока. Я стремился только избавиться от мяча, и не дать его бородатому. Наверное, поэтому я бросил мяч так далеко, как только мог. В корзину.

От мощного рева у меня заложило уши. Латиносы в упоении били ногами об асфальт внутреннего дворика, игроки вновь рассасывались по площадке. Наверное, среди всех находившихся в каменном колодце один я не понял, что произошло. Я от души запустил мяч подальше, через всё поле, и в том, что мяч угодил в корзину, моей заслуги не было. Латиносы, очевидно, считали иначе.

— Говоришь, не любишь такие игры? — весело, разом вернувшись в своё обычное состояние, прокричал мне Джулес.

Я криво усмехнулся ему в ответ, потирая ушибленный палец. Он мгновенно распух, и мне не улыбалось находиться на площадке и дальше. Тем более под пристальным взглядом капитана противоположной команды.

— Джулес, долго ещё до конца игры? — морщась, спросил у него я.

— Две минуты. Что случилось, русский? Этот кретин тебя задел?

— Нет, я сам… когда мяч забирал…

— Продержись уж две минуты, пришибленный, — весело посоветовал мне капитан. — Ты нам нужен!

— Это вряд ли, Джулес, — попытался возразить я, но мулат уже отбежал в другой конец поля.

Меня взяла злость. Ну какого черта рыпаться, когда за две минуты набрать десять очков для победы просто невозможно? Твёрдо определившись в ход игры не встревать, я остановился у нашего кольца, разминая побагровевшую часть руки.

Мне хронически не везло. Латиносы, решив, очевидно, что я со всем справлюсь сам, мяч перехватить даже не пытались. Команда соперника разыгрывала красивую комбинацию, ловко обходя наших игроков, и уже почти у самого нашего кольца, не встречая никакого сопротивления, какой-то низенький парнишка, пружиной взметнувшись вверх, почти забросил нам мяч. Почти — потому что в последний момент я проснулся, увидел мяч в опасной близости от себя, и решил от него избавиться. Молниеносно выбросив вперед левую руку, я выбил мяч у более низкого, чем я, игрока, и, подбросив правую вверх на манер бросков в волейболе, дал пас. Кому, значения не имело — главное, я избавился от мяча.

Парнишка зло обматерил меня на американском слэнге, на что, против его ожидания, я никак не отреагировал, и игра продолжалась. Кто-то там принял мой пас, и дальнейшие действия разворачивались у кольца противника. Наши сумели забросить ещё один мяч, и игра наконец закончилась. Мы, естественно, проиграли, но Джулес был доволен. Разрыв, очевидно, его вполне удовлетворил.

— Ты нам здорово помог, русский, — без обиняков заявил мулат, похлопывая меня по плечу. — Я беру тебя в команду.

— Как я уже сказал, Джулес, я не люблю такие игры, — демонстративно потирая ушибленный палец, напомнил я.

Мулат расхохотался.

— Ты в моей команде, русский! Это не предложение, это факт. А теперь забирай свои шмотки и валим отсюда.

Я поискал взглядом Даниэля, и, развернувшись, чуть не уткнулся носом в чью-то потную грудь. Бородатый капитан команды соперника буравил меня взглядом, и я не мог понять, зол он или нет. По крайней мере, выражение его глаз не поменялось — что-то среднее между хронической усталостью и вселенским спокойствием.

— Привет, — первым улыбнулся я. — Ты здорово играешь.

Бородач помолчал. Джулес шагнул вперед и вызывающе вскинул подбородок:

— Ты чего к нему пристал, обезьяна? Не нравится, когда тебя обставляют?

На мой взгляд, наш капитан вел себя не совсем достойно. Проигрывать тоже надо уметь, тем более, ничего особого не произошло, гордиться было нечем.

Никак не реагируя на мулата, тот протянул мне лопатообразную ладонь:

— Маркус.

— Олег, — я пожал ему руку, отметив, что он даже не пытался давить на меня при рукопожатии, и очень удачно избежал соприкосновения с больным пальцем.

— Олег, — повторил он, и надо признать, у него это вышло с первого раза, — ты хороший игрок и ты не должен быть на его стороне. Тебе не место в команде Джулеса.

— Заткни свой поганый рот, ты ублюдок! — не слишком громко, но резко оборвал его наш капитан. — Парень будет играть, где ему вздумается, верно, русский?

— Приходи ещё, — не обращая внимания на мулата, продолжил Маркус. — Поговорим.

— Хорошо, Маркус. До встречи.

— До встречи.

Джулес проводил противника бешеным взглядом и повернулся ко мне.

— Ты ведь не сбежишь от нас, русский? Не уйдешь к этому кубинскому отродью?

— Я уже сказал тебе, Джулес, я не играю в баскетбол. А сейчас я должен идти, время далеко за полдень.

— Идем, — кивнул мулат, махнув Даниэлю с моей курткой. — Поговорим о работе.

Оказалось, из каменного колодца был ещё один выход, которого я не заметил. Крохотная дверца, ведущая в короткий подвальный коридор, который заканчивался такой же дверцей, только наружу. Обогнув целый блок, мы наконец вышли к нашему двору. Здесь наша команда разделилась: мы с Джулесом пошли дальше, на оживленную улицу, по которой я сюда добирался первый раз; ребята свернули в первый же переулок, в очередные пока ещё незнакомые мне дебри рабочего района.

— Я не знаю, что ты ищешь, русский, — вдруг заговорил Джулес. — Ты не похож на тех придурков, которые приезжают сюда только ради денег. Такие обычно не щадят свою задницу и не боятся запачкаться, если ты знаешь, что я имею в виду.

— Догадываюсь, — пожал я плечами, хотя на самом деле вариантов в голове возникло так много, что я просто не знал, который из них имел в виду Джулес.